— Бабочка! — воскликнул я восторженно.

Вскоре из остальных трубочек выбрались другие бабочки — такие же, как первая, и ещё всякие разноцветные.

— Они будут опылять цветы, — сказал Флар. — Я нашёл в базе данных, что земные цветы опыляются насекомыми.

И действительно: бабочки, покружившись в воздухе, направились прямо к цветам.

— Как ты догадался?

— Ну, я тогда подумал, что без тебя у меня бы не было плодов, — несколько смущённо ответил Флар. — А ведь я тоже в некотором роде цветок.

— Значит, я опылитель? — Я изогнул бровь.

Оркид фыркнул и закрыл рот ладонью, сдерживая смех.

Что ж, с этого дня проблем с опылением цветов у нас не было. Флар воспроизвёл ещё с полсотни разных видов, и наш цветник расширился и запестрел всеми цветами радуги. Я был в полном восторге. Тогда, на Земле, я и мечтать не мог, что когда-нибудь увижу хоть какое-нибудь живое растение. А вот теперь их было столько, что глаза разбегались. Бабочки опыляли цветы и сами размножались, и их разноцветная орда кружилась над нашим островом в феерическом шоу.

Я старался не мешать Оркиду, когда он проводил опыты в лаборатории, чтобы «оживить» очередной вид какого-то растения. Я бесплатным приложением ошивался возле гениальности моего любимого, но один раз я чуть было не поставил под угрозу всё наше существование.

Флар тогда попросил меня принести ему водорослей из пруда для какого-то эксперимента, и я отправился выполнять его поручение. Вернувшись, я обнаружил, что Флар задремал, уронив голову на руки. На его лице было такое милое выражение безмятежности, что жаль было его будить, так что я просто оставил водоросли на столе, не заметив, что какая-то часть субстанции вытекла в одну из пробирок, которые Оркид использовал для своих генетических изысков. В этот раз он хотел воссоздать какое-то замечательное растение, информацию о котором нашёл в справочнике. В общем, я оставил водоросли и осторожно взял дремлющего Флара на руки.

— Саймон? — пробормотал он.

— Я тебя отнесу в постель, тебе нужно отдохнуть, — шепнул я, трогая губами золотистые локоны на его виске. — Никуда не убегут эти новые виды…

Но именно это и произошло.

Мы с Оркидом устроились на кровати, забываясь в сладких минутах нежности. Флар сонно отвечал на мои поцелуи, а я целовал его и думал о том, каким будет наш новый плод. В последнее время он беспокоил инопланетянина всё чаще, и даже попытки моего цветка его успокоить не всегда приводили к желаемому результату.

«Наверное, будет непоседа», — подумалось мне.

Мы продремали несколько часов, как обычно.

Разбудил меня звон разбитого стекла откуда-то снаружи. Я подскочил, соображая, не был ли этот звук всего лишь моим сном. Но звон повторился, точно стекло кусками посыпалось вниз от какого-то мощного удара. Флара в постели не было. Я встревожился и помчался его искать. А вдруг этот звон был связан с ним? Что ж, я был отчасти прав. Я обнаружил Оркида у лаборатории, он стоял в нескольких метрах от двери и стеклянными глазами смотрел куда-то вверх.

— Флар? — позвал я испуганно.

Инопланетянин дрожащей рукой указал на лабораторию. Я поднял глаза и шарахнулся в сторону от увиденного. Верхнее окно лаборатории было разбито, из него вилась толстая склизкая лиана с приплюснутой лепёшкой на конце.

— Что это такое? — воскликнул я.

— Понятия не имею! — со страхом отозвался Оркид.

Лиана, извиваясь, вдруг ринулась вниз, как будто отреагировав на наши голоса. Я метнулся к Оркиду и, подхватив его на руки, отскочил в сторону. Вовремя! Лепёшка разверзлась на две створки, испещрённые изнутри мелкими шипами, и врезалась в землю, буквально укусив её своей чудовищной пастью. Мы были в шоке. Лиана поднялась вверх, оставляя на земле изуродованные останки травы, и распахнула створки своей лепёшки, вновь нацеливаясь на нас.

