Закончив еду, Гарри встал.

— Я пойду в бар. Возможно, Рэнди требуется помощь.

— Иди, иди. — Соло не слушал, целиком поглощенный приготовлением очередного блюда.

Гарри прошел вдоль веранды. В ресторане сидело человек сорок. Мануэль носился от столика к столику. Нина, в ярко-алом брючном костюме, стояла в окружении четырех мужчин. В пустом баре Рэнди мыл стаканы. Увидев Гарри, он вопросительно взглянул на него.

Гарри быстро рассказал о том, что взял чемодан, о встрече с Лепски и о своих подозрениях насчет миссис Карлос.

Брови Рэнди поползли наверх.

— Только не миссис Карлос… Какая чушь! Я в это не верю.

— А почему она интересовалась, как мы добирались до Парадиз-сити? — Гарри сел на стул. — То же телосложение… Тот же голос, и теперь такой вопрос. Это она.

— Но ей и так некуда девать деньги! Я… Что все это значит?

Гарри закурил.

— Не знаю. Может, мы найдем ответ в чемодане. Когда ты заканчиваешь?

— Не раньше половины двенадцатого.

— О'кей, я подожду тебя.

Гарри вышел из бара и свернул на бетонную дорожку, ведущую к кабинкам. Подходя к кустам, он услышал шорох и понял, что впереди кто-то есть. Он тут же свернул с дорожки и прижался к стволу дерева, вглядываясь в темноту.

Чиркнула спичка, и крошечный язычок пламени осветил лицо Нины, обрамленное иссиня-черными волосами. Закурив, она бросила спичку на землю.

После некоторого колебания Гарри вернулся на дорожку и пошел на светящийся кончик сигареты.

— Я хочу поговорить с тобой. — Нина шагнула навстречу.

— Я слушаю, — ответил Гарри. — Говори.

— Не здесь. Пойдем со мной… Дай мне руку.

В темноте они пробрались к пальмовой рощице, окруженной песчаными дюнами. Невдалеке плескалось море, напоминавшее в лунном свете черное зеркало.

— Когда ты сшиб с ног эту толстую свинью, я испытала ни с чем не сравнимую радость. (Гарри даже вздрогнул от изумления. Меньше всего на свете он ожидал услышать от Нины такие слова.) Если б ты знал, сколько раз я мечтала о том, что кто-то это сделает, доказав, что он совсем не бог и не всесилен. Он убеждал в этом мать, брата и меня. И мы уже поверили его словам. Я видела, как ты играл с ним. Он трижды пытался ударить тебя, а потом… Это было прекрасно!

Гарри молчал.

— Я ненавижу его. Он топчет мою жизнь, как растоптал жизнь матери и пытался сделать то же самое с Сэмом. Но Сэму хватило ума смыться отсюда. Он смотрит на меня, как на свою собственность, не позволяя ни чувствовать, ни думать, ни мечтать. О муже или о женихе я и не говорю. Если бы я не устроила сцену, требуя, чтоб ты ушел, он бы ни на минуту не спускал с меня глаз. Но я провела его! Он действительно поверил, что я разозлилась на тебя за этот удар. Ты — первый настоящий мужчина, появившийся здесь. Остальные боялись даже взглянуть на меня.

— Зачем ты мне все это говоришь? — спросил Гарри.

— Потому что ты — мужчина. — И в следующее мгновение Нина бросилась к нему в объятия.

Около полуночи Рэнди подошел к кабинке Гарри и постучал. Послышались шаги, и дверь распахнулась.

— Заходи, — сказал Гарри.

— Тише, — прошептал Рэнди. — Мануэль еще не спит.

— Тогда пойдем к тебе. — Гарри подхватил стоявший на полу чемодан.

— А что там внутри?

— Еще не знаю… Он заперт. У тебя есть отвертка?

Рэнди осмотрел замки.

— У меня есть хороший нож… он нам подойдет.

Войдя в кабинку, Рэнди зажег свет, закрыл дверь и запер ее на задвижку.

— Что ты делал все это время? — спросил он. — Я думал, ты давно уже вскрыл замки.

— Я ждал тебя, — ответил Гарри. — Если там есть деньги, то немного.

Рэнди выдвинул ящик комода, вытащил складной нож с широким лезвием и протянул его Гарри. Тому потребовалось лишь несколько минут, чтобы вскрыть замки и открыть крышку.

Тяжело дыша, Рэнди следил за тем, как Гарри выкладывал на кровать содержимое чемодана.

