Затем я обратился к Гурию:
— Как с анестезией?
Он сказал:
— Я сделал внутривенный интубационный наркоз. Она готова для оперирования.
В сознании мелькнуло удивление: «Она?»
Надев стерильные перчатки и повязку, я подошел к операционному столу, и только сейчас заметил, что со стола свисали прекрасные золотистые волосы девочки…
Я замер в изумлении. Гурий спросил:
— Что с тобой?
— Это же девочка! — ответил я.
— Конечно, девочка, десять лет.
Какая жалость… Такая прелесть и…
Я внимательно разглядел правильные и очаровательные формы ее спокойного личика. Казалось, она просто спит, скоро проснется, побежит, будет радоваться жизни, играть с подружками и шалить. Тревоги на ее лице не было… Были лишь прекрасные ямочки на щечках.
Я покачал головой, отбросил лишние мысли и, настроившись на работу, сказал всем в операционной:
— Мы обязаны поставить этого ребенка на ноги! От нас потребуется самоотверженность и самоотдача! Но мы ее спасем!
Медсестры ответили:
— Да! Сделаем все…
Я подошел к операционному столу и приступил:
— Начинаем с фиксации головы… Слава богу, у нас есть детская скоба.
Эту чудо-скобу шведского производства Нана выписала год назад. И вот, она пригодилась в первый раз…
Гурий сказал:
— Скоба готова.
Я прикоснулся к золотистым волосам девочки и даже через резиновые перчатки почувствовал их мягкую шелковистость.
Совсем как у ее мамы…
— Скажи мне, Гурий, как ее зовут?
— Анита.
— Интересно, что означает это имя?
Одна из красавиц предложила:
— Хотите, посмотрю в словаре?
— Нет, ты лучше смотри на датчики…
Слово «датчики» молниеносно вызвало цепь быстрых ассоциаций и, продолжая работать со скобами, я мыслями унесся в далекое прошлое.
Картины ярко предстали в памяти, оживляя малейшие детали.
*
Происходило это за неделю до нашей свадьбы с Марией, на выставке медицинского оборудования, в курортном городке на берегу моря, куда меня пригласили японские коллеги. Сначала мы хотели поехать вместе, но потом Мария передумала, решив спокойно завершить важные хлопоты со свадебным платьем и пригласительными карточками для гостей.
Я полетел один, отсидел все презентации по новому оборудованию, пообщался с коллегами, а к вечеру решил погулять по берегу моря и полюбоваться закатом. Стояла ранняя весна, до курортного сезона было далеко, так что пляж был пустым. Дул прохладный ветер. Солнце, вода и небо устроили мне мистическое представление, которым я наслаждался, покуривая.
Не хотелось идти в скучный номер гостиницы. Сама собой проснулась потребность неожиданной романтики и, полюбовавшись на стройный ряд красивых фонарей ночного освещения, я начал фантазировать.
Сейчас загорятся эти волшебные фонари, и произойдет настоящее чудо: появится прекрасная незнакомка, воздушной походкой приблизится ко мне и скажет:
«Привет, Николай! Давай пообщаемся поближе…»
Не успело солнце утонуть в море, как вдали появился силуэт приближающейся девушки.
Я пошел навстречу.
Морские волны шелестели мелодию типа «Истории любви», а сцена полностью соответствовала бы романтической музыкальной мелодраме «Встреча одиноких сердец в лучах весеннего заката».
Согласно жанру, невидимый режиссер приказал нам замедлить шаг, и сближение растянулось во времени, усиливая удовольствие от приятного, неопределенного предвкушения.
Она олицетворяла тонкое изящество морской стихии. Голубое платье и воздушный шарф… Девушка улыбнулась мне самой приветливой улыбкой и сказала:
— Привет, Николай…
Это был шок!
Не хватало окончания фразы: «Давай пообщаемся поближе».
Я промямлил:
— Привет… Мы знакомы?
Она с грустью спросила:
— А ты меня не узнал?
Тут моя находчивость очнулась от оцепенения, и, закурив следующую сигарету, я сказал:
— Давай угадаю с трех раз… Ты моя пациентка?
Она рассмеялась:
— Нет, слава Богу!
— Однокурсница?
— Я не училась на медицинском, я художница.
