Криденс кинулся к Грейвзу, упал на колени, взял его за лицо.

- Сэр!.. Вы не ранены?..

Наскоро обшарил тело руками - шея, запястья, грудь. Никакого стеснения - видимо, щупал не в первый раз. Ай да Перси, всё-таки выдрессировал мальчонку, научил маленького плохому, да?..

Криденс сердито развернулся, с милой дерзостью свёл брови:

- Кто вы такой? Что вы сделали?..

Геллерт смотрел на него жадно и пристально. Криденс, маленький дурачок, как ты выжил?.. Тебя ведь разметало по всей станции метро, все это видели - и вот ты здесь, сидишь и сверкаешь глазами. Неужели обскур такой силы делает тебя, фактически… бессмертным?..

Мерлин, в этом мире есть хоть капля справедливости?.. Почему такая великолепная мощь поместилась в такой невзрачный сосуд? Он же не способен оценить её, понять её, использовать. Криденс - отвратительное, бессмысленное чудо, алмаз, потерянный в пригоршне стекла. Он не должен владеть такой магией, он её не заслужил. Почему, почему она досталась ему?

- Я не убил его, Криденс, - сказал Геллерт, стараясь улыбаться сквозь досаду. - Он просто спит, можешь проверить. Мне незачем его убивать.

Криденс поднялся на ноги, глаза у него затянулись белой пеленой - в точности как в прошлый раз, лицо стало злым, некрасивым.

- Вы… Это вы!

Геллерт успел прикрыться Протего: в этот раз облик мистера Грейвза не был ему защитой. Обскур выстрелил в него едкой чернильной тучей, ударился о щит, отпрянул, кинулся снова. Любопытно: стены сейчас он не трогал. Даже обои в узорчик не треснули, даже люстра не зашаталась. Круглое зеркало в золотой раме осталось целым, только в белой напольной вазе качнулись ветки цветущей вишни, белые и розовые лепестки сорвало в воздух, они вспыхнули и сгорели, коснувшись щита.

- Криденс, не делай глупостей, я же твой друг, ты помнишь? - сказал Геллерт. - Я хотел тебя защитить, я был добр к тебе.

- Вы - Гриндевальд, - прошелестел Криденс, обвиваясь вокруг купола кругового щита, как клубящийся змей.

- Криденс, я так рад, что ты выжил, - сказал Гриндевальд. - Послушай меня, не бойся. Я хочу тебе помочь, как и раньше. Я думал, ты умер! Если бы я знал, где ты, я пришёл бы гораздо раньше.

Мальчишка научился неплохо себя контролировать: он не только членораздельно разговаривал, но ещё и не буянил, разнося дом: он упрямо пытался пробиться сквозь щит, обхватывал его, как осьминог, растекался по мерцающей преграде.

- Я знаю о тебе всё, - сказал Геллерт, глядя на тьму перед глазами. - Про тебя и про Персиваля. Он всё рассказал мне. Криденс, он тебя не заслуживает. Он мелкий и скверный человек, ты для него - просто игрушка. Иди со мной, малыш. Он не сможет тебя защитить - посмотри, он даже себя не защитил.

- Я вам его не отдам!

Обскур оплетал щит собой, заслоняя свет. Он не спорил - да что бы он мог возразить, в самом деле, забитый, невежественный мальчишка, который шарахался от собственной тени?..

- Хочешь оставить его себе? Хорошо, - согласился Геллерт. - Оставь. Мне он больше не нужен.

Обскур яростно ударился в щит, но тот выстоял.

- Криденс, пришла пора выбирать, - настойчиво сказал Геллерт. - Иди со мной. Хочешь учиться магии? Я научу. Я дам тебе истинную магию, Криденс - древнюю, сильную, такую же сильную, как ты сам.

- Я не хочу вашу магию, - прорычал обскур.

- Почему? - спросил Гриндевальд. - Ты даже не знаешь, что я тебе предлагаю! Если хочешь, давай возьмём с собой Перси. Если ты к нему привязался - я не против! - он развёл руками, демонстрируя мирные намерения. - Пусть он тебя развлекает. Но подумай, Криденс - что он может тебе предложить?.. Ты для него - всего лишь каприз. Он не сделает тебя ни сильным, ни могущественным, ни свободным. А я предлагаю тебе свободу, Криденс. Без поводка, без ошейника. Иди со мной!

Обскур обвивался вокруг защитного купола, и Гриндевальду показалось, что тот начал как будто прогибаться под его напором. Это была лишь иллюзия - заклинание, сотворённое Бузинной палочкой, невозможно было отменить, отразить или преодолеть, но выглядело это, тем не менее, зловеще.

