В этом месяце я навестила Дарлин дважды. Она определённо выглядела лучше, и к ней возвратилось её хорошее настроение. Что бы Министерство Мира ни делало с ней, это, кажется, работает. Она почти вернулась в норму. Вот только я заметила в ней что-то не то. Она, кажется, стала забывчивой. Я спросила о вечеринке в честь её дня рождения, но в ответ она промолчала и потом сказала, что не помнит о ней. Сотрудница, с которой я поговорила в больнице, сказала, что временная потеря памяти — это побочный эффект её лечения.

Честно говоря, я была так рада увидеть улыбку моей сестры, что не придала этому значения.

Повстречалась с одним из тех маленьких хулиганов, застуканными мною за распылением краски пару месяцев назад. Он прилично выглядел, был одет с иголочки, с роскошно расчёсанной гривой. Он остановил меня, чтобы поблагодарить за то, что я наставила его на путь истинный. Я была так ошарашена, что только ответила, что мне было приятно это слышать. На вопрос, как дела у его приятеля, он отвёл взгляд, говоря что-то о том, что старается не подпадать под плохое влияние.

Ситуация в торговом центре становилась всё интереснее. Мистер Бинс и Ямокка Джо возобновили свои рекламные войны. На прошлой неделе я ожидала получить очередной нагоняй от Мистера Бинса, за то что Ямокка смонтировал ту подговаривающую к копытоприкладству вывеску (и именно об этом все подумали) с ''горячими и пылкими'' близняшками Эспрессо и Латте в кафе Старбакс. Но казалось, это забавляло его.

Почему, выяснилось вчера, когда над Чашкою Джавы засияла новая вывеска. Конечно она была не столь 'горяча', как у конкурента, но она была огромна! На глаз процентов на двадцать больше, чем у Старбакса. Всё было выкрашено в патриотические цвета с изображением принцессы Луны в углу с одобряющим призывом к публике: 'Лучший инструмент держаться в тонусе всю ночь.' Я задалась вопросом, имел ли он разрешение, чтобы пользоваться образом Луны.

Ямокка Джо потратил большую часть дня, пытаясь убедить меня, что новая вывеска Чашки Джавы слишком уж большая, что она не отвечает нормативам, да и вообще приближается вьюга и всё сметёт. Я сказала ему, чтобы он писал свои жалобы в районный департамент."

Солнце уже клонилось к закату, когда Небесный бандит подлетал к чернеющему силуэту Брыклинского Креста.

— Ох бля! — крикнул Каламити, резко потянув в сторону, так как на нас нацелилось полдюжины турелей. Не успели они открыть огонь, как Вельвет Ремеди уже накинула на Каламити магический щит. В следующее мгновение воздух наполнился потоками пуль и разноцветных лучей.

Я сконцентрировалась, мой рог засветился, в то время как Вельвет Ремеди создавала над нами свою защиту. Свет моей магии замерцал вокруг каждой турели Брыклинского Креста (именно вокруг каждой, а не только тех, что стреляли по нам). На всякий случай я расширила поле также и на роботов-часовых, которых видела на мосту.

Каламити танцевал в небесах, стараясь уберечь Небесный Бандит от значительных повреждений и закрывая нас своим телом от огня орудий. Щит вокруг него принимал на себя так много выстрелов, что походил на фейерверк.

Я усилила концентрацию, работая так быстро, как только могла. Я знала: я способна сделать это. Я эффективно делала это прежде. Только вчера ползала под Небесным Бандитом, заменяя спарк-батареи. У меня были необходимые знания. Это было легко... но требовало больше времени, чем я предполагала.

Щит Каламити ослаб, поток пуль пробил его и прошел вскользь по боку пегаса, оставив раны хоть и размером с царапину, но числом более дюжины. Он взвыл. Тут же мы опустились на несколько метров из-за того, что он ненадолго забыл о полёте. Каламити расправил крылья и поймал воздух вновь, как только Вельвет Ремеди набросила ещё один щит так быстро, как только могла.

Все турели отрубились одновременно. Я вскрыла телекинезом энергоблоки и вытащила спарк-батареи. Они отключились. Как и роботы-часовые.

Я нахмурилась, левитируя несколько десятков спарк-батарей к Небесному Бандиту. Я хотела оставить Стальным Рейнджерам все шансы поступить правильно. И если сегодняшний обмен был первым страйком, тогда это был номер два^[4].

