О, Богини! Передатчик!

Я была зажата. Я не могла выплыть. Мой задыхающийся разум корчился в мучительной боли, я заставила себя нырнуть обратно вниз. Открыв глаза, я всматривалась в темноту вокруг. Я заметила скелеты нескольких пони (или, вероятно, зебр), прибитых течением к железным прутьям. У одного из них был ПипБак на передней ноге. В глазах двоилось, а голова раскалывалась, но я как могла быстро оторвала ногу вместе с ПипБаком от скелета и просунула между прутьев. Течение унесло ПипБак и его испорченный передатчик.

Рванувшись обратно к поверхности, я зашлась в тяжёлом кашле. Боль в голове быстро отступала, теперь лишь слегка напоминая о себе. Через железные решётки виднелся холодный серый свет дождливого дня; вода выливалась из конца дренажного тоннеля, в котором я была заперта. Я задержала дыхание, давая воде удерживать меня перед решёткой, пока её уровень не опустился до уровня груди.

Что-то тяжёлое и металлическое ударило меня сзади. Я подвинулась и заметила в воде у моих копыт какой-то предмет. Моя снайперская винтовка.

Спустя несколько минут одинокий огонёк замаячил в темноте тоннеля. Сначала я решила, что это одноглазая зомби-зебра. Но узнала фонарь на шлеме СтилХувза. Мой друг бежал ко мне, разбрызгивая воду из канализационного потока.

* * *

Из дневника Миднайт Шовер

День двадцать третий:

"Мои исследования потихоньку начали приносить плоды. Судя по всему, самой осведомлённой о мифологии зеброй в городе был преступник, в данный момент пребывающий в заключении в полицейском участке Зебратауна. Правда, торговка, поведавшая мне об этом, не могла или не желала говорить, какие обвинения были ему предъявлены.

Уже около месяца длится моя 'ссылка', и, пусть я и скучаю по замку, что-то в этом странном грязном маленьком милом городишке меня смущало. И вовсе не в хорошем смысле этого слова. Но продавцы больше не смотрели на меня с недоверием, и сегодня я с Дейзи наслаждалась обедом из хрустящего сена.

Как бы то ни было, становилось предельно ясно, что, вопреки усилиям полицейских, в этом городе была глубоко въевшаяся проблема контрабанды. Три смерти за последние три недели в пригородных угодьях могли быть связаны со свежезапрещённым наркотиком под названием "Дэш". Одна из смертей была вызвана передозировкой и две — огнестрельными ранениями. Причём последние два убийства были совершены одной и той же личностью, которая в тот момент была под сильным воздействием наркотиков. А сопоставив это с некоторыми собственными наблюдениями, я всё больше уверяюсь, что Зебратаун по самый круп увяз в торговле, а может даже и в производстве этого опасного вещества.

По пути домой я заметила пару пони, пытающихся пробраться в город, неся что-то, напоминающее бутылки ликёра. Их поведение было достаточно подозрительным, чтобы я их остановила и начала так громко расспрашивать их о делах в городе, что один из солдат неподалёку не удержался и обратил на них внимание. Что не удивительно, пони немедленно вспомнили о срочной встрече где-то в другом месте."

* * *

Никаких больше исследований канализации. По крайней мере, пока все остальные возможности не будут исчерпаны. Аликорны показали, как легко они могли превратить её в смертельную ловушку.

— С каких это пор аликорны говорят "ага, попались"? — спросила я, неуверенно стоя на каменистой улице Зебратауна у самой кромки воды. После того, что я пережила, меня не особо заботило, промокну я или нет, независимо от того, сколько нитей розового я видела в этой воде.

Паерлайт кружила над головой, как бы радуясь, увидев нас снова. Мы оказались отрезаны от Ксенит и Каламити, и я боялась спускаться вниз, чтобы найти их. Нет, было бы лучше если бы я отправила СтилХувза за ними. Он, по крайней мере, не мог утонуть.

Я осмотрелась вокруг, осознавая, что потеряла своего металло-бронированного спутника. Рэйнджера Эпплджек, только что стоявшего рядом со мной...

Обернувшись, я увидела, что он стоял на краю просёлочной дороги, молча глядя на свои копыта. Я подбежала и спросила, всё ли у него в порядке.

