— Ты не обиделся, Саймон? Я не тебя имел в виду.
— Всё в порядке, — успокоил его я.
Оркид шумно выдохнул, постоял немного, прижимаясь ко мне, потом сказал:
— Ну, отправляемся?
— Да, — кивнул я, чувствуя прохладцу внутри.
Было немного боязно. Как у нас получится? Как нас встретит планета? Что с нами будет?
Флар сел в командное кресло, провода тут же завладели его венами, делая его одним целым с кораблём. Я сел в соседнее кресло и пристегнулся ремнём. Оркид сидел какое-то время с закрытыми глазами, как будто слушал звуки корабля, потом открыл глаза и запустил двигатель, включил все системы. Корабль реагировал моментально на каждое его движение, как будто они были синхронизированы теперь. Корпус шаттла задрожал, подаваясь назад и покидая ангар. Нас вытолкнуло на орбиту. Флар выполнил разворот и запустил программу посадки. Экран заполнился таблицами и столбцами с цифрами, бортовой компьютер проводил последние корректировки перед запуском программы приземления.
— А мы точно не сгорим при входе в атмосферу? — с сомнением спросил я, поглядывая на пролетающие вдалеке астероиды.
— Я включил защитное поле. — Оркид откинулся на кресло. — Держись крепче.
Я накрепко вцепился в подлокотники. Нас откинуло, потому что шаттл сошёл с орбиты и стрелой упал вниз, прорезая один за другим слои на пути к Земле. Вокруг корпуса корабля искрилось, что-то потрескивало.
«Надеюсь, шаттл не развалится на куски прежде, чем мы прилетим», — не без тревоги подумал я, заметив, как от борта отвалилась какая-то пластина и винтом ушла куда-то взад.
При входе в атмосферу корабль всё же вспыхнул. Я издал невнятное восклицание, чувствуя, что температура внутри подскочила на несколько градусов. Но огонь тут же спал, сменяясь синеватой дымкой (сработало защитное поле), и всё пришло в норму. В нижних слоях атмосферы нас хорошенько протрясло, всё грохотало и скрежетало. Когда мы вошли в воздушное пространство Земли, всё нормализовалось. Системы шаттла стабилизировались, и компьютер зачастил сообщениями о тех или иных показателях планеты, над которой мы летели.
Я рискнул подтянуться к иллюминатору, чтобы взглянуть на наш будущий дом. Внизу расстилалась синяя пустыня. Никаких признаков жизни, но я полагал, что на глубине сохранились существа, которые миллионами лет скрывались в бездне и никогда не были изучены.
Флар забрал выше, и мы сделали круг над нашим островом, чтобы ещё раз осмотреть его перед приземлением. Среди зелени я мельком заметил белые и розоватые пятнышки. Цветы? Это были цветы? Я разволновался и стал торопить Оркида приземлиться.
Инопланетянин развернул корабль и направил его к месту, которое мы изначально выбрали для приземления, — возле южного побережья, как раз между двумя синими ниточками рек и не так далеко от озера. Флар счёл, что здесь условия для цветов будут наиболее благоприятными.
Шаттл снизился, застыл ненадолго над землёй, выпуская штативы, и почти бесшумно опустился на зелень. Оркид заглушил двигатели (все, кроме генератора) и отжал рычаг. Провода отпустили его, и он болезненно съёжился, растирая плечи и локти.
— Ты как? — Я запутался в ремнях, кое-как отстегнул их и выпал к нему (корабль приземлился несколько диагонально, как оказалось, потому что здесь был склон).
— Устал… — выдохнул он, придерживаясь за кресло и дотягиваясь до клавиатуры над монитором. — Сейчас посмотрим, что снаружи.
Через пару минут пришли данные со спутника, докладывающие о состоянии воздуха, почвы и воды в данном районе. Флар удовлетворённо кивнул и открыл все шлюзы.
В шаттл хлынул свежий воздух. Я глотнул его и непривычно задохнулся, ощущая, что у него есть вкус. В нём было низкое содержание кислорода, он был даже горьковат, но — в отличие от воздуха на станции — он был живой. К нему просто нужно было привыкнуть. Да, люди бы здесь не протянули и суток… Флар показал мне, как нужно дышать, чтобы кислород по максимуму обогащал кровь (дышать нужно было в особом ритме, чередуя глубину вдохов).