Каламити поднял нас в воздух и полетел на посадку.

* * *

"Сегодня моей сестрёнке пришло письмо из Стойл-Тек. Она рыдала над ним, когда я вернулась с работы. Меня приняли, её — нет.

Мне прислали специальный передатчик. Как только на него поступит вызов, я отправлюсь в Стойло Тридцать Четыре. Согласно письму, передатчик является моим пропуском, и его настоятельно советуется не терять. Я предложила его и, соответственно, своё место в Стойле сестре, но она отказалась. Сказала, что в любом случае никуда не уйдёт. Если объявят тревогу, она попытается найти Дарлин.

Большую часть вечера я провела в мольбах и уговорах, а сестра в это время напилась до беспамятства. Я до полуночи рыдала и пыталась убедить себя в том, что всё это на самом деле не имеет значения. Всё равно Стойла никому и не понадобятся. Зебры ни за что не посмеют использовать мегазаклинания в качестве оружия. Это будет означать верную смерть — как нашу, так и их самих. Осталось только в это поверить.

Работа стала отнимать всё свободное время, что нисколько не радует. Хоть я и не думаю, что так будет продолжаться долго. Старбакс по-прежнему переманивает к себе клиентов Чашки Джавы, и мистер Бинс уже начал отчаиваться. Сегодня он добавил в свою кофейню новый торговый автомат Айроншод Аммо Эмпориум. Теперь вы можете купить порцию кофеина и патроны в одном месте.

Ни к чему хорошему это не приведёт."

Как только мы приземлились, Вельвет Ремеди наскоро создала перед Небесным Бандитом щит, разместив его между останками нескольких повозок, и уже после этого вышла наружу.

К нам приближалось несколько Стальных Рейнджеров. Из боевого седла одного из них вылетела ракета и врезалась в щит, который тут же исчез, лишний раз напомнив об ограниченности нашей силы магии единорогов.

— Приветствую, Стальные Рейнджеры! — сказала Вельвет, магически усилив свой голос. — Мы пришли с миром для переговоров о безопасном возвращении вашего уважаемого Старейшины.

Я была готова простить им ракету. Но если бы они выстрелили в Вельвет после её приветствия, это был бы уже третий страйк.

Cтальные Рейнджеры перешли на рысь. Они не стреляли. По крайней мере, пока.

— Брыклинский Крест является собственностью Стальных Рейнджеров, — крикнула одна из них, голос был усилен её броней. — Немедленно покиньте эту территорию. Все переговоры будут позже.

— Я знаю, что это за место, рыцарь Риверсид, — заявил СтилХувз, выходя из фургона и становясь рядом с Вельвет Ремеди. — А вам не помешало бы знать своё. Вас удостоили присутствием двое Старейшин, и один из них к вам обращается.

— З-звёздный П-паладин СтилХувз? — спросила рыцарь-кобылица, явно узнавая характерный голос СтилХувза. Она запнулась на миг, переминаясь с копыт на копыта. — М-мы больше н-не признаём ваш авторитет. Вы — предатель.

— Нет, я приверженец идей Кобылы Министерства, служитель истинной цели Рейнджеров, — спокойным голосом ответил СтилХувз. — А ты, рыцарь Риверсид — едва завершивший инициацию салага. А ну зови сюда главного!

— Эмм... Это я и есть, сэр.

СтилХувз промолчал. И, беспристрастно:

— Ты шутишь. — Стальные Рейнджеры не сводили с нас взгляда, к трём стоявшим присоединилось ещё трое. Я заметила ещё двоих, вышедших на каменные арки и занимавших снайперские позиции. Голос СтилХувза выдавал его неверие: — Ты ведь шутишь, да?

— Н-нет, сэр, — ответила рыцарь Риверсид, неуверенно принимая боевую стойку. — И боюсь, я в-вынуждена просить вас п-покинуть территорию.

— Вижу, что боишься, Рыцарь Риверсид, — сказал СтилХувз. — Мы доставили сюда Старейшину Коттэдж Чиза, которого намерены вернуть вам в обмен на два водных талисмана, находящихся здесь у вас. После этого мы покинем Брыклинский Крест. Никак не раньше.