— Ты так же кормил своих детей? — рука дернулась и остатки бульона пролились ему на штаны. Он схватил салфетку, промокнул пятно, глаза не поднимал. Взял второе. — Я наелась! — откинулась на стуле, как сытый кот. Но сердце ныло от его молчания.

— А жену ты тоже в какой-то деревне спрятал? — опыт ни черта меня не учит. Сколько бы на одни и те же грабли не наступай, повторяешь глупые ошибки. Только по напряженным плечам, по тому, как он медленно помешивал еду, но не ел, понимала, что меня слышат. — Ну, расскажи мне хоть что-нибудь про себя??? Про настоящего!

— А чего ты не знаешь? — процедил Саид, со звоном швыряя ложку об тарелку. — Тебе же папочка предоставил хорошее досье. Даже моя служба безопасности многое не знает!

— Я ее не читала, — призналась, голубые глаза недоверчиво смотрели в упор. — Он мне просто рассказал в общих чертах, кто ты такой и в какие игры играешь. А до папки руки не дошли. Я так понимаю, ты побывал уже в моей квартире! — судя по тому, как он не изменился в лице, мое предположение подтверждалось. — Ты псих!

— Ничего нового ты мне не сказала.

— Ты больной на всю голову! Ты понимаешь, что играешь человеческими жизнями???? Это ненормально! Люди — не звери, им не нужно грызться между собою!!!

— В твоем мире люди, как люди. В моем мире — все звери. И им плевать, кого загрызать насмерть!

— Но это невозможно!!!! Ты же подвергаешь семью опасности! — я чуть не свалилась со стула, когда на меня неожиданно зло посмотрели из-под бровей.

— Если ты наелась, давай займись чем-нибудь, мне нужно поработать, — Саид собрал посуду, встал. Я ошеломленно на него смотрела, да уж, он бы был чемпионом по смене настроения. После сытного обеда потянуло в сон. Вернулась на кровать, свернувшись клубочком, наблюдала за мужчиной. Сейчас злость его отпустила, внешне он уже был спокоен, только хмурился, водя пальцем по сенсору. Под монотонный стук клавиш не заметно провалилась в сон, но успела подумать, что надо его попросить отдать мой телефон, хотя на это слабая надежда, попросить придумать мне развлечения, не будет же он ограничивать меня одной комнатой.

Саид

Было забавно наблюдать, как Арина бежала по тропинке, раскинув руки в разные стороны, словно хотела взлететь. Может быть и взлетела, если бы я не подрезал ей крылья. Она три дня ныла про то, что ей скучно, требовала вернуть телефон, но увидев, мой ироничный взгляд, эту тему не поднимала. Пристала к моей матери со своей помощью, на что та сначала удивилась, растерянно смотрела на нее, потом отмахивалась и с улыбкой посылала прогуляться по двору. А я потом выслушал гневную тираду, что держу девушку, как пленницу.

Не стал апеллировать фактами. Я видел по глазам, что она маме нравилась. Когда ее губы немного зажили, Арина стала улыбаться, смеяться, возилась с детьми, которые ее полюбили с первого взгляда.

Напрягло, что братья отреагировали, как нормальные мужики, на такую непривычную для местных красоту. Их реакция подсказала мне, что Арину выпускать вне собственного двора нельзя. Поэтому, когда первый раз она заикнулась, что хотела бы посмотреть горы, да вообще вылезти за пределы своей «темницы», услышала твердое «нет».

Проблему решила мама. Принесла черную расклешенную тунику и темные штаны свободного кроя, так же хиджаб. И если на Армине такой наряд во мне бы ничего не вызывал, на Арину я смотрел с интересом. Одно дело одеть ее в платье длиной до щиколоток, другое-спрятать волосы, шею, часть груди. Ей было любопытно, то что для меня было обыденно.

— С вами пойдет еще Зарима, — строго сказала мама, предупреждая взглядом, что не потерпит моего возражения, если соблюдать правила, то до конца. — Прогуляйтесь, погода чудесная!

Сейчас я стоял на склоне и следил за Ариной. Рядом была Зарима, невестка, жена Ашота.

— Она тебе нравится, — задумчиво произнесла невестка, смотря мне прямо в глаза. Дерзость, но иногда жены братьев позволяли себе такое поведение. Правда, со мною в исключительных ситуациях.

