И дело, кстати, стоит затраченных денег — «шёлк» вызывает химическое пристрастие с одной дозы и относится к числу «долгоиграющих» наркотиков, сидеть на нём можно десятилетиями, были бы деньги. Четыреста килограммов — это почти полмиллиарда юаней в денежном исчислении, огромная сумма, что и говорить.

Потом до меня вдруг доходит.

— Саймон, — говорю я, — Ну-ка, ещё раз, сколько наркоты было обнаружено?

— Четыре центнера, Стоун, — для доходчивости Колфилд демонстрирует мне четыре пальца. — Если не веришь, я тебе сейчас выпишу наряд, проверишь вещдоки.

— Я верю тебе на слово. Только объясни мне, почему все только и говорят что о целой тонне «шёлка». Метрической тонне.

— Тонне? — в голосе таможенника появилась озадаченность. Он повернулся к монитору своего компьютера и замурлыкал пальцами симфонию на сенсорах клавиатуры.

— Может быть, посчитали вес контейнера?… — пробормотал он себе под нос, и наконец подозрительно посмотрел на меня.

— Груз имел адресатом генерала Кларка и Военно-Метеорологическую службу САСШ, там перевозили — по накладной — какое-то электронное оборудование для замера уровня атмосферной радиации. Общий вес 1225 килограммов — после взвешивания на электронных весах и вычета брутто.

— Итак, Саймон, куда же делись эти восемьсот с лишним килограммов? Приворовываете для уничтожения? — я ткнул пальцем в арестную марку на бутылке.

— Стоун, я не знаю. Но цифра, которой ты оперируешь, взята из накладной. А 400 кило поступило на склад. Я так думаю, в контейнер кроме наркоты ещё что-то набросали — для отвода глаз. Хоть бы и то самое оборудование.

Я потёр подбородок.

— Саймон, а ты сам-то эти наркотики видел?

— Ещё как видел — я же их принимал на ответственное хранение. Они же уже расфасованные в иньекторы пришли, там десятки тысяч доз! И каждую лично посчитай…

— Рекомендую хранить их у себя в кабинете — а то партия снова похудеет.

— Стоун, ты же не думаешь?…

— Я уже не знаю, что и думать, — ворчливо сказал я. — А поговорить с теми орлами, которые сдавали груз на ваш склад можно?

— Секунду… Дорис в увольнении, а Ньям-То Пхыуенг взял выходной между сменами. Оперативная связь с обоими отсутствует.

Я встретился глазами с Колфилдом, и он понял, что от меня так просто не отделаешься.

— Джек, ты пойми — досмотровые агенты Дорис и этот… малазиец при Хаймгаррете — на особом положении, вроде тебя самого.

— Проверяют или не проверяют те грузы, на которые пальцем покажут?

— Именно так. Потому дело было простое — эти двое нашли наркотики и доложили Хаймгаррету; он поднял спецотдел «Огаста» и твоего шефа, а потом лично позвонил Кларку. Я во всей этой заварухе участия не принимал, и в дальнейшем тоже намерен держаться как можно дальше. Можешь считать это моим официальным заявлением следственной группе в твоём лице. Уяснил?

В ответ я кивнул. Чего уж тут непонятного. Колфилд и без того наговорил мне достаточно, чтобы попасть под сверхстрогий выговор с разжалованием в дворники.

За разглашение внутренней информации представителю враждебного ведомства. Что с того, что нас никто не слышал? Наверняка и Саймона в кабинете стоит жучок — и не один.

По рангу положено.

Чем выше залезаешь, тем больше под присмотром.

Я встал с табурета чтобы размять затекшие ноги, прошёлся вокруг Колфилда.

— Адреса досмотровиков дать? — с вялой надеждой на то, что удастся отделаться только этим спросил он.

— Зачем? — искренне удивился я. — С этой парочкой давно и плодотворно работают элитары — военные, да, к тому же, в условиях чрезвычайного положения, получают информацию просто, быстро и эффективно. Если, конечно, они предусмотрительно не укатили в Малайзию. Или не утонули по дороге туда.

Я помолчал.

— Так что можешь подыскивать двух новых сотрудников и готовиться к переезду в кабинет Хаймгаррета.

— Ладно, твой лоб, тебе шишки и набивать, — философски заметил Колфилд, о чём-то глубоко задумавшись.

— Я подумаю, что можно сделать. Возможно, куплю каску. — ободряю я приятеля.

