— Гер, забери меня! — выдавила из себя скрипучим голосом. И знала, что вновь услышу «нет», но мне нужно было уехать из этого города, исчезнуть с лица земли, раствориться в пространстве.

— Малыш, я сейчас уезжаю в командировку на длительное время, как вернусь, обязательно тебя заберу! — его уже чужие губы коснулись виска, Гера встал и тихо ушел. Зачем было приезжать? Показать посторонним, что муж и в трудную минуту рядом??? Только вот душевно он был далек, как никогда.

Мне было тошно находиться в квартире. Не переодеваясь, вышла на улицу, брела, куда ноги вели. Внезапно остановилась и удивленно рассматривала здание перед собою. Не мешкая ни минуты, открыла дверь и вошла в прохладное помещение. На меня с любопытством уставился дежурный полицейский.

— Вам кого?

— Следователя, — в глазах мужчины мелькнуло подозрение, он нахмурился, взял трубку внутреннего телефона. Через пару минут меня уже привели в какой-то маленький кабинет, где ждал симпатичный молодой человек, судя по звездочкам на погонах, капитан.

— Капитан Аверин, — представился он, жестом указывая на стул. На поверхность пустого стола был положен чистый белый лист. Я сняла очки, сложила их и посмотрела на капитана.

— Я знаю, кто убил Карана Дудаева и Романа Берзникова.

— На сколько мне известно, первый покончил жизнь самоубийством, а второй попал в автокатастрофу.

— Это официальная версия. А на самом деле мы с вами знаем, кто стоит за всеми этими событиями!

— Да? — глаза капитана засмеялись, губы иронично изогнулись. — И кто же, просветите?

— Саид Ахметович Каюм!

— Вот как! — Аверин положил ручку, на бумаге не было ни одного слова. Он скрестил руки на груди и уже не скрывал своего ехидства. — У вас есть доказательства?

— Я сама видела, как Каран Дудаев завязывал галстук на крюк.

— Вам следовало для начала проверить факты, прежде чем заявляться сюда с такими обвинениями. Дудаев перерезал себе вены, а не повесился! — очнулась от своего литургического сна, нахмурилась. Но я же видела, как Каран стоял на табуретке. С другой стороны, какая уже разница.

— Никто не отменял статью 110 уголовного кодекса. (статья — доведения до самоубийства примеч.)

— Вы юрист?

— Имею юридический диплом.

— Тогда вам так же известная статья УК РФ 128.1(статья за клевету примеч.)

— Но это правда!!!

— Полгорода, наверное, будут с вами солидарны, но без доказательств, это все пустые слова. «Собаки лают, караван идет» — так уместна данная поговорка к этому человеку. Вы думаете, что первая приходите с такими заявлениями? Я их уже просто не фиксирую, потому что позже выясняется, что это задетый прогоревший предприниматель, который просто не в состоянии соперничать с бизнесом Каюма, скандальная женщина средних лет, которую выгнали с работы с волчьим билетом, обиженная любовница, потерявшая благосклонность своего покровителя! — я дернулась, как от пощечины. Капитан Аверин тоном определил мое положение в жизни Саида, и в своей правде не сомневался.

— Вы его прикрываете!

— Какая мне от этого выгода?

— Он вам платит.

— У вас, молодая леди, слишком бурная фантазия, ее лучше направьте в мирное русло, книжечки почитайте, порисуйте, да и вообще съездите в Швейцарию и подлечите свои нервишки.

— Вы даже не знаете, кто я такая!

— Я и без представления знаю, кто вы такая, Арина Алексеевна.

Поэтому сделаем вид, что вы просто пришли по моему негласному вызову, выслушать последнюю версию смерти вашего брата. Дальше идете гулять по набережной, предаваясь утрате, но настоятельно рекомендую забыть ваши глупые обвинения в адрес Каюма, вы слишком мелкая кость для такого хищника, проглотит и не заметит.

— Вы все куплены! Вы все пляшете под его дудку! — в голосе появились истеричные нотки. Я поняла, что никому не нужна правда, никто открыто не пойдет против Саида, будь он трижды виноват в одном и том же событии. Город находится в полном его подчинении, и каждый, кто хоть капельку дорожит собой и своими близкими, даже пальцем не пошевелит, чтобы его наказать.

Бессмысленно кидала в сумку вещи, порой даже не смотрела что именно. На пару минут мой мозг включил рациональность, и я перебрала вещи, сложила необходимое на пару дней для дальней поездки.