- Криденс, я могу предложить тебе даже больше, - сказал Гриндевальд, вовлекая обскура в разговор, чтобы тот отвлёкся от попыток совладать со щитом. - Мне тоже нравится Перси. Да, да, не удивляйся. Мы давно знаем друг друга. Наши отношения начались гораздо раньше, чем он встретил тебя. Мы вели большую игру, в наших партиях на кону стояли страны и континенты. Мы были почти друзьями! Посмотри, что теперь с ним стало - он всё потерял, про него все забыли. Его принципы… Криденс, если бы ты меня понимал! - горячо сказал он. - Дай мне помочь вам, тебе и ему. У меня есть и власть, и магия. Я единственный, на кого можно положиться!

Обскур без носителя бесполезен, говорил Скамандер. Но обскура можно было отделить от носителя. Человек от этого, кажется, умирал, но это Геллерта, в общем, не волновало. Обскур без носителя бесполезен. А если дать ему нового носителя? Новое тело? Поместить эту удивительную, разрушительную силу в подходящий сосуд?

О, если бы это было возможно - Геллерт сладострастно впитал бы в себя каждую капельку, каждую искру дымного чёрного роя, который сейчас клубился у него перед лицом. Он заслуживал эту силу - он, не Криденс, жалкий огрызок человека, безвольное, бесхребетное существо.

В чемодане Скамандера был и второй обскур. Маленький, детский. Что, если проверить на нём?.. Взять подходящего человека, кого будет не жалко, и заставить Скамандера соединить новое тело с обскуром. Получится или нет? Если бы получилось - о, как бы тогда изменилась жизнь! Криденс сейчас демонстрировал: своим обскуром можно владеть. Даже в Нью-Йорке Криденс владел собой. Он мог это контролировать. Не хотел - но мог.

Геллерт помнил его взгляд, затянутый белой пеленой. Жестокий, твёрдый, безжалостный. Почему Криденс не убил его тогда? Из-за Грейвза? Не смог встать против своего “друга”, даже когда тот предал его? Значит, не только Грейвз одержим Криденсом, это уравнение решается и наоборот. Криденс одержим Грейвзом. Вот почему он оказался здесь и сейчас. Он нашёл, к кому прилепиться, сильную руку, которая и направит, и щёлкнет по носу, если нужно. Он просто не знал, что есть руки и посильнее.

Обскур вился по щиту, тыкался в него дымными щупальцами, искал слабое место, не понимая, что это бесполезно. Убогий мальчишка, которому лишь по счастливой случайности досталась огромная сила. Он понятия не имел, что с ней делать, на что её применить!

Геллерт устал его убеждать. У него было не так много времени на разговоры. Он пришёл сюда за Скамандером - а тот в любой момент мог высунуться из своего чемодана и всё испортить. Убедить Криденса сходу не получилось - и ладно, с ним можно разобраться потом. Он прицепился к Грейвзу и никуда от него не денется - и Грейвз тоже никуда не денется, ему некуда больше бежать.

- Ладно, Криденс, - сказал Гриндевальд, отбросив мягкие убеждения. - Мы ещё встретимся и поговорим при других обстоятельствах. В следующий раз ты будешь намного внимательнее к моим словам.

Взмахом палочки он поджёг диван в центре гостиной, швырнул на него бесчувственное тело Грейвза. Обскур, чуть не взвизгнув, как собачка за мячиком, кинулся прочь, накрыл Грейвза собой, как шевелящимся одеялом. Гриндевальд подпалил шторы, чтобы тот не отвлекался. Бомбардой разрушил стену, через обломки вышагнул на задний двор. Чемодан из потёртой кожи лежал на траве у дорожки, возле клумбы с нарциссами. Крышка была приоткрыта, рядом сновала синяя пернатая змея. Заметив Геллерта, она вздыбилась, закудахтала, разрастаясь выше дома.

- Пошла прочь!..

Коротко брошенное Акцио швырнуло чемодан в руки Гриндевальду. Защёлкнув замки, он отогнал змею парой ударов хлыстовых молний. Нет, если ты хочешь защитить своё добро от чужих рук - окками не поможет. Всё, на что она способна - вырасти до неприличных размеров, как лягушка, которой сунули в зад соломинку и надули.

Из дыры за спиной потянуло дымом. Криденс жив. Пусть пока побудет под присмотром у Грейвза. Меньше возни, меньше беспокойства. Не нужно думать сейчас, куда его пристроить и как его сдерживать. Пусть Грейвз сам делает всю работу, пусть он следит за Криденсом - до поры.