Провела рукой по корешкам книг, которые стояли на полках шкафа в комнате Саида. Здесь не было никакой системы. Рука потянулась к потертой Библии и Корану. Судя по обложке последнего, его часто читали. Интересно кто? Саид не производил впечатление сильно верующего, да еще с его деятельностью…

Из Корана выпало несколько фотографий и упали к ногам. Поспешно нагнулась, повернула изображением вверх и застыла. На меня смотрел Саид со счастливым, беззаботным выражением лица, его глаза даже через фотографию излучали любовь, нежность. И то как трепетно он прижимал к себе маленькую девочку, говорило о том, что это было для нее.

Девочке было года три. Она лучезарно улыбалась, обхватив шею Саида своими ручонками. Я поняла, что это его дочь. Та, которую все думали он убил сам, та, которая до сих пор живет в его черном сердце. Он ее не отпустил и вряд ли отпустит. Если только ее кто-то не заменит.

Остальные фотографии были с семьей. Впервые увидела его жену.

Красивая, типичная восточная девушка. Она скромно стояла возле его плеча, в глазах читалась уверенность в завтрашнем дне, полное довольство своей жизнью. До приезда сюда, в дом среди гор, я шаблонно думала, что женщин тут ни во что не ставят, что они на уровне обслуги, без права голоса. Однако наблюдая за отношениями Ашота и Зарима к своим женам, ничего кроме уважения, любви, понимая не увидела. Может быть у кого-то и были мужья тираны, но вряд ли это относилась к мужчинам с фамилией Каюм.

Рассматривая девушку с фотографий, которая уже держала маленького мальчика на руках, улыбалась доверчиво Саиду, а возле него было еще два мальчика, девочки не было, почувствовала укол ревности. Да, я ревновала. Положив фотографии и книги на место, подошла к окну, но образ черноволосой девушки не выходил из головы. Сжала зубы, а воображение рисовало идеальную картинку семейного ужина. Сжала спинку стула, представляя, как он жадно ее целует, как он торопливо ею овладевает и рычит, дико, утробно, довольно. Нет!!!! Это мой зверь!!! Мой!!! В груди стянулся узел ярости и бешенной ревности. Взяв кофту, выбежала во двор, глотнув свежего воздуха. Но сердце продолжало бешено биться.

— Здравствуй красавица! — подпрыгнула от неожиданности. Во-первых, дома я была одна, женская половина с детьми ушли к какой-то родне по случаю какого-то семейного праздника. Во-вторых, это был незнакомец. Ну, как незнакомец, на прогулках я видела его на улице. Видела, как горели его глаза. Ашот постоянно мне шипел на ухо, чтобы я не глазела по сторонам, а скромно шла с опущенными глазами. Никто из местных со мною не пытался заговаривать, подружиться подавно, для них я была птицей дивной. Даже платок на голове не мог меня поставить в один уровень с местными девушками.

Я по привычке смотрела со вскинутым подбородком вверх, не отводила глаза в сторону, иногда открыто улыбалась.

— Дома никого нет! — испуганно произнесла, скрещивая на груди руки.

Мужчина жадно меня пожирал глазами, под его горящим взглядом рукой коснулась не прикрытой головы. Темный взгляд вспыхнул адским пламенем. Вздрогнула. Что-то подобное я видела в глазах Саида. Ничего хорошего это не означало.

— Я пришел к тебе!

— Зачем? — взяв себя в руки, скрывая свой страх. — Я вас не знаю, общих дел у нас с вами нет.

— Ты дерзишь, красавица! Наверное, поэтому Каюм тебя прячет среди гор, чтобы такой истинный бриллиант никому не достался!

— Я прошу вас покинуть чужой двор и прийти сюда с приглашением!

— А если не уйду, что тогда?

— Я закричу! — банально взвизгнула. Липкий страх пополз вдоль позвоночника, когда незнакомец расхохотался, откидывая свою черную голову назад. Он был страшный. Не внешне, а по энергетике.

Интуиция шептала мне, что Саид не лучше, просто у него обертка более блестящая.

