— Ты у нас один, и мы очень тобой дорожим, папа! Ты можешь сколько угодно делать вид, что супермэн, но потерять тебя мы не можем… — впервые я от Али услышал какие-то сентиментальные слова, впервые я услышал, как дрогнул его голос. Я, наконец-то, сообразил, что они впервые увидели меня раненным. Последний раз хирурги прикасались ко мне во Франции, вытаскивая застрявшую во мне пулю. Рука непроизвольно метнулась к шее. Цепочка была на месте. Новая рана заныла от этого резкого движения. Поморщился.

— Больно? — Азамат был уже готов вскочить на ноги и кинуться вызывать врача или принести что-то. Покачал головой.

— Хорошо, отпуск так отпуск, раз вы такие взрослые и готовы руководить самостоятельно, только учтите, накосячите, сдеру шкуру и не посмотрю, что сыновья! — встал, насмешливо окинул взглядом своих притихших мальчиков. Я знал, что на них можно положиться, знал, что они не будут против меня плести интриги, замышлять переворот. Я так же знал, что Али хладнокровно, если потребуется, убьет не нужных людей. Я не сомневался в Азамате, ему, конечно, еще многое предстоит понять, принять и жить с этим, но судя по решительности в глазах, он готов полностью впитать все законы, правила, нюансы криминала.

Раз мне внезапно предоставили свободное время, я действительно хотел провести его с Анной. Я хотел, наконец-то, разобраться в ее приоритетах, ценностях, помочь найти цель в жизни, чтобы голубые глаза горели. Мне не нравилась ее подавленность последнего месяца. После смерти Ричарда она замкнулась в себе, она что-то искала во мне, а я не мог понять, что именно. Поэтому неожиданное предложение сыновей было вовремя.

Мигель

Я слишком рано перестал удивляться. Жизнь меня научила принимать ее такой, какая она есть. Я ее принимал и не пытался найти логическое объяснение. Не всегда в том, что мы видим, есть смысл. Поэтому, когда в кафе вошла пара, я не удивился. Парочки постоянно заходят в наше кафе, свободных столиков почти не бывает, особенно в сезон. Именно мне предстояло их обслужить. Когда я подошел к столику, когда на меня вскинулись чистые голубые глаза, обрамленные густыми черными ресницами, я завис. Я забыл, что нахожусь в реальном мире. Я даже не обратил внимание, как рядом деликатно кашлянули.

— Может примите заказ? — язвительно раздался голос. Вздрогнул. Девушка тоже пришла в себя, смутилась и на загорелых щеках проступил румянец. Я заставил себя посмотреть на ее спутника и опять завис. Его глаза потемнели до предгрозового состояния, злились. Мужчина явно был на взводе. Перевел вновь взгляд на девушку, она отвернулась к окну. Жена? Любовница? Или временная подружка богатого дяди? А то что спутник был богат, об этом говорили его фирменные часы с кожаным ремешком. Работая в сфере услуг, я давно научился распознавать финансовое положение людей по вещам. И простая на вид рубашка с закатанными рукавами стоила как две моих зарплаты.

— Вы уже определились с заказом? — достал из кармана рубашки блокнот и карандаш.

— Анна? — мужчина посмотрел на девушку, она дернула обнаженным плечиком и промолчала. Он тяжело вздохнул, устало на нее посмотрел и захлопнул меню. — Кофе. Без сахара.

— Тебе нельзя! — подала голос девушка, поворачиваясь к нам.

— Я взрослый мальчик, чтобы самому принимать решения! — как отрезал, мужчина скрестил руки на груди, слегка поморщившись. Голубые глаза Анны забеспокоились. Мне порядком надоело стоять возле столика парочки, слушать их выяснение отношений. Я чувствовал, как в груди растекалось разочарование, как сироп по горке мороженого.

— Только кофе? — прервал резко их визуальный спор. Девушка подняла на меня решительные глаза.

