— Теперь ты понимаешь?

— Нет.

— Ты пытаешься быть собой, чувствовать и вести себя, как сама считаешь нужным и правильным, а не так, как у вас принято. Почему ты появляешься здесь в рубашке? Почему снаружи в ней ходишь? Там я не видел женщин в подобном одеянии.

— Она удобная. Мне хочется в ней ходить. Это всего лишь рубашка, просто одежда, из ткани. Я не понимаю, почему ее нельзя носить. А самая главная причина — ее Рональд дал.

— Почему ты извинилась перед ним? По вашим правилам, это было не обязательно.

— Я плохо с ним поступила, ему было обидно, он сильно расстроился, и мне было стыдно. И я решила все исправить.

— Ты поняла?

— Да. Теперь да, — ответила Лиза, хотя до сих пор не очень понимала. — Но, в голове не укладывается. То есть, из-за таких вот мелочей я и правда смогу создать свой мир? И уходить в него? Смогу разговаривать мысленно? И убирать боль?

— Это — не мелочи. Всему я не успею тебя научить. Но многому. Смотреть душой, а не глазами, видеть чужую боль и убирать ее, уходить в себя.

— И другие люди смогут входить в меня так же, как я сейчас — в тебя?

— Да.

— Я не стану такой… как ты? — голос дрогнул.

— Нет, не станешь. У тебя все будет по-другому. Мне нужно твое согласие. Я не могу делать что-то против чужой воли. Ты хочешь научиться тому, что умею я?

— Если я соглашусь, а потом передумаю — то смогу отказаться?

— Сможешь.

— Я согласна, — не раздумывая, ответила Лиза.

— У тебя есть еще один вопрос. Он занимает все твои мысли. Ты не задашь его сама, потому что считаешь его незначительным, но он важный. Поэтому я отвечу. Ты ему очень нравишься, — серьезно сказал Ярый. — Ты постепенно заменяешь ему цветочный сад. А это очень много значит.

— Откуда ты знаешь, что я хотела спросить? — от неожиданности девушка смутилась. Услышанное ее ошеломило. Ошеломило так, что сердце ускорилось, а крылья за спиной стали больше, и она физически чувствовала, как кости в них удлиняются, а на кожистых складках вырастают перья. Белые.

— Если хочешь, чтобы я не знал чего-то, поставь барьер.

— Как?

— Ты должна не хотеть, чтобы я знал. Проговори мысленно или вслух — «Не читай мои мысли». И я не смогу.

— И все?

— Меня удивляет ваш народ. Вы так любите все усложнять. Да, и все. Если хочешь, чтобы я смог что-то услышать — надо тоже захотеть. Проговорить мысленно — «Хочу, чтобы ты меня услышал». Так лекарь и зовет меня.

— Ты всех можешь слышать?

— Ха. Нет. Не всех. Только тех, кто побывал во мне. Чью кровь я выпил.

— Если я ему нравлюсь, то почему он меня избегает?

— Ты думаешь со своей стороны. А он думает по-другому. Попробуй думать, как он. И поймешь. Не дави. Не напирай. Не торопись. Думай. Стирай преграды. Девочка, это важно. Это часть нашего обучения. Ты должна научиться понимать других. Смотреть их глазами.

— Вот как… я попробую.

— Попробуй. Запомни, девочка. Тебе нужно стать светлее. И вот тебе задание для разминки. Сделай так, чтобы он сам сказал тебе, что ты ему нравишься.

— Сам?

— Да.

— Задание? А зачем оно?

— Оно полезно. И для тебя, и для него.

— Мне нравятся такие задания, — хитро улыбнулась девушка.

— Повтори. Что тебе нужно сделать снаружи?

— Выудить Рональда признаться мне в том, что я ему нравлюсь.

— Ты должна сделать так, чтобы он сам захотел признаться тебе. Ты слишком эгоистична. Запомни. Не дави. Не напирай. Он сам должен.

— И как же мне это сделать?

— Думай, девочка, думай. Придешь ко мне, когда задание будет выполнено. И мы продолжим. А сейчас слушай внимательно. Сегодня я научу тебя основным правилам перехода. Запомни. Ты не сможешь войти ко мне, если этого не хочу я или не хочешь ты. Не получится.

— Почему?

