– Хорошо, внучка. Нам всем не мешает развеяться, скоро год, как мы никуда не выезжали.

Я помогала складывать вещи в багажник.

– Мирьям, ты неважно выглядишь. Что-то случилось? – спросил дед.

– Год назад мы отправились по такому же маршруту, только в обратном направлении…

– Если хочешь, поедем на поезде.

– Нет. Я должна победить этот страх, иначе потом все время буду бояться. Хочу попросить только об одном: проверь машину перед отъездом.

– Даю слово, – успокоил меня дед.

И вот я снова стояла на пороге моего дома. Сердце билось так сильно, что казалось, вот-вот выпрыгнет наружу. В последний раз я была здесь почти год назад, и именно отсюда мои родители выехали на роковую встречу со смертью. Я хорошо помнила, как перед отъездом тяжело было на сердце у мамы, и ту мою бессонную ночь. Тогда мы отложили поездку, но изменить ничего не смогли.

Бабушка повернула ключ в дверном замке, и мы зашли внутрь. Мне было грустно и радостно одновременно. Я снова дома. Я дома без них.

Дедушка распахнул ставни, и солнце мгновенно залило комнаты.

– Мы все оставили как было, на своих местах. Я знал, внучка, что рано или поздно ты захочешь вернуться… Да мне и самому хотелось приехать сюда, вспомнить прошлое… Как-никак наш единственный сын прожил здесь большую часть своей жизни.

Я невольно пошла по направлению к родительской спальне, тихонько приоткрыла дверь и помедлила, прежде чем войти; пришлось сделать усилие, чтобы заставить себя перешагнуть порог. Я подошла к окну, открыла ставни и огляделась: здесь ничего не изменилось, даже забытый мамин банный халат так и лежал на застеленной постели. На стене висели наши фотографии: мама, папа и я, улыбающиеся и счастливые. К горлу подступил ком, слезы закапали из глаз. Я упала на кровать и зарыдала, прижимая к себе мамин халат. Надеждам на то, что пустота уйдет из моего сердца, не суждено было оправдаться. Мне было больно, мне было так больно…

Когда слез уже не осталось, я встала и принялась перебирать родительские вещи. Из секретера я вытащила фотоальбом небольшого формата – странно, но я никогда его прежде не видела. С первой страницы мне улыбалась красивая молодая женщина. Это была Катрин, мама моей мамы. Я переворачивала страницы и любовалась родными лицами – здесь, помимо бабушкиных, были фотографии ее мужа, маминого отца, и несколько фотографий маленькой Лауры, которые я видела впервые. Это явно был альбом Катрин. Мне захотелось внимательнее рассмотреть снимок мамы, на котором ей было примерно столько же лет, сколько сейчас мне. Я потянула фото из пластикового кармана и обнаружила за ним сложенный листок бумаги, пожелтевший от времени. Я развернула его и начала читать.

«Лаура, если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет в живых. Я не хотела расстраивать тебя своими предрассудками, но чувствую, что скоро умру, поэтому и решила написать тебе эти строки. В это будет трудно поверить, но о моей скорой кончине сообщил ангелочек – тот, которого ты изобразила. Ты ведь знаешь, я повесила эту картину над своей кроватью сразу же после того, как ты мне ее подарила. Сначала все события я списывала на случайность, но потом поняла, что глубоко ошибаюсь: у этого ангела есть своя жизнь далеко за пределами этого полотна. То ли во сне, то ли наяву, но я видела несколько раз, как он выходил из рамки и летал по спальне или садился возле меня на кровати и говорил со мной, показывая мне будущее. Ты понимаешь, доченька, что об этом я не могла никому рассказать. Да и кто бы поверил? Меня могли принять за душевнобольную, поэтому я так и не осмелилась с кем-нибудь поделиться тем, что происходило в доме. А особенно с тобой, Лаура. Так вот, он летал и часто показывал мне загробную жизнь, наших ушедших в мир иной родственников, мою мать – твою бабушку, которую ты почти не знала, и, наконец, твою жизнь, доченька. Я видела, что ты выйдешь замуж, и вы проживете с мужем счастливо много лет. Видела я и то, что тебе будет сложно забеременеть, но все же у вас родится прекрасный ребенок, моя единственная внучка, которую я не смогу, к сожалению, увидеть при жизни. Но самое важное – то, почему я пишу тебе это письмо, – ангелочек показал мне, что ты, Лаура, погибнешь вместе с мужем, а вот доченька ваша чудом спасется: я видела, как красный ангел закрывал ее своим телом во время беды… Я знаю, что этот ангелочек из Темного Царства может забирать души людей. Он предрек мне мою скорую кончину – и я ему верю, так как сама начала это чувствовать. Лаура, сдается мне, что лучше держаться подальше от представителей этого мира, которые могут незаметно подвести нас к запретной черте… Сейчас ты не в состоянии понять это в полной мере, и я прошу лишь об одном: после моей смерти постарайся быть осторожной и убери картину подальше от себя. И помни, что мое кольцо имеет огромную силу: надетое на палец, оно отводит нависшую беду. Лаура, доченька, я тебя очень люблю. Береги себя, мужа и мою будущую внучку.»