Я поднял руки вверх и сдался с юмором:
— Точно! Мы родились в одном роддоме, и нас уложили в общую кроватку!
Она рассмеялась звонким и мелодичным смехом, повязала шарф вокруг шеи и ответила:
— Ты проиграл.
— Взываю к помощи.
Девушка скромно наклонила голову и сказала:
— Ты не виноват, что не узнал, я сильно изменилась. Мы пять лет сидели за одной партой в школе.
Тут я вспомнил:
— Ия!!! Это ты?! Какой сюрприз…
Я машинально обнял ее и расцеловал. Конечно, я никак не смог бы признать в этой прекрасной, изящной женщине мою неуклюжую, неопрятную и рассеянную одноклассницу. Ходили даже шутки про ее забывчивость.
— Что ты здесь делаешь? — спросил я ее.
— Решила посмотреть на закат, но опоздала…
— Ну, конечно… Закат… Но что ты, вообще, делаешь в этом городе?
— Я здесь работаю художником в театре. Мы поставили новый спектакль. Завтра премьера…
— Наша встреча чудо! Надо отметить!
Тут мои волшебные фонари зажглись вдоль всего побережья, и она сказала:
— Давай отметим и пообщаемся поближе… Настоящая фантасмагория волшебного фонаря…
*
Тем временем я надежно зажал голову девочки в тисках, с помощью Гурия закрепил скобы на конструкцию, зафиксировал зажимы и перепроверил стойкость держателей. Очень важно, чтобы голова была в тесных крепежах и в полной неподвижности.
Теперь можно начинать. Гурий спросил:
— Волосы брить будем?
Я ответил:
— Стричь такую прелесть? Ни в коем случае! Эти волосы мне не помешают. Вот если были бы колючие, короткие… Однако не будем терять время. Надо спасать малютку.
Еще раз изучив снимок поврежденной части мозга, я аккуратно обозначил площадь надреза, и, мысленно пожелав себе удачи, уверенной рукой приложил к коже скальпель.
Чтобы не допустить потери крови, надо все делать быстро и точно. Знаю, что Гурий поможет с зажимами и клипсами…
Вот так…
Еще один надрез здесь…
Потом открываем апоневроз…
Все хорошо!
Обнажив вдавленный перелом, я начал изучать поврежденную область под микроскопом.
И что у нас здесь?
Ничего хорошего…
Для более точной диагностики нужно снимать скальп. Интересно, что с ней произошло?
Как бы отвечая на мой мысленный вопрос, Гурий сказал:
— Мама девочки сказала, что она бежала и упала с лестницы.
Я произнес задумчиво:
— Куда ты бежала, маленькая принцесса? И почему вы такие непоседы?…
Не оглядываясь, я приказал красавицам:
— Приготовьте копьевидную фрезу, начинаю делать трепанационное отверстие…
Фреза как бы сама оказалась в руке. Я нажал кнопку, и она послушно зажужжала. Ну, вот! Приступаю к сверлению. Я всем телом прочувствовал твердость в руке и начал…
Кость девочки издала знакомый хруст, и запахло горелым…
— Держись, принцесса, я тебя вытащу!
Первичное отверстие почти готово! Отлично.
Я приказал:
— Подайте шаровидную фрезу…
Скоро с первой дырочкой все было закончено. Я бросил взгляд на снимок, сверился с микроскопом и определился:
— Пробую поднять вдавленный перелом леватором. Если получится, отпадет необходимость снимать скальп.
Очень медленным и осторожным движением я просунул леватор в просверленное отверстие, начал поднимать сломанную кость одновременно говоря:
— Косточка, милая, не подведи. Я лишь хочу тебя вправить на место… И не смей ломаться! Красавицы, как там с параметрами?
— Все в норме…
Пальцами почувствовал, что косточка поддается.
И тут следующая вспышка воспоминания осветила далекое прошлое…
*
Мы сидели в прибрежном безлюдном кафе. Свечка на столике, морской пейзаж за окном, звезды и тоненькая ленточка молодого месяца.
Я заказываю сладости и коктейль.
Она говорит:
— Ты думаешь, это хорошая мысль, расслабляться джином? Завтра у меня премьера. Ответственный день! Кроме того, после алкоголя я начинаю говорить глупости.