— Стоун, если сболтнёшь, что узнал это от меня — я тебя лично придушу. В общем, Хаймгаррет последние года два сотрудничал с Мистером Ву. Проверял кое-какие грузы, прикрыв глаза, ну и так далее. Но Мистер Ву не имел дел с наркотой!

— Всё когда-то начинается в первый раз, — сказал я. — Но ты прав, Саймон — у него лучшие стрелки, лучшие девочки и подпольный тотализатор, но наркотики — не его профиль.

— Так ты всё знал! — трудно сказать, чего в голосе Колфилда было больше, облегчения или удивления.

Разочаровывать Саймона я не стал.

— Конечно знал.

В голове крутилась мыслишка о том, что я что-то упускаю. Мысль эта, по всей видимости, придавала моему лицу какое-то странное выражение, потому что при взгляде на меня у Колфилда явно стала отвисать нижняя челюсть.

Ах, да.

— Слушай, а что там с вампирами в обществе плазменной гранаты?

— Да я сам не особо в курсе, — Саймон с радостью переключился на бытовые темы. — Кто-то запер компанию Эшроша в их логове, ну и бросил туда ПГ. Внутри — обугленный фарш по стенам. Дело передано в полицию.

— А чем знаменит этот Эшрош?

— Держал пару складов, в том числе и… — Колфилд хмыкнул. — Ага. Стоун, неужели с тобой ни о чём ещё нельзя поговорить, кроме твоих собственных дел?…

— Я вот подумал, что плазменная граната — редкий фрукт.

— Не в порту. Я однажды видел русский танк Т-34. Привезли в контейнере прямо из музея — и, сам понимаешь, не для коллекции.

— А как бросили и во сколько? — уточнил я, не особо веря, что Колфилд знает.

Тот мою догадку подтвердил.

— Лучше поговори с тем копом, который это дело ведёт. Или сам займись — я так понял, связь тут с убийством прямая и непосредственная.

— Хорошо, — покладисто согласился я. — У меня только будет к тебе ещё одна маленькая просьба.

— Ну? — Колфилд снова напрягся, подозревая подвох.

— Будь добр, позвони Мистеру Ву и скажи, что детектив Стоун просил его истолковать значение иероглифов «Сяо Лун».

Я выдираю из органайзера Саймона лист бумаги и записываю номер своего сетевика, который теперь придётся держать включённым.

— Пусть он позвонит по этому номеру.

— А ты уверен, что я этот номер знаю? — ворчит мне в спину Колфилд.

— Прояви свой сыскной талант, — советую я, открывая дверь.

Голову продолжает сверлить мысль о недостающих восьмистах килограммов неизвестно чего.

Похоже, надо и впрямь будет подумать о каске.

— Ну что, выяснил что-нибудь? — Айви легко отрывается от стены и подходит ко мне. Лицо слегка рассерженное. — Я, похоже, действительно нужна тебе только как жетон и пистолет.

Ну да, жетон мне уже дали…

Я крепко стискиваю Айви под локоток, хотя где-то в глубине души меня преследует видение Стоуна-без-головы, нового персонажа городского фольклора.

— А вот кричать об этом на всю таможню совершенно не обязательно, — тихо говорю я, и Айви умолкает — но только до тех пор, пока мы не покидаем здание таможни, сопровождаемое жизнерадостными трелями «звонаря» и злобными взглядами внутренней охраны.

На улице я посмотрел в строго-серьёзные глаза эльфки и пояснил.

— Видите ли, офицер Стерлинг, мы, копы, существа нежные, с тонкой нервной организацией, легко ранимые и чувствительные. Поэтому сливать служебную информацию при свидетелях нам не позволяет совесть.

Офицер Стерлинг злым движением отбрасывает назад чёлку, но голос её удивительно спокоен.

— Как раз э т о я поняла мгновенно, Джек. Но вот про Хаймгаррета ты должен был сказать мне сразу.

— Забыл, — честно сказал я. — Но тут не в одном Хаймгаррете дело.

— Ещё о чём-то забыл?

— Ну нет! — отверг я гнусную инсинуацию. — Узнал. Кто-то добил тех вампиров, уничтожение которых ты так успешно начала.

Мы встретились глазами и довольно долго смотрели друг на друга. Эльфка облизнула губы — кончиком языка, миг — и всё, но мои мысли сразу перешли на какие-то не относящиеся к делу материи, а офицер Стерлинг, не заметив своего отвлекающего маневра сказала.