В моей голове прозвучал голос Красного Глаза:

...Молодые эквестрийцы всегда были и остаются для меня приоритетом номер один. Всё, что мы делаем, чем мы жертвуем, делается для них, чтобы они смогли жить в лучшем мире.

Сцена, развернувшаяся перед моими глазами, была одновременно прекрасной и ужасающей.

Маленькие поняши, оторванные от дома и их семей и переданные на попечение "любящих, проверенных кобыл и жеребцов." Их настоящие семьи умирали в городе внизу, порабощённые и содержащиеся под присмотром за Стеной. Хотя им уделяется внимание и наилучший из возможного уход... Вероятно, им живётся лучше всего в Эквестрийских Пустошах.

И их обучали. Образование. Идеологическая обработка. Конечно, они любили его. Они были бы готовы убить за него.

Красный Глаз строил школы. И он собирался получить возможность печатать свои учебники.

И этот сценарий должен был повториться везде

Нет, я не могу. Я отключила заклятие прицеливания.

Я не могла прокрасться мимо всех. И я не могла, просто не могла с ними сражаться.

— Эй! — жеребёнок крикнул вниз. — Она здесь, наверху!

Я развернулась, чтобы убежать, но сзади я увидела синего аликорна, тихо поднимавшегося по лестнице ко мне.

Эх, я бы сейчас смачно треснула бы себя по лицу, если бы было время на эмоции. На самом деле я задавалась вопросом, почему никто не пошел за мной. О Богини, как я могла забыть, что некоторые из этих монстров могут становиться невидимыми?!

Рог аликорна светился. Металлическое яблоко поплыло ко мне, я услышала отлетевшую чеку. Аликорн точно выживет, но даже если бы выжила я, поняшки за моей спиной погибнут. Если бы у меня было чуть больше времени, я бы остановилась, чтобы спросить, какого чёрта действия аликорна угрожают жизни детей, если молодые пони так сильно дороги Красному Глазу. Но времени на это не было. Инстинктивно я выбросила вспышку телекинетической энергии, пытаясь отбросить гранату прочь.

И поняла свою ошибку, когда окружающий мир стал ускользать от меня. Последним из этого мира я видела аликорна, который исчез за завесой иллюзии, окружившей шар памяти.

Они запомнили. Они научились. А я попалась на собственный трюк.

* * *

<-=======ooO Ooo=======->

Всё обрело практически невыносимую резкость. Краски стали более красочными. Контуры предметов практически пульсировали. Солнечный свет был солнечнее, чем я его когда-либо могла себе представить. Яркий, тёплый и сияющий сверх всякого чаяния. Я чувствовала запах куста, за которым стояла, цветов невдалеке, травы. Я чуяла двух пони, за которыми наблюдала. Пот Эпплджек вызвал бы у меня зуд в недавно пораненных местах, если бы это было моё собственное тело.

Это было не оно, впрочем — факт, который я осознавала с гипер-чувствительностью. Я ощущала слабое жжение на левом переднем копыте, как будто только что тронула горячую плиту. У меня чесалась спина, и едва заметно болели ноги, и было покалывание вдоль спины. На языке чувствовался знакомый и приятный вкус перечной мяты.

О нет...

С нарастающим ужасом я поняла, что мой пони-носитель был под действием минталок.

Ох, умоляю, нет! Я этого не вынесу!

Действие наркотика было не так сильно выражено. Я получала повышенную скорость восприятия и яркие ощущения, но не было заметно никаких других побочных эффектов. Тем не менее, это было слишком удобно, слишком заманчиво.

— Здорово, Флаттершай, — сказала Эпплджек, приветствуя свою подругу с улыбкой, когда жёлтая пегаска мягко приземлилась на траву, как будто боялась её потревожить.

— Привет, Эпплджек, — сказала она робко.

— Ну, так что привело тебя в наши края?

— Ну... — Робкая пегаска опустила глаза и скрестила ноги. — Я... эм... то есть...

Эплджек закатила глаза.

— Ну же, девочка. Выкладывай уже. Что-нибудь случилось?

Пегаска глубоко вздохнула и произнесла скороговоркой:

— Не ищешь ли ты для себя близкую подругу? Потому что, если ищешь, то мы могли бы... эм... ну, знаешь...

Она замолчала, явно не представляя, чем хорошие близкие подруги занимаются в уединении своих постелей.