— Зеленый чай и мороженое с шоколадным сиропом! — я посмотрел на мужчину, он посмеивался и кофе оказывается было заказано для того, чтобы вызвать реакцию у этой красивой брюнетки. Кивнув в знак того, что услышал, ушел за барную стойку. Пока делали заказ, пока я еще обслужил пару столов, мои глаза то и дело возвращались к этой паре. Она все так же сидела, отвернувшись к окну, мужчина что-то ей тихо говорил, крутя в руках салфетку. Было видно, что к девушке он испытывает самые нежные чувства. Вот он взял ее руку, осторожно перебирал ее пальчики, поглаживая каждый, пытается заглянуть в глаза, поймать взгляд, удержать, а если ему этого не удавалось, расстроено вздыхал и теребил ее пальцы. Девушка кажется воспринимала его трепет как должное. Она не смотрела на него влюбленно безумным взглядом, ласково улыбалась своему отражению и украдкой, когда мужчина не смотрел на нее, кидала на него нежные взгляды. Странная парочка, но почему-то мне до скрежета хотелось, чтобы ее нежный взгляд сменил направление и устремился на меня. Не успел еще додумать эту мысль, как голубые глаза действительно уставились на меня. Заинтересовано, с любопытством. Поднос в руках мелко задрожал. Я испытывал неведомое мне волнение. Только привычка контролировать свои эмоции позволила не выскользнуть из рук подносу, позволила спокойно делать свою работу. Но я кожей ощущал на спине ее взгляд. И сердце волновалось. Сердце трепыхалось в предвкушении летней влюбленности.

Анна

Я сидела на кровати и отстраненно наблюдала, как папа застегивает запонки на рубашке. Как плотно были сжаты его губы. Кто-то ему позвонил сегодня утром. И этот звонок сорвал все сегодняшние планы. Он улетал на пару часов в Лондон. Я боялась спросить его о причине, мне почему-то казалось, что это связано как-то с Ричардом.

— Вечером вернусь! А ты пока сходи на пляж, пройдись по магазинам! — он встал передо мною. Красивый. Смуглый. С пронзительно голубыми глазами. С модной бородкой. Наблюдая за ним со стороны, я видела, как прожорливо его рассматривали женщины, как вспыхивали их глаза жадным блеском, более смелые подходили к нему и очаровывались окончательно. Только вот дальше разговоров ничего и не было. Папа все время был со мною. Даже было неловко, ведь о потребностях мужчин я уже знала, благодаря Ричарду… О покойном муже старалась не думать. Ибо о покойниках либо ничего. Либо хорошо. Хорошего было ничтожно мало, а вот плохое…

— Аня, надеюсь ты за время моего отсутствия ничего не учудишь! — со смешком поинтересовался папа, но в глазах было предупреждение. Да мне и самой ничего и не хотелось. Я плыла по течению, без цели.

— Нет, пап, я буду вести себя хорошо!

— Абу остается с тобою. Вечером увидимся и прогуляемся! — его губы коснулись моего лба, погладил по щеке. Он еще не убрал руку с моего лица, как уже зазвонил телефон в его кармане, послал мне воздушный поцелуй и уверенной походкой покинул номер. Сразу же стало без него одиноко.

Позавтракав в номере, решила прогуляться по городу. Идти на пляж не хотелось, по магазинам подавно. Наш отпуск был больше для меня, а папа выступал в роли психотерапевта, все пытался осторожно выведать у меня все душевные секреты, страхи и терзания. Я бы ему и рассказала все, да только боялась, что гнев, который обязательно вспыхнет в его груди, не на кого будет излить, виновник уже мертв от его руки. Не хотелось, чтобы пострадали невиновные. Чего стоит его вспышка злости в кафе, когда он заметил, как меня пристально рассматривает официант. Потом правда извинялся, пытался вновь залезть в душу, но натыкался на безмолвную стену. Опять злился и тут же себя осаждал. А парень мне понравился, только в этот раз я предпочла просто смотреть и не думать о большем. Прошлая моя симпатия вышла мне боком.

Я пришла в кафе. Сама не заметила, как оказалась возле того самого кафе, где увидела того парня. Абу следовал за мною тенью, не нарушал мое личное пространство. Каково было мое разочарование, когда поняла, что сегодня тот официант не работал. От досады аппетит совсем пропал, но заставила себя заказать полноценный ланч, ибо чрезмерная худоба раздражала отца до скрежета в зубах, он не разрешал вставать из-за стола пока полностью не съедала свою тарелку.

Сердце встрепенулось, когда в дверях мелькнула черноволосая голова. Я еще толком не рассмотрела кто вошел, но почему-то была уверена, что это именно тот человек, ради которого я без своего ведома сюда и пришла. Я даже есть перестала, когда внезапно возле моего стола кто-то замер. Подняла глаза и тут же опустила их, потом еще раз глянула, но уже не смущалась, а медленно погружалась в пучину черных глаз. Он некоторое время пристально смотрел на меня, потом улыбнулся. Улыбнулся так, что вышибло весь воздух из легких.