— Не перебивай, девочка. Это важно, — повзрослел еще на пару десятков лет. — То же самое и с выходом. Если я захочу, чтобы ты вышла — ты исчезнешь сразу же и вернешься в себя. Если ты захочешь выйти — ты исчезнешь сразу же и вернешься в себя. Если ты не хочешь выходить, а я хочу, чтобы ты вышла — ты выйдешь. И наоборот. Ты выйдешь, если захочешь, даже если я этого не хочу. Мы находимся здесь до того момента, пока оба этого хотим. Тебе понятно?

— Понятно.

— И ты должна знать, что, когда я впускаю тебя, то не сделаю тебе ничего плохого. Я должен знать, что ты идешь ко мне не с плохими намерениями. Иначе ничего не выйдет. Переходы просты, они строятся всего лишь на доверии. Но для вашего народа это очень сложно. Вы к такому не привыкли. Я уверен в тебе, ты уверена во мне. Мы должны друг другу доверять. Абсолютно. Полностью. Тебе это понятно?

— Понятно.

— Тогда, на сегодня хватит. Тебе пора. Попробуй выйти сама.

— Я хочу выйти, — неуверенно сказала Лиза. И ничего вокруг не изменилось.

— Ты не хочешь выходить. Тебе здесь нравится. Тебе здесь хорошо и интересно. А надо хотеть. Попробуй еще раз.

— Не думала, что так трудно что-то захотеть. Так, хорошо, — прикрыла глаза девушка. — Я хочу выйти.

И исчезла.

— Проснись, — и толчок в плечо. — Учись сразу. Не спать, — добавил Ярый.

— Ох, — девушка с трудом поднялась с пола, зевнула и протерла слипающиеся веки. — Проводишь меня?

Девушка еще не запомнила дорогу, и боялась заплутать.

— Нет, — и, прежде чем Лиза успела расстроиться, добавил: — Сломанный. Проводит. Иди.

— Сломанный? Кто это?

— Иди.

Лиза мысленно попрощалась с Ярым — он ответил кивком; развернулась и вышла, окунувшись в прохладу леса. Прищурилась от яркого света, осмотрелась.

— Рональд? Ты все это время меня ждал? — удивилась Лиза, обнаружив его на пне рядом с домиком.

— Прошло минут пять всего. Там просто время немного иначе идет.

— Да?..

Ей же показалось, что разговор с Ярым длился не меньше часа. Но не это так озадачило девушку. А то, что увидела она именно Рональда — хотя никого незнакомого и не ожидала увидеть — и сразу поняла, что «сломанным» Ярый назвал его.

Она у него — «девочка».

Грэгор — «лекарь».

Рональд — «сломанный».

С ней и с доктором все относительно понятно. Но почему он так странно назвал Рональда? Что с ним не так?

«Ты ему очень нравишься».

«Думай, как он», — вспомнила она слова Ярого. Внимательно посмотрела на Рона. Он поднялся с пня и встал напротив, лицом к лицу. Серьезный. Лиза только сейчас заметила, как именно он на нее смотрит. Нерешительно. Все время опуская глаза. Руки по привычке сцепил за спиной. Лицо то хмурилось, то разглаживалось. Она его смущает, и это очевидно. Он не решается подойти ближе. Всю дорогу до домика Ярого Рональд держался в стороне. Он… боится? Не умеет? Не знает, как? Не решается?

«Не напирай».

«Не дави».

— Отвести вас домой? — спросил Рональд после того, как Лиза с минуту разглядывала его и ни слова не сказала.

— А ты сильно торопишься? — очнулась она. — Грэгор говорил про озеро. Ты знаешь, где оно?

— Знаю. Отвести вас?

— Да, отведи.

Рональд подождал, когда Лиза подойдет ближе, развернулся и повел девушку за собой сетью едва различимых в траве ниточек-тропинок. Она шла и по сторонам почти не смотрела, неотрывно глядя на него. Он терялся. Не знал, куда девать руки. Часто оборачивался, убеждался, что девушка не отстает, и шел дальше, а она все пыталась понять, как посмотреть на мир его глазами? Что она вообще о нем знает? О чем он может думать сейчас?

Пока Лиза размышляла, они подошли к кромке воды и остановились на поросшим травой берегу. Взору открылось небольшое круглое озеро, с камышами, глубокое — дна не было видно, с запахом тины. Очень красивое, как ненастоящее. Аккуратное. С кувшинками. Где-то квакали лягушки и звонко пели птицы. Тихо, спокойно, умиротворенно. Романтично и свежо. И помимо них двоих вокруг ни единой живой души не было.

Идеальное место, чтобы выудить у Рона признание.

Девушка присела и провела ладонью по прохладной водной глади. Стая рыбешек на мели бросилась врассыпную.