У меня отвисла челюсть.

— Ох, дорогая, — засмеялся Красный Глаз. — А как, ты думала, я собираюсь передать тебе моё дело? Мои силы и мои последователи не будут верны новому лидеру просто потому, что я им прикажу. Но они будут верны новому мне и любой части меня.

Я колебалась.

— Серьёзно, Литлпип, ты когда-нибудь задумывалась об этом? Или ты просто считала, что я лгал?

Я оцепенела, отстранилась от мира, будто он был где-то далеко. Как коконом, я была окутана сомнениями, смотря на реальность затуманенным взором.

Я очнулась, когда Красный Глаз перекинул заднюю ногу через перила.

— Стой! — приказала я, доставая Малый Макинтош и прицеливаясь.

— Да ты шутишь. — Красный Глаз посмотрел на меня. Шок сменился презрением. Он смотрел в дуло, направленное ему промеж глаз. — Ты ведь шутишь, да?

— Нет, — сказала я на полном серьёзе. — Я выберу третий вариант. Тот, при котором мне не придётся волноваться о том, какие пони станут частью Божества. Потому что не будет нового Божества.

— Стреляй уже! — закричал Отэм Лиф. Мы оба проигнорировали его.

— Честно, Литлпип? — спросил Красный Глаз. — Ты хочешь приговорить всех пони Эквестрии к Пустоши? Приговорить их к ещё двум сотням лет бессмысленных сражений, бедности и лишений... которые закончатся смертью по прихоти рейдеров или монстров? Они нуждаются в тебе, Литлпип. Что они будут делать без лидера? Что станет с ними без нашего руководства?

— Они не нуждаются в нас. Им не нужен Бог, чтобы спастись. Они сами могут спасти себя.

— Я восхищаюсь твоей верой, Литлпип. Она такая... искренняя. Но тебе пора повзрослеть.

Была ли... Была ли я просто слишком наивной?

— Нет, — сказала я медленно, пытаясь перевести мысли в слова. — Может... наверное... пришла пора всем им повзрослеть.

Я подумала об Обществе Сумерек, сидевшем на сокровищах магии и не использующем их для помощи другим. О Стальных Рейнджерах, охотившихся на других пони в своём стремлении к накоплению технологий из прошлого. О Новой Эплузе, готовой торговать с работорговцами и не поднимать копыта на ужасы, творящиеся в Старой Эплузе прямо под их дверьми.

— Для пони пустоши пришло время перестать быть такими эгоистичными и недальновидными. Начать заботиться о собратьях пони. Подавать копыто помощи и поддержки. Работать всем вместе, чтобы создать что-то большее и лучшее, не потому, что их вынуждают, а потому, что они сами хотят этого для себя и для своих потомков...

Я вспомнила слова Лайфблума: Это наша помощь.

— ...Пришло время, чтобы они сказали пустоши съёбывать отсюда!

Я подумала о Рейнджерах Эплджек и о словах СтилХувза в Стойле Два: Сегодня вы должны выбрать, кому ваша Клятва служит. Бросить эту позорную цель и перейти на мою сторону, подтверждая Клятву верности защиты жителей Эквестрии.

Я вспомнила слова Хомэйдж по радио: Ко мне поступает ещё множество сообщений. Герои сомкнули ряды от Разбитого Копыта до Хуфингтона, чтобы противостоять ужасам небес.

— И знаешь что? — Я продолжала говорить, потому что не могла остановиться. — Я думаю, что они хотят этого. Они уже готовы. Ты показал им, что можно всё восстановить. А я... — А кто я? Я знаю кто. Я пример для них. Я не могла слушать Хомэйдж без барабанной дроби в голове. Но говорить об этом и принимать это было совсем разными вещами. Я знала, что сама по себе не особенная, но моя репутация стала чем-то мощным.

— ...А я их Светоч, — сказала я наконец, переврав слова Хомэйдж и надеясь, что это не прозвучало тщеславно. — Мы сделали всё, что могли...

Нет, я ещё не всё сделала. Было ещё одно важное дело, которое надо было выполнить. А здесь я уже разобралась. И с ним тоже.

— ...А теперь пришло время для Папочки Красного Глаза и Мамочки Литлпип свалить на хуй с их пути.

Богини, о чём я только что подумала? Фи. Самая неблагополучная семья всех времён. Я уже мысленно развелась с Красным Глазом.

Красный Глаз хихикнул, а потом добродушно засмеялся, осмеяв мою причудливую, короткую речь.