Мой хозяин едва сдержал смешок, когда Эпплджек выпучила глаза. Затем она нахмурилась, обошла густо покрасневшую пегаску и побилась головой об дерево.

Закончив, она повернулась к Флаттершай.

—Ладно. Хватит. Что за мода пошла у моих друзей налетать на меня, притворяясь, будто меня тянет на кобылиц? Ты всё прекрасно знаешь. И ты сама прямая. — Она сделала шаг вперёд. Флаттершай пискнула и отступила назад. — Флаттершай, я тебя знаю. Так что будь со мной пряма.

Каламбур, вероятно, не был намеренным.

— Нуу...

— Это Рэйнбоу Дэш втянула тебя в это? — спросила Эпплджек.

— о! — пискнула Флаттершай, но покачала головой. — Нет.

Эплджек выглядела сомневающейся.

— Значит, ты говоришь, что выдумала это всё в одиночку?

Флаттершай покачала головой.

— Значит, Рэйнбоу Дэш тебя в это втянула!

— Нет, — тихо возразила она. Мой хозяин начал двигаться, тихо выползая из-за куста.

— Но... кто-то втянул? — сообразила Эпплджек. Её жёлтая подруга кивнула. — Кто?

Мой носитель подкрался к Эплджек так быстро и скрытно, что даже я не заметила, как это произошло. И всё же меня ставило в тупик, как мы могли стоять так близко и ни одна из пони, казалось, не замечала нас. Были ли мы невидимы? Это, конечно, был бы не первый раз, когда я обнаруживала себя в магически сокрытом существе, которое шпионило за Кобылицами Министерств. Но я точно была в земном пони...

Эпплджек развернулась и оказалась нос к носу с моим хозяинм. Испуганная, она так быстро отскочила, что упала на спину.

— Пинки Пай!

— Хайа! — почувствовала я, как произносит мой рот очень высоким, но приятным голосом. — Оой! Ты меня поймала!

— С какой напасти ты... — начала светлогривая пони, но осеклась. Затем она хлопнула копытом по лбу, так и лёжа на спине в совершенно унизительной позе. — Ты! Это всё один из ваших с Рэйнбоу розыгрышей, да?

— Ага! — сказала я весело и начала подскакивать на месте. Подскакивать!?

Эплджек встала на ноги и строго посмотрела на меня и мою хозяйку.

— Не против, если я спрошу зачем?

— Ну, ты была совсем грустно-пони с самых похорон...

— Конечно была! — вспылила Эпплджек. — Я похоронила брата!

— ...и ты работала очень, очень много, — продолжала Пинки Пай. — И ты никуда не ходила, и не бывала на вечеринках, и не виделась с друзьями. И даже не разговаривала с парнями целую веч-ность!...

Эпплджек фыркнула.

— Откуда тебе знать, когда я...

Она резко замолкла, понимая, насколько глупо звучал этот вопрос, учитывая то, кого она спрашивала. Флаттершай скользнула назад, почти что спрятавшись.

— ...и ты совсем заработалась и перенапряглась, и ты сожжёшь себя, если не будешь осторожна, и тебе очень, очень нужно с кем-нибудь переспать!

Эплджек повесила голову. Пинки Пай была... безнадёжна, в лучшем случае.

— Это ведь не кончится, пока я не найду себе парня?

— Неа! — объявила Пинки Пай, подскочив на месте. Как, чёрт возьми, она умудрялась так подскакивать на всех ногах сразу? Я была внутри неё и всё ещё не могла этого уразуметь.

— Что ж, поможет ли мне, если я скажу, что есть один парень, на которого я положила глаз?

Пинки Пай прекратила подскакивать и уставилась в пустоту. Чесотка переместилась со щеки на подбородок. Она повернулась на Эпплджек и сказала:

— Ага, это правда. Но чесучий подбородок значит, что ты ему ещё не сказала. Ты должна поговорить с ним!

Эпплджек вздохнула.

— А если поговорю, это безобразие закончится?

Мир передо мной закачался, так как Пинки Пай энергично закивала.

Моя носительница начала неугомонно повторять "Давай!", прыгая кругами вокруг Эпплджек.

— Ладно. — Эпплджек выставила копыто и остановила Пинки Пай. — Но при одном условии!

— Каком?

— Вы поклянётесь... — Эплджек повернулась к Флаттершай. — ...Обе поклянётесь, что Рэйнбоу Дэш не услышит ни слова об этом!