Так, как я бежал сейчас, я никогда в жизни не бегал. Я пулей бросился от лаборатории прочь, не разбирая дороги, и даже перемахнул через два забора, которыми мы огородили новые посадки, — и всё это с Оркидом на руках. Потом я и сам не понимал, как смог такое сделать, наверное, сработал инстинкт самосохранения. Остановился я лишь у водяной мельницы, и то потому, что Оркид меня остановил:

— Саймон, постой…

— Да? — задыхаясь, ответил я, ставя Оркида на ноги. — Ты в порядке?

Он кивнул, но на его лице появилось выражение сильной тревоги.

— Ты знаешь, что это было? — спросил инопланетянин.

— Понятия не имею, какое-то чудовище.

— Плотоядное растение. Я читал о таком… Но откуда оно взялось?

— Нас оно точно теперь не достанет, — не без гордости сказал я.

— Плоды, Саймон.

Я похолодел. От лаборатории до нашего «цветника» было всего ничего. Если лианы вырвутся из лаборатории…

— Жди здесь и не вздумай идти за мной! — крикнул я, сломя голову мчась обратно.

Плотоядное растение росло на глазах, и когда я вернулся к шатлу, из окон лаборатории уже торчало шесть лиан с пастями. Лианы становились всё длиннее и вились к югу, как будто чувствуя, что добыча может быть там. Я ухватил какой-то стальной обломок, торчавший из земли (кажется, он отвалился от крыши, когда растения пробили в ней брешь). Он был достаточно тяжёл, чтобы нанести порядочно вреда, если им огреть со всего размаха. С этим обломком наперевес я встал на пути к плодам, твёрдо решив защищать их до последнего.

Лианы метнулись ко мне, растопыривая зубастые створки. Я довольно удачно разбил одну из них — всмятку! — так что зелёная мякоть полетела во все стороны. Это разозлило остальные, вне сомнения, потому что они прямо-таки взбесились и напали все одновременно. Я раздробил стебель ещё одной лианы, но другая вцепилась пастью мне в руку, накрепко смыкая створки вокруг моего предплечья. Было дико больно, сотни шипов вонзились мне в кожу. Я заорал от боли и, пожалуй, впервые за всё время синхронизировался со своим цветком на все сто процентов, потому что…

Я до сих пор не знаю, как это произошло, но из моего тела вдруг выскользнули длинные шипы, — совсем как у Флара, когда он неистовствовал на станции, — и как стрелы пробили лиану, укусившую меня. Створки моментально разжались, и лиана стала извиваться, как змея, которую пригвоздили острием к земле. А потом она неожиданно обмякла и рухнула на землю без признаков жизни. Другие лианы окончили своё существование точно так же через пару минут. Потом они все зашевелились и разложились, выпуская в воздух неприятные миазмы.

Я пошатнулся и сел на землю, зажимая окровавленное плечо рукой. Сердце стучало где-то в висках, перед глазами плыли круги. Я только что завалил гигантское плотоядное чудище?

Пока я приходил в себя после потрясения, мои шипы успели попрятаться — я даже не успел их рассмотреть как следует.

— Саймон… Саймон…

Я повернул голову и увидел, что ко мне спешит Флар.

— Не беги так… — выдохнул я. — Для плода может быть вредно…

— Ты ранен! — в ужасе воскликнул Оркид, хватая меня за плечо. — Саймон, ты ранен!

— Да ерунда… — едва ворочая языком, ответил я. Наверное, в шипах плотоядного растения были какие-то токсины, от которых во рту у меня всё набрякло и отказывалось слушаться.

— Вставай! — Оркид поднял меня и потащил в шаттл буквально на себе, потому что у меня и ноги стали отниматься.

Там Флар обработал мою рану от крови и отрезал клочки кожи с краёв.

— А сейчас будет больно, — предупредил он, зажимая мой локоть.

— Я справлюсь… — пробормотал я, потому что уже и без того было больно.

Оркид сложил пальцы, и они превратились в тонкие иглы, которые он вогнал мне прямо в рану. Я стиснул зубы.

— Я ввёл тебе антитоксины, — сообщил Флар, наклоняясь надо мной и гладя меня по лицу. — Я думаю, оно тебе впрыснуло что-то вредное.

— Ужасные ощущения… — Я зажмурился.

Внутри всё бурлило и нескоро ещё успокоилось. Юноша перебинтовал мне плечо и оставил меня отдыхать, а сам отправился выяснять, откуда взялся тот монстр.