— Я умер здесь, — сказал он, перед тем как погрузиться в загадочное длительное молчание.

* * *

Из дневника Миднайт Шовер

День двадцать четвёртый:

"Я шла на встречу с местными полицейскими, но мне пришлось пойти другой дорогой из-за нескольких огромных пони-повозок, загородивших путь. Времени хватало, потому я решила осмотреться и заодно заглянуть в магазинчик на окраине города, торговавший копиями церемониальных масок зебр. Я была уверена, что хозяин такого магазина многое знает об обычаях и, разумеется, убеждениях зебр.

Мои планы на вторую половину дня прервал крик о помощи, который быстро затих. По-видимому, кое-кто из 'Эквестрийской Гвардии' решил позабавиться с симпатичной зеброй. Когда я добралась до места происшествия, 'самцы' уже лежали на земле перед своим весьма сердитым командиром — сержантом Эпплснэком, который, как я позже узнала, был одним из солдат, переведённых сюда после Утёса Разбитого Копыта.

По тому, как один из солдат держался за рёбра, и по его хромой походке стало ясно, что сержант предпочёл немногословные методы для пресечения этого 'нападения'. Хотя он, конечно, произнес несколько крепких слов после того, как уткнул забияк носами в пыль.

Но ещё сильнее меня потрясло то, что случилось далее. Я уже взяла на заметку имя сержанта, чтобы объявить ему благодарность, когда потрясенная и плачущая зебра протянула ему копыто, чтобы сказать 'спасибо'. Сержант Эпплснэк развернулся, оттолкнув её, и сказал, что он остановил этих сволочей не потому, что беспокоился о ней, а потому, что они позорили Эквестрию.

Я почувствовала, что созрела тема для еще одного письма, на этот раз адресованного самой принцессе."

* * *

Неподвижный взгляд СтилХувза был направлен на дорогу перед ним. В брусчатке я увидела четыре отпечатка копыт. Они выглядели так, будто были вплавлены в твердь камня. СтилХувз медленно шагнул вперёд, ставя копыта в каждое из углублений. У меня по загривку пробежали мурашки, когда я увидела, что они подошли ему идеально.

Взгляд СтилХувза скользнул к очертаниям Кантерлота вверху

— Я был здесь в день смерти Эквестрии, — медленно произнёс он. Я неподвижно слушала.

— Мы знали, что конец близится. Мы с Эпплджек были здесь, эвакуируя всех пони и зебр. Стойло Три было закрыто щитом Принцесс, но были и другие неподалёку. — Он повернулся ко мне. — Ты не представляешь, каково это — смотреть, как ракеты врезаются в щит, грозя прорваться сквозь него и убить всех внутри.

Он отвернулся.

— Затем мы получили известие, что зебры снесли Клаудсдейл с лица небес. Эпплджек простилась и помчалась в Понивилль. Я... — Из-под бесстрастной маски вырвался дрожащий вздох. — Я никогда не винил её за уход. Или за приказ остаться. За это некого было винить, кроме себя.

По хрипотце в обычно стальном голосе гуля я поняла, что мой друг сейчас по-настоящему плакал. Рейнджер Эпплджек больше не мог прятать свои душевные раны, и от этого моё сердце было готово вырваться из груди.

— Мы пытались восстановить наши отношения с той самой ночи, когда она увидела тьму во мне. Я хотел нас сохранить, но рана была слишком глубока. Она с трудом могла на меня смотреть. Я не понимал, почему она так хотела, чтобы мы были вместе. Ведь я был её недостоин. ...Но я тогда не знал, что она беременна.

Я хотела его обнять. Утешить его как-то. Но знала, что он не смог бы этого почувствовать. Броня отделяла его от нас. Всё, что я могла — быть рядом и слушать.

СтилХувз пытался стряхнуть свою скорбь.

— Я остался здесь. Она оставила меня во главе эвакуации на время её отсутствия. Я уже был ранее в Зебратауне, я знал это место. Ни один боец не знал Зебратаун так, как знал его я. Выбор именно меня был обоснован.

Он посмотрел вверх, обдумывая свою речь. Мой внутренний взор рисовал передо мной картину его рассказа.