— Ты решил взять себе вторую жену? — я чуть не рассмеялся, качая головой.

— Она не мусульманка. Да и не в ее характере быть второй.

— Ты тоже не типичный мусульманин!

— Зарима, я бы посоветовал тебе попридержать язык за зубами! — строго взглянул на девушку, она опустила глаза, показывая своим видом, что вняла предупреждению. Арина уже бежала обратно, я непроизвольно улыбнулся и сделал шаг в ее сторону, но замер. Между нами была стеклянная стена, мы видели друг друга, слышали, но знали, единственный способ сблизиться это разбить стекло, а это значить порезаться, ощутить боль, и не факт, что после этого еще выживем.

Для меня было настоящей мукой, пыткой лежать рядом с нею и не трогать. Я ее не принуждал к близости, подозревал, что не все синяки, ссадины зажили, но больше понимал, что доверия у нее ко мне нет. Она раздаривала всем улыбки, а, натыкаясь взглядом на меня, кривила губы. Как когда-то в приемной своего брата.

— Саид! — голубоглазая блондинка остановилась передо мною, довольно выравнивая дыхание. — Можно я буду по утрам бегать??? В последнее время мне было не до зала, но сейчас я поняла, что хочу вновь заниматься спортом! — я покачал головой. Арина схватила меня за полы ветровки. Ее даже не смутило присутствие Заримы, которая с женским любопытством наблюдала за нами. Она дернула меня на себя, заглядывая прямо в глаза.

— Ну, пожалуйста!!! — я вспомнил мультик про какого-то кота, который в своих глазах отражал Вселенную, сыновья часто копировали его взгляд, когда что-то просили, чего-то хотели. Я всегда посмеивался над ними, но решения не менял, а тут…Тут услышал себя со стороны:

— Ну, если только в моем обществе!

Арина

Никогда не любила бег в реальных условиях. Вечно спотыкаешься, вечно дорожка меняет направление. Я с какой-то спортивной злостью смотрела на впереди бегущего Саида, который даже не напрягался.

Мало того, что этот засранец поднял меня в пять утра, так еще вынудил с ним поспорить, что я не смогу пробежать семь километров. Ноги гудели, дыхание сбивалось, из-за упрямства не признавала свое поражение.

Не только сейчас я не хотела признавать поражение, но и вообще. Его поведение за последние дни было другим, что порой задавалась вопросом, а не брат-близнец Каюма рядом со мною. Он не давил, не заставлял меня идти на сближение. Он почти не спал рядом со мною, впрочем, как и я, но ни разу не притронулся. Недостаток сна восполняла с детьми, укладывая их на дневной сон, сама пристраивалась рядышком. Племянники — племянницы Саида побаивались его при нем, но при этом захлебывались в восторге, рассказывая о нем, он был для них кумиром на расстоянии. И мальчишки мечтали быть похожими на него, ездить на крутой машине и жить в большом доме возле моря. Я лишь грустно улыбалась, никто из них и не подозревал, какими способами их дядя занимал место под солнцем. Иногда наблюдала за ним с братьями, они, словно десятилетние мальчишки, устраивали шутливую потасовку. С первого взгляда сразу можно было понять, что Саид более физически развит, имел поставленный удар, обладал молниеносной реакцией. С этим либо рождаются, либо долгое время живут в условиях повышенной опасности.

— В следующий раз надо с тобой поспорить на что-то существенное, чем брать на понт! — мы остановились, я уперлась руками в коленки, пытаясь нормально задышать.

— Дыши, Арина! Дыши! — раздался голос Саида, а слова отбросили меня в прошлое, когда я задыхалась под ним в мощнейшем оргазме, когда я впервые призналась ему в любви. Резко выпрямилась, заставив его отшатнуться от неожиданности.

— Скажи, все что было между нами — это всего лишь игра с твоей стороны??? Все, что ты делал для меня, даже это долбанное тату — это все ерунда??? — задрала рукав спортивной куртки, обнажая запястье с татуировкой. — Скажи мне Саид, все это было для мести??? Для утверждения какой-то власти? Или что у вас там в криминальном мире утверждают!!!!