Теперь можно было высаживаться. Я нерешительно остановился перед четырехугольником, за которым начиналась неизвестность. Флар подтолкнул меня:
— Разве ты не торопишься увидеть свою планету?
Я спохватился, вспоминая о цветах, и спрыгнул вниз. Ноги непривычно задрожали, чувствуя твёрдую землю, и показались мне очень тяжёлыми. Я выпрямился и жадно впился взглядом в окружающий меня пейзаж.
Всюду, куда ни посмотри, была зеленая трава. Я подхватил её в горсть, сминая и срывая, и поднёс к лицу. В нос ударил сочный запах. В горле у меня перехватило, я выронил сорванную траву и побежал вперёд, спотыкаясь. Там, за холмом, цветы…
— Саймон! — кричал мне вслед Оркид. — Саймон, подожди!
Сейчас я увижу их… достаточно лишь перекатиться через холм…
Сначала я бежал, потом перешёл на быстрый шаг, а потом и вовсе остановился. Куда я бегу? Для чего? Увидеть цветы? Да зачем они мне нужны? Ведь всё, что мне нужно и дорого, осталось позади… мои цветы… мой собственный цветник… Я и вправду глупый человек.
Я развернулся и пошёл обратно, всё убыстряя шаг и в итоге практически бегом возвращаясь к Флару. Он ждал меня у шаттла, тревожно вглядываясь. Я добежал до него и подхватил его в объятья.
— Саймон? — удивлённо, но вместе с тем счастливо воскликнул он, прижимаясь ко мне.
Это больше не чужая планета. И я больше не бездомный странник. Это моя планета, наша планета — Планета цветов.
====== .file09//Знаменательные события ======
— Ты уверен, что получится?
— Конечно получится.
— Но поставить защитный купол над всей планетой — это…
— Я не говорил, что над всей. Только над нашим островом и прибрежными водами. На большее у меня мощности не хватит.
Флар собирался активировать защитное поле-«ловушку» и уже несколько часов корпел над его созданием. (потом его следовало вывести на орбиту, и оно сформировало бы купол — невидимый — над нашим островком). По его словам, это послужит и защитой, и своеобразной сетью для сохранения кислорода, чтобы тот не рассеивался над всей планетой, а оставался на островной территории. Это нормализовало бы кислородный баланс и подтолкнуло местную флору к эволюционному скачку.
Прошло уже несколько дней с момента нашего приземления.
Первым делом мы осмотрели окрестности, чтобы убедиться в безопасности этого места. Оркид таскал с собой приборчик, которым можно было проверить что угодно — от процента газов в воздухе до сейсмической активности — и сделал вывод, что остров был раньше частью материка, так что опасаться землетрясений или извержений не стоит.
Остров был, в большинстве своём, покрыт зеленью, и только северная оконечность его была скалистая. Флар сказал, что камни пригодятся нам для дальнейших построек, но я плохо представлял себе, как у нас получится ворочать эти махины.
Озеро, у которого мы приземлились, оказалось пресным, такими же были и пронизывающие остров речки. Но инопланетянина больше заинтересовал океан: на Лилиаре не было солёных морей. Оркид с любопытством трогал воду ладонью и даже пробовал её, удивляясь тому, что она солёная.
— Это очень полезная вещь! — воскликнул он, проверяя воду своим приборчиком. — Из неё можно извлечь практически всё, что нам необходимо!
— А что нам необходимо?
— Минералы. Потрясающе, Саймон! Твоя планета удивительная! — Инопланетянин с восхищением махнул рукой, брызги полетели в разные стороны. — Если бы на Лилиаре были такие моря, оркиды бы не вымерли. Мы могли бы извлечь из них даже пресную воду!
— Да, да. — Я решил, что нужно успокоить его возбуждение, и положил ему руки на плечи. — И теперь эта планета наша, так что всё в нашем полном распоряжении… и волноваться абсолютно не о чем.
Флар выдохнул и успокоился.
— Можем искупаться, вода тёплая, — предложил я.
— Нельзя, — возразил он, пятясь от кромки воды.
— Почему?
— Мы не можем купаться в солёной воде: это вредно для цветков.
— О! — Я почесал затылок. — А ещё что вредно? А то я по глупости могу что-нибудь… Что ты делаешь?