Там оказались поношенный серый костюм, три белых сорочки, четыре пары черных носков, потрепанный несессер с безопасной бритвой, зубной щеткой, губкой, куском мыла и тюбиком пасты, шлепанцы, шесть носовых платков, а также пистолет марки "люгер", калибра 7,67, сто патронов к нему, блок сигарет "честерфилд", наполовину пустая бутылка виски, тонкая пачка пятидолларовых банкнот, перевязанная эластичной лентой, и старый кожаный бумажник.

Гарри взял деньги, снял ленту и пересчитал банкноты.

— Вот и вся наша добыча, Рэнди. Двести десять долларов.

— Все-таки лучше, чем ничего, — разочарованно протянул Рэнди.

Гарри достал из бумажника несколько визитных карточек с именами, которые ему ничего не говорили, счет на сто долларов и водительские права, выданные Вильяму Риккарду, проживающему в Лос-Анджелесе.

Он протянул права Рэнди.

— По крайней мере, теперь мы знаем, что это Лысый Риккард.

— А какая нам от этого польза?

Гарри оглядел разложенные на кровати вещи.

— Ради всего этого Лысый не стал бы молчать под пыткой, и тем не менее он предпочел умереть, но не отдать чемодан.

Гарри поднял чемодан и ножом отодрал обшивку. Под ней оказался прозрачный пластиковый конверт с единственным листком бумаги.

Достав листок, Гарри прочел:

"Труба. Шелдон. 07.45. Май, 27".

— Наверное, они искали этот листок… Но что означают эти слова? — Он протянул листок Рэнди.

Тот прочел написанное и покачал головой.

— В десяти милях отсюда есть остров Шелдон. Возможно, речь идет о нем.

— А что в нем особенного?

— Ничего. Голые скалы и птицы. Нина отправляется туда, если хочет поплавать без купальника.

— А что такое "труба"?

— Понятия не имею. Может, Нина знает, о чем идет речь. Хочешь, я спрошу у нее?

— Нет. — Гарри положил листок в нагрудный карман. — Пора спать, уже поздно. — Он разделил деньги на две равные части. — Твоя доля.

— Спасибо, — улыбнулся Рэнди, — они мне не помешают. А что делать с этим барахлом? — Он обвел рукой лежащие на кровати вещи.

— Надо их спрятать. — Гарри начал складывать вещи в чемодан.

— Значит, богачами нам не стать, — вздохнул Рэнди. — А жаль…

— Не спеши с выводами. — Гарри захлопнул крышку. — Сначала надо понять, что означает этот текст.

Он поднял чемодан и вышел в душную ночь.

Лишь жужжание мухи, метавшейся под грязным потолком, нарушало сонную тишину комнаты детективов полицейского управления Парадиз-сити.

Детектив 3-го класса Макс Якоби усиленно штудировал сто четырнадцатый урок самоучителя французского языка. До конца книги ему оставалось всего лишь двадцать шесть уроков. Летний отпуск он собирался провести в Париже и надеялся удивить французов знанием их родного языка.

Напротив него сержант Джо Биглер развалился за столом со стаканчиком чуть теплого кофе в руке и сигаретой, свисавшей из уголка рта. Прикрыв глаза, он пытался решить, на какую же лошадь поставить в сегодняшних скачках.

Крупный, широкоплечий мужчина лет тридцати семи, с мясистым веснушчатым лицом, Биглер был правой рукой капитана Террелла, возглавлявшего полицию Парадиз-сити. В этот день, в отличие от большинства других, в городе не совершилось серьезного преступления, и Террелл отправился косить лужок перед домом, оставив за себя Биглера.

Дверь распахнулась, и в комнату влетел детектив 2-го класса Лепски.

— Шеф здесь? — спросил он, с трудом затормозив перед столом Биглера.

Тот откинулся в кресле и неодобрительно оглядел Лепски.

— Его нет. Он косит лужок перед домом.

— Лужок… — протянул детектив, переступив с ноги на ногу. — Джо, я напал на след. Может получиться большое дело, и тогда меня наконец повысят. Пока вы, бездельники, не можете оторвать от стула задницу, я нашел машину Риккарда!

Биглер наклонился вперед.

— Ты назвал меня бездельником, Лепски?

Несмотря на возбуждение, тот понял, что ступил на тонкий лед. Все-таки, в отсутствие Террелла, Биглер является его начальником. Такая ошибка могла иметь большие последствия.