— Моя дорогая Литлпип. Ты же сама не можешь в это верить. Не после всего увиденного. Если бы пони были способны на это, они бы давно уже всё сделали. И они бы совсем не нуждались в нас.

Он уставился вниз, на светящуюся, переливающуюся жидкость.

— Если мы уйдём и оставим их на произвол судьбы, они снова разрушат всё, вернувшись к тому режиму, который господствовал в Эквестрийской Пустоши эти две сотни лет. Пони... — Красный Глаз фыркнул. — Пони никогда не меняются.

— Мы совершили ошибку, — парировала я. — Пони иногда делают их. Все мы совершаем ошибки. У всех нас есть недостатки и слабости. Но когда мы вместе, мы сильнее. — Я почувствовала подбадривающую тяжесть статуэток Кобыл Министерств в седельной сумке. — И вместе мы станем лучше. — Мы должны стать лучше, добавила маленькая пони в голове. — Мы ведь пони.

— Как проникновенно, — съязвил Красный Глаз, расположившись между перилами. — Даже вдохновляюще. А теперь извините, но я собираюсь сейчас искупаться и вознестись.

Я предостерегающе подняла Малый Макинтош.

— А ну отойди от края, или я прибью тебя.

— Нет, не прибьёшь, — сказал Красный Глаз спокойно. — По двум причинам. Во-первых… — Подняв копыто, он откинул повязанный на шее платок, представляя моему взору ошейник, идентичный тем, что были одеты на единорогах. — ...Потому что у меня есть вот это.

Опустив Малый Макинтош, я уставилась на киберпони с непониманием.

— Это ошейник со взрывчаткой, — объяснил Красный Глаз. — Во время войны зебры одевали такие на пленных пони, а затем отпускали их на все четыре стороны. Оставалось лишь дождаться, пока пленники вернутся к своим, а потом БУМ!

Мне стало нехорошо. Я перевела взгляд на единорогов в клетке — каждый из них лежал со смертельной ловушкой на шее.

— Все эти ошейники связаны между собой. Если хоть один будет обезврежен или если пони, носящий его, умрёт, то БАБАХ! Взорвутся все. — Красный Глаз перевёл взгляд на меня. — Убьешь меня — убьешь и их.

Теперь я поняла, что новый сигнал, о котором сообщал мне мой Л.У.М., был ничем иным, как частотой связи этих смертельных ошейников. А я-то думала, что знаю Красного Глаза…

А если бы что-то пошло не по плану? Что если бы Отэм Лифу повезло и он застрелил бы его раньше? БУМ. Просто одев эту штуку на себя, Красный Глаз играл с жизнями единорогов подо мной. И эта игра становилась всё отвратительнее.

— Ты, возможно, могла бы попытаться обезвредить их одновременно, — произнёс он. — Могла бы? Я знаю, что ты достаточно хорошо владеешь телекинезом, чтобы одновременно проделать довольно тонкие операции с двумя дюжинами предметов. Но насколько хорошо ты разбираешься во взрывчатке?

Он поимел меня. Блять, он поимел меня!

Чёрт подери, да я ж даже простую связку гранат вряд ли смогла бы обезвредить.

— А во-вторых, потому что если бы ты могла смириться с тем, что из-за тебя умрут невинные, то ты бы меня уже застрелила.

Я люто, бешено ненавидела Красного Глаза.

Всё это было по-настоящему. Я… Я собиралась сделать это? Маленькая пони в моей голове твердила, что нельзя просто позволить Красному Глазу победить. Но это звучало скорее как подростковая упёртость или как какая-то упрямая гордость. Я не собиралась жертвовать этими единорогами, не говоря уже о будущем пустоши, ради чего-то настолько эгоистичного.

Да и правда, разве я не то же самое намеревалась сделать?

Нет, не то же самое.

Я старалась принести надежду Пустоши, изгнать всю эту тьму. И я была готова потерять всё, что у меня было, даже Хомэйдж, лишь бы сделать это ради всех пони в Эквестрии. Я не пыталась заработать славу или построить себе пьедестал своими поступками, я никогда не ставила себя выше других. Но именно этого хотел Красный Глаз.

— И кроме того, у меня твои друзья, — напомнил он мне. — В конце концов, я не повторяю своих ошибок.

— Что ты сделал с ними? — спросила я резким голосом. — Где Ксенит? Что ты сделал с Вельвет Ремеди? Что…