Мужчина шел на меня. Я пятилась назад, пока не уперлась спиной в стену дома. Рядом был стол с банками. Не думая, что творю, схватила одну тару и, когда он оказался настолько близко, что почувствовала его нескрываемую похоть, его животную сущность, ударила по голове. Он взвыл, больше от неожиданности, а я, не теряя минуты, рванула на улицу и побежала. Бежала, не разбирая дороги. Просто мчалась вперед, боясь даже оглянуться. Когда дыхание уже пересушивало горло, ноги просто отказывались сделать лишний шаг, остановилась и, упираясь руками в коленки, согнулась.

Отдышавшись, выпрямилась. Вокруг меня были горы, равнины и ни души. Побрела назад, но вскоре поняла, что не могу вспомнить куда мне идти, я бежала и не запоминала, что было вокруг. Я шла-шла, наткнулась на развилку, растерялась. Куда поворачивать??? И тут меня накрыл весь ужас случившегося. Я не смогу вернуться назад сама, потому что просто заблудилась. Опустилась на булыжник и подтянула ноги к себе. Остается только ждать, что меня хватятся. И Саид найдет…

Саид

Волнение в груди было словно я спешил на свидание. Я действительно очень торопился, хотел приехать еще днем, но дела требовали немедленного решения. За рулем был Дани, вместо Фарида, немногословный, в себе, но четко знал границы и свои обязанности. Армина замкнулась. Я видел в ее глазах тихий огонек ненависти, которую она еще в себе не осознавала, когда поняла, что Фарида рядом нет. Мы сняли друг перед другом маски, вернее я уже перестал быть тем идеальным Саидом. В доме постоянно чувствовалась гнетущая атмосфера, каждый стремился куда-то уйти, дети предпочитали носиться во дворе или ездить с бабушкой в гости, Армина запиралась в одной из комнат, избегая меня во всех смыслах.

Я, завершив все свои дела, поставив всех своих конкурентом, врагов, партнеров на место, просто уехал в горы. Без объяснений.

В доме горел свет. Причем повсюду. Лаяли собаки. У соседей тоже не спали, хотя время было около одиннадцати. Нехорошее предчувствие засосало под ложечкой, едва машина остановилась, пулей помчался в дом. Вся семья находилась в гостиной, братья были одеты, словно собирались в поход на несколько дней, женские глаза полные слез и отчаянья. Все в немом ужасе замерли, увидев меня в дверях. Но среди присутствующих не было Арины. Уже зная, что ее нет в моей спальне, распахнул настежь дверь и смотрел на застланную кровать неподвижным взглядом. Повернулся к родным.

— Где она? — в голосе звучали металлические нотки. Собранность последних дней, напряжение в теле, быстрая работа мозга, чувство опасности — все было во мне обостренно до предела.

— Не знаем. Когда мы пришли от родственников, калитка была распахнута, во дворе валялись осколки разбитой банки. Соседи видели, как к нам заходил Булат, потом выбежала Арина и исчезла! — мамины слова бросали меня из стороны в сторону от обуревавших чувств. Я старался максимально отключить эмоции и сообразить, где искать Арину. Горы со стороны безобидны и красивы, вблизи они коварны.

Выдохнув сквозь зубы, вошел в комнату и переоделся. Ночь на дворе была нам совсем не на руку, можно было б подождать до утра, но тогда я вряд ли найду Арину живой. Слишком холодно, а судя по всему, вряд ли она додумалась взять хоть куртку.

Последующие часы для меня были личным адом. Никто со стороны и не сказал б, что я с беспокойством всматривался в темноту, что я впервые после смерти дочери за кого-то волновался до крови во рту.

Не заметил, что искусал себе губы. Отчаявшись найти ее рассудком, логикой, доверился своим внутренним ощущениям, своему внутреннему компасу. Я доверил себя природе, ведь не раз именно в подобном трансе спасал себе и своим бойцам жизнь. Я услышал голос ветра, крики ночных птиц, шорох под ногами мужчин. Они стояли за моей спиной. Некоторые, кто в своем время воевали со мною, знали, что в эти минуту лучше даже не дышать.

Живя в городах вряд ли поверишь, что можешь с природой разговаривать, придерживаясь бешенного ритма жизни, вряд ли задумываешься о том, что иногда природа лучше знает, что тебе нужно, где тебя наказать, а где спасти.

Я уже чувствовал ее холод, словно сам замерзал, передергивая плечами. Ощущал соленые дорожки на коже лица. Чувствовал боль в глазах, сухость во рту. Она меня ждала и верила, что я приду.