– Мы проверим насчет пейнтбола. Хотя возможно, что именно тогда вы и присмотрели это место.

– Я что, похож на идиота? – сорвался Белов. – Ну скажите, если бы я задумал преступление, разве я оставил бы эти глупые отпечатки?

Прямой вопрос заставил Петелину в очередной раз задуматься. Белов учился в серьезном техническом университете и на дурачка не походил. В его глазах читался ум, показания были логичны и последовательны, вот только нервные движения и ускользающий взгляд… Хотя, попав в такой переплет, любой человек задергается, особенно неопытный. Впрочем, неопытные преступники часто совершают глупые ошибки. Ум – не гарантия непогрешимости. А изворотливый преступник тоже по-своему талантлив.

– Теперь вернемся к главному, – снова сменила тему Петелина. – Где вы находились сегодня около четырнадцати часов?

Белов отвечал нехотя, с видимым сожалением на лице:

– У девушки я был. Но ее имя я назвать не могу. Она всё равно не подтвердит нашу связь.

– Имя – секрет, потому что не успели договориться? А казалось бы, чего проще? Вы сообщаете, кто она, мы привозим девушку сюда, допрашиваем и сверяем ваши показания…

– Она не признается. Она скромная.

– Звучит убедительно. Ну, правда, бывают же такие совпадения! И жертву подвезли, и в магазине были, и в пейнтбол играли на месте преступления, а теперь еще загадочная скромница. Вас не в камеру, а в пантеон святых надо определить.

– Вот вляпался! – Студент сокрушенно крутанул головой.

– Итак, подведем итоги. Алиби на момент преступления у вас нет, а улик, подтверждающих вашу причастность, хоть отбавляй. – Петелина ткнула пальцем в бумаги и придала голосу доброжелательную интонацию: – Я советую вам признаться, это облегчит вашу совесть и будущее наказание.

– Подождите… я вспомнил! – Осунувшийся Белов воспрянул духом. – Около двух часов дня я купил цветы в магазинчике рядом с общагой и пошел к своей девушке.

– К кому конкретно? Имя!

Белов стиснул зубы, покачался на стуле и оттолкнул ладонью воздух перед собой, словно отвергая невидимое давление.

– Нет! Я не могу ее подвести.

– Какое благородство! О девушке говорить не можете, тогда уточним о цветах. Какие цветы вы купили?

– Розы, пять штук, красные. Но чек мне не дали.

– Кто бы сомневался!

Петелина позвонила по рабочему телефону в лабораторию.

– Миша, оперативники у тебя? Пришли их ко мне. Срочно!

– Бить будете? – с вызовом спросил подозреваемый.

Елена Павловна кольнула его взглядом и не стала отвечать на провокационный вопрос. Но и успокаивать задержанного следователь не хотела.

Когда в кабинет вошли Валеев и Майоров, подозреваемый сжался и косо взглянул на них.

– Не бейте, прошу вас, не бейте! – взмолился студент.

В его словах слышался нешуточный испуг. Петелина неприязненно покосилась на диктофон. Прослушает кто-нибудь и подумает, что она действительно использует жестокие методы.

– Не устраивайте истерику, Белов. Я вынуждена проверить вашу версию. – Следователь говорила нарочито громко, принимая скрытый вызов. Она обратилась к оперативникам: – Возникла проблема. Задержанный утверждает, что приобрел пять красных роз сегодня около двух часов дня в палатке по пути к общежитию.

– Я видел павильон «Цветы», когда ездил за ним, – припомнил Майоров.

– Придется еще раз съездить туда и поговорить с продавщицей.

Иван кивнул и вышел из кабинета.

Валеев, придирчиво изучивший спортивную фигуру подозреваемого, поманил Петелину и увлек ее за собой в коридор. Капитан говорил шепотом, глядя на приоткрытую дверь:

– Лена, ты посмотри на него. Он бы не протиснулся в маленькую дырку в полу.

– Он мог резко выдохнуть, как-то сжаться.

– Ну да, намылился и проскользнул. Белов бы застрял там, это факт.

– Это не факт, а гипотеза. Что с курткой?

– Головастик пашет. Ему Свету Маслову на помощь из декрета вызвали.

