Я развернула статуэтку, чтобы прочесть надпись на основании. Надпись была не такая, как у других. Конечно, она ведь и не должна была быть такой же.

"Внимательность! Оно было под буквой 'Э'!"

Я чувствовала радость и печаль одновременно. Статуэтка напомнила мне о том, что я сделала неправильно, и о стоимости, которую я бы заплатила, не вытащи меня друзья из той бездны, куда я себя загнала. Печальное признание того вреда, что я сделала, и который мне теперь необходимо исправить. Посланник, убеждавший, что у меня есть силы не повторить это. И как, пожалуй, самое главное, это — подарок Хомэйдж, давший мне знать, что она поняла мою слабость, приняла и простила.

— Спасибо, Хомэйдж. Это значит для меня больше... чем ты можешь себе представить.

Я левитировала её к своей седельной сумке. Открыв отдел, в котором уже хранились три статуэтки, я вынула оттуда Твайлайт Спаркл, и, прежде чем положить обе статуэтки в отдел, я связала кусочком ткани Твайлайт с Пикни Пай. Теперь они могут быть снова вместе. Это было глупо, но я чувствовала, что так надо.

* * *

Когда Хомэйдж закрывала сейф, я обратила внимание на последний предмет внутри. Это был какой-то энерго-магический пистолет, но подобных ему я никогда не видела. Даже рукоять у него была такая, что не поместилась бы в рот какого-либо пони.

Мною овладело любопытство, и я спросила Хомэйдж о нём.

— Это долгая история, — сказала она мне. — Однажды ночью мы с Джоукблу двигали наши копыта вокруг Фетлока, пытаясь найти Стойло, о котором до нас дошли слухи. Вдруг прогремел страшный взрыв, осветивший верхушки облаков. Сначала мы думали, что это гром, но потом всякий хлам дождём начал падать с неба. Куски самой странной небесной машины, которую когда-либо видели. Мы укрылись в сгоревшем пассажирском фургоне. Когда всё закончилось, я увидела эту вещь среди щебня. — Хомэйдж усмехнулась. — Хорошо, возможно, не такая уж и долгая история.

— А что это такое?

— Самая ужасная, мощная магическая пушка, которую Эквестрийские Пустоши когда-либо видели, насколько мне известно. Один её выстрел превращает в пар что угодно, на что ты её направила. Не так, как энергомагические пушки, которые ты видела, делают это раз в сто лет. Эта же пушка — Абсолютно. Каждый. Раз. — Голос Хомэйдж звучал, будто она боится эту пушку. — Я считаю, ты могла бы убить дракона одним выстрелом из неё. — После этих слов я сама начала её бояться.

— Откуда она взялась? — подумала я вслух. Идея, что там были пони... может быть, пегасы... с такими пушками, пробирала меня морозом от хвоста до кончиков копыт.

— Джоукблу решила, что это какой-то пегасовский экспериментальный летающий танк, взорвавшийся в ходе эксперимента. Мне... — Хомэйдж сглотнула. — Я знаю, что это глупость, но мне кажется, что это упало с гораздо большей высоты, чем облака.

— Большей высоты? — Я представила странную картину, как с луны на Эквестрию валятся предметы из сундучка с игрушками Найтмэр Мун.

Хомэйдж выглядела немного смущённой.

— Ты будешь смеяться.

Я пообещала, что не буду. И решила, что не рассмеюсь, не зависимо, насколько будет это сложно.

Красивая сексуальная серая единорожка воспользовалась мгновеньем, чтобы собраться с мыслями. Затем начала осторожно:

— Однажды я встретила зебру.

Это было вовсе не то, что я ожидала от неё услышать. Мои уши взлетели вверх, я наклонилась вперёд.

— Они... имеют другое отношение к небу, не такое, как у нас. Очевидно, потому что у них нет пегасов. Но это большее. До апокалипсиса мы, пони, всегда смотрели в небо с чувством радости и безопасности. Мы видели солнце, движимое через небо Селестией в течение дня, и луну, движимую Луной и приглядывающую за нами в течение ночи. Принцессы Селестия и Луна были нашими доброжелательными правителями. И, хотя большинство пони не встречало их лично, солнце и луна были символами их присутствия везде и для всех пони в Эквестрии.