Нужно бежать! Куда угодно. Нужно бежать и сжигать за собою мосты. В этом городе мне уже не будет спокойного житья. Если он узнает, что я была в полиции, то вряд ли пощадит. Саид не прощает предательства, в каком бы оно размере не было. Последний раз с тоской осмотрелась и, взяв сумку, вышла из квартиры.

Армина

Я не могла расслабиться. Каждый мускул был напряжен до такой степени, что принял физическую боль. Мне больно было в целом.

Фарид шепнул, что Саид подозревает о нас, и мы с ним затаились, выжидали реакции.

— Блядь, — зверь зло на меня смотрел, яростно раздувая ноздри, он чуть ли не скрипел зубами. Я вся сжалась от этого дикого взгляда. Его пальцы сомкнулись на моей шеи, испуганно забилась, как пойманная птица. В глазах стало темнеть, появились мушки. Он меня задушит!

Не успела мысленно попрощаться с жизнью, как в легкие ворвался кислород. Я закашлялась, рефлекторно упираясь руками ему в грудь.

Саид перехватил меня за запястья, подняв руки вверх, фиксируя их над головой одной ладонью. Резкое движение во мне, сжалась от боли. Еще движение — на глазах выступили слезы. Он держал мои руки, впиваясь неподвижным взглядом в лицо, двигая бедрами до сумасшедшего ритма. Он разрывал меня изнутри, мало заботясь обо мне. Я закричала, метала головой в разные стороны, пытаясь освободиться. Впервые познала, что такое насилие. Слезы текли по щекам, закатываясь в рот, из груди теперь вырывались хрипы. В какой момент все перестало иметь значение, уже не сопротивлялась, чувства меня покинули. Я была пустой, его куклой, в которую можно было долбиться как тебе хочется, в любом ритме, под любым углом.

Саид смотрел на меня безразлично.

Когда этот кошмар закончился, забилась на край кровати, притягивая к себе коленки. Смотрела уже сухими глазами на мужа, который встал, с кошачьей грацией подошел к креслу, где валялась его одежда. В комнате запахло никотином. На фоне панорамного окна полностью обнаженный в свете ночных фонарей, он выглядел как Князь Тьмы.

— Я не прощаю предательства! — его голос был холоден, не было в нем ни гнева, ни досады. Полное равнодушие. — Завтра с детьми улетаешь в Эмираты, а там тебя отправят на Кавказ в одну из забытых деревень. Навсегда. Ты будешь лишена права видеться с детьми, будешь лишена права произносить свою фамилию вслух.

— Но почему же…так жестоко! Можно же развестись…мы же живем в 21 веке! — приговор придал силы, вскочила на ноги и подбежала к Саиду. Едва коснувшись рукой плеча, как он показательно отстранился, как от прокаженной.

— Армина, между нами не может быть никакого развода!

— Но ты же хоронишь меня заживо! И потом, где доказательства моей измены??? Ты просто ревнивый психопат!!! — меня схватили за горло и приподняли над полом. Я ухватила руками за его запястья. Саид поднес сигарету к губам, затянулся и выдохнул дым прямо в лицо.

Теперь я поняла, почему его боялись до коликов, почему старались быть другом, на край хорошим знакомым. Иметь в своем арсенале врага по имени Каюм, можешь заранее попрощаться со всем, что было дорого. И если жизнь не отнимет, то подведет к этой мысли.

Звонил его телефон. Ночные звонки никогда хорошего не приносили.

Он резко отпустил меня, рухнула, как подкошенная, на пол, пытаясь сделать нормальный вздох.

— Иди спать! — приказал, направляясь в гардеробную. Но какой сон после всего случившегося. Я все еще сидела на полу, наблюдая, как Саид вышел уже в домашних брюках и футболке. Оставшись одна, побрела в ванную, после натянула на себя самую безобразную пижаму и легла на маленький диванчик. Ложиться на кровать мне было противно.

Полиция была по всему дому. Часы едва пробили восемь утра. Нас согнали в большую гостиную. Мальчики жались ко мне, Азамат тихо поскуливал от страха. Мама пыталась вышивать, но постоянно колола пальцы. Фарид сонно щурился, сидя в кресле. Его не ожидала увидеть, да еще живым и без намека избиения. Сердце от облегчения сжалось. Саид стоял спиной к присутствующим возле окна. Если все жильцы дома, кроме представителей властей, выглядели именно как люди, которых подняли с кровати, то он был в светлых брюках, в рубашке с распахнутым воротом, выбритыми щеками, причесанными волосами. Он знал о приходе неожиданных «гостей», судя по его спокойствию, ничего ему не угрожало.