Письмо я прочитала на одном дыхании. Меня раздирали противоречивые чувства: как все же странно, ведь ангелочек был для меня одним из милейших существ, которых я когда-либо встречала, и я не видела ничего страшного в том, что он был носителем информации, которая касалась будущего – почему тогда надо было его опасаться? Мне хотелось узнать обстоятельства, при которых ушла из жизни моя бабушка Катрин. И наконец, знала ли о существовании этого послания моя покойная мать? Лишь однажды я слышала, как родители обсуждали между собой эту странную смерть. Я помнила тот разговор почти дословно.

– Александр, помнишь, я тебе рассказывала о том, как умерла моя мать? До сих пор не могу разгадать эту загадку. Такая странная кончина. Она ведь была еще довольно молода, – тихо говорила мама моему отцу.

– Помню. Она отличалась отменным здоровьем, и причину смерти не удалось установить…

– Да, все так, – подтвердила мама. – Ее нашли лежащей на кровати. В широко раскрытых глазах застыл безумный ужас. Рядом был нож… За несколько недель до смерти ее поведение показалось мне очень странным. Она хотела отправить меня к нашим друзьям, а на мой вопрос, почему она так настаивает на поездке, ответила: «Я хочу побыть одна: каждому человеку необходимо иногда оставаться наедине с самим собой». До сих пор помню ее довольную улыбку, когда я наконец согласилась. Тогда меня это сильно задело: она была рада, что я уезжаю, а ведь после смерти отца мы с ней никогда не расставались. Кстати, перед смертью она стала разговаривать сама с собой, ну или с кем-то, кого я не могла видеть.

– Может, у нее были психические расстройства? Твоя мать не обращалась ни к одному специалисту, а зря. Лаура, дорогая, столько лет прошло, а мы все живем догадками…

Разговор был прекращен, и больше я ничего не слышала о смерти моей бабушки.

Я аккуратно положила письмо на место и вышла из спальни.

– Я хочу посмотреть мастерскую, пойдете со мной? – крикнула я бабушке с дедушкой.

Мы спустились по лестнице, которая вела в подвальную мастерскую. Из открытой двери в нос ударил затхлый запах, дед щелкнул выключателем, и мы стали озираться по сторонам.

– Эту картину мама не закончила, не успела, – вздохнула я, увидев незавершенное полотно на подрамнике.

Бабушка подошла к другой маминой работе, приподняла покрывало, которым была завешана картина, и удивленно воскликнула.

Мы с дедом подошли к ней. Эту картину я видела впервые.

– Экстравагантный молодой человек, – пробормотал дед. – Это так не похоже на Лауру…

– У нее был свой стиль, особенный и неповторимый. Ее работы всегда очень выделялись на фоне работ других художников… – сказала бабушка.

– У него весьма вызывающий вид, и своим всевидящим взглядом он прямо-таки наводит на меня страх, – взволнованно продолжал дед.

– Почти все художники – личности довольно странные, – резюмировала бабушка и вытянула руку, чтобы одернуть покрывало.