Я чувствовала, как моё тело склоняется ближе, желая уловить каждое слово. Я никогда не слышала, чтобы кто-нибудь говорил о Селестии и Луне таким образом.

— Когда они погибли в апокалипсис, и пегасы закрыли небо, отбирая солнце и луну у нас, мы превратили их в божеств, чтобы они были всегда с нами. Даже пони в ловушке Стойл под землёй, кажется, поступили так же. Это вроде как параллельной эволюции.

То, что она говорила, было почти кощунственно, но я убила своё желание увещевать её, и наклонялась всё ближе, чтобы лучше слышать. У Хомэйдж была точка зрения, которую я хотела услышать, но которую я вряд ли выслушала бы от кого-то ещё. Она заставила меня задуматься, задаться вопросами. Например, объясняло ли это, что Каламити не верил в Богинь? Атеизм — это черта пегасов? В отличие от нас, они никогда не теряли объятий солнца и луны.

— Зебры испытывают раболепный страх перед небом, — сказала Хомэйдж. Такое выражение я бы скорее ожидала прочитать в пропагандической брошюрке, а не услышать от пони, которая узнала это от зебры. Но я знала Хомэйдж, и на неё не похоже было, чтобы она приукрашивала факты. — Зебры смотрят на небо и видят звёзды, которые светят на нас из бесконечной, тёмной пустоты. И звёзды, которые они знают, не так уж доброжелательны.

Я наклонилась ещё сильнее, опрокинулась и упала на лицо.

Хомэйдж остановилась, прикрыв своё хихикание копытом. Когда я поднялась, вероятно, выглядя настолько робко, насколько я себя сейчас чувствовала, она продолжила:

— Существует разум, верят зебры, у самих звёзд. Звёзды горят холодным, вредоносным огнём. Они не согревают ночью. Они хотят принести вред, зло в наш мир. И иногда они действуют. Но не напрямую, а подталкивая нас вредить и губить самих себя.

Я открыла рот, чтобы выразить предположение, что зебры немного сумасшедшие, но слова застыли на моих губах. Да, это звучит безумно. Но разве наши легенды не говорят примерно то же самое? Я вспомнила историю о Кобыле на Луне. (реальную версию, не ту ерундовую "Жеребец на луне")

Звёзды помогут ей в побеге.

— В частности они говорят о четырёх злонамеренных звёздах с сердцами, полными хаотичной жестокости, которые тоскуют по вкусу нашей боли и разрушения, вызванными нами, своими же копытами. — С гримасой Хомэйдж добавила: — Если есть хоть доля правды в мифологии зебр, я думаю, мы предоставили им шикарный банкет.

Четыре звезды помогают разрушить Эквестрию. Почему же это звучит так знакомо...

Хомэйдж отмахнулась от жуткой атмосферы, что поселилась в комнате от её рассказа.

— В любом случае, как я уже сказала, это глупость. Джоукблу, возможно, была права. Какой-то пегасовский эксперимент, взорвавшийся у них в копытах.

* * *

Осторожно, при моральной поддержке Хомэйдж, я опустила рог на чёрный опал. Если я собиралась отдать это Наблюдателю, я хотела бы сначала знать, что же отдаю.

С большой неохотой я коснулась опала своей магией и дала ему взять Хомэйдж, её Библиотеку и унести от меня.

<-=======ooO Ooo=======->

Я чувствовала странно неправильно.

Мы шли по широкому затенённому и искусно украшенному коридору к ярко освещённой комнате, половину которой скрывала от взора декоративная занавеска. Передо мной шли четыре пони, ведомые пятой. Главы Министерств.

Первой пони, которую я узнала, была Пинки Пай. Вместо того, чтобы спокойно идти по коридору, она подпрыгивала, словно фанатка, спешащая на выступление своего кумира. Она выглядела слегка моложе, чем когда я видела её в прошлый раз. Её грива, впрочем, всё равно напоминала леденец-тросточку.

Я глубоко смутилась, увидев, что ведущей пони была та прекрасная белая леди-единорог, о которой я... фантазировала. И пони, в которой я находилась, не сводила глаз с...

Слепящая течка Селестии!

Существо, в котором я была, не было пони. Он (а это был совершенно точно и невыносимо он!) был ростом с жеребца! На концах своих ног я ощущала... штуки, которые были не копытами. И сложенные за спиной крылья. И хвост!...