– Ух ты! Харченко засуетился. Кстати, он вызывает нас на ковер.

– Предстоит головомойка.

– Заслужили.

– Я был на Киевском, расспрашивал про Матохина, но пока безрезультатно.

– Подождем данные экспертизы. Если куртку надевал Белов – это и будет результатом.

Как только Иван Майоров открыл дверь лаборатории, к нему разом повернулись две головы из трех имевшихся в наличии. Надменный Василич возвращение оперативника проигнорировал.

– Что разведал? – бросился к напарнику Валеев.

– Продавщица подтверждает, что Белов покупал у нее розы. Она узнала его по фотографии.

– Он мог с ней договориться.

– Вот видео из цветочного павильона. – Майоров продемонстрировал компьютерный диск и передал его эксперту. – Миша, загрузи, посмотрим. У них по праздникам бывает приличная выручка, для острастки повесили камеру перед входом.

Устинов вставил диск в компьютер, и на мониторе появилось изображение унылой улицы с редкими пешеходами. Таймер в углу показывал десять ноль-ноль. Оперативники сгрудились у дисплея.

– Перемотай сразу к двум часам, – попросил Валеев.

Устинов сдвинул бегунок курсором, картинка изменилась.

– А вот и наш фигурант!

На мониторе было видно, как Олег Белов с букетом роз выходит из цветочного павильона. Устинов остановил кадр и прочел показания таймера:

– Время записи четырнадцать ноль одна.

– Это время штурма. А что там на заднем плане? – пригляделся Валеев.

– Там пункт обмена валюты, – подсказал Майоров.

– Сейчас укрупню.

Головастик увеличил изображение, и на дисплее отчетливо стало видно электронное табло с курсами валют и временем: четырнадцать ноль один.

– Время то же самое.

– Черт подери, у парня действительно алиби. Он не мог находиться одновременно в цветочном и рядом с заложницей. – Валеев представил, как Петлина пытается добиться признательных показаний от студента, и неодобрительно покачал головой: – Лена зря теряет время.

Все замолчали. Устинов взъерошил волосы, Майоров безвольно опустил руки, Валеев нахмурился. Так уж устроена психология сыщика: когда обрывается ложный след, каждый член следственно-оперативной группы испытывает досаду. Столько усилий – и всё псу под хвост! Хотя, как говорит Петелина, отрицательный результат – тоже результат. Появляется стимул сконцентрировать усилия на других версиях. Проблема только в том, что других версий пока нет.

Молчание нарушил троекратный писк монитора соседнего компьютера. На нем перед уходом домой работала Светлана Маслова.

Устинов метнулся на звук, изучил данные, и мимолетный всплеск энергии в его глазах утонул в болоте уныния.

– Сравнение ДНК закончилось, – сообщил он. – Потожировые на куртке не принадлежат Олегу Белову.

– Чего и следовало ожидать, – пробормотал Валеев.

– Надо сообщить об этом Петелиной, – напомнил Ваня Майоров.

Взгляды присутствующих синхронно переместились на Валеева. Казалось, что на этот раз даже Василич не обошел унылую физиономию оперативника вниманием.

Марат вздохнул и потянулся за телефоном. Прежде чем набрать знакомый номер, он отчего-то вспомнил традиционное напутствие при вступлении в брак. Точнее отрывок из него: «в горе и в радости, в болезни и в здравии будьте вместе, поддерживайте друг друга…» И так далее в том же духе.

Они с Еленой пока что не состояли в браке, но подготовку получали отменную. Радость осталась в прошлом, ужасный сегодняшний день преподносил одну неприятность за другой. Ребята правы: плохие новости Елене должен сообщить именно он.

Петелина выслушала Валеева и не произнесла ни слова в ответ. Оба понимали – расследование зашло в тупик.

В глубине души Елена предчувствовала это. Что может быть общего между шестнадцатилетним лоботрясом из интерната, погнавшимся за легкими деньгами, и студентом последнего курса престижного технического университета? Орбиты их жизни не пересекались. Один готов был пуститься во все тяжкие, другой из тех, кто семь раз отмерит, прежде чем отрезать.