Стив понятливо кивнул. Сыворотка, эксперименты, Брок. Принято. Подумать обо всём этом время ещё будет, сейчас им нужно было поговорить, пока Брок в сознании, да и Баки давно настойчиво тянул Стива к палате.

— К нему можно? — уточнил Роджерс, дождавшись паузы в рассказе доктора.

Та кивнула.

— На самом деле, вы можете даже его забрать. Если сыворотка сработает неправильно или вообще не сработает — мы ничего не сможем сделать, — она опустила взгляд, но даже не вздрогнула, когда в руке Стива щёлкнула и пошла трещинами дверная ручка.

Брок лежал на спине и смотрел в окно. Для этого приходилось скашивать глаза вбок, да и вид того не стоил, но альтернативой были жалостливо — виноватые лица Стива и его Баки (который ещё совсем недавно был Солдатом Брока). Рамлоу подавил в себе глупую ревность не то Стива к Баки, не то Баки к Стиву, и повернулся к вошедшим.

Его ожидания не оправдались. И Роджерс, и Барнс, оба выглядели как угодно, но не виновато: заинтересованно, озабоченно, воодушевлённо и решительно, но вины не было, будто и не они пришли за благословением и отпущением всех грехов перед «ступайте с миром, дети мои, и ебитесь там, а обо мне забудьте».

— Как ты?

— В норме.

Стив заговорил первым и, не утруждаясь стулом, аккуратно уселся на кровать, стараясь не придавить уже не хрупкие кости Брока своим суперсолдатским задом. Барнс замер за его плечом и смотрел непривычно прямо, и Брок догадался.

— Разморозился?

Но Баки вопрос, даже такой смутный, понял.

— Я вспомнил, кто я. Вспомнил, кто Стив. Остальное всё ещё чёрное пятно. Большое чёрное пятно, — добавил он, подумав, и Брок слабо улыбнулся.

— Ты придёшь в норму, — заверил его Рамлоу. — О тебе есть кому позаботиться. Он напомнит, если что.

Это должно было прозвучать беззаботно, но как-то не срослось, и Солдат, которого наверняка учили распознавать в голосе фальшь, быстро его раскусил.

— Звучит, как прощание. Ты не дури, Командир, сбежать всегда успеешь.

— Да, Брок, — опомнился Стив, всё это время задумчиво поглаживая его ногу, — думаю, нам всем нужно поговорить.

— Не нужно тут говорить, Роджерс, — Брок отодвинулся, насколько позволяла койка, и посмотрел на обоих. — У тебя есть свежеразмороженный друг, я всё понимаю. Не надо мне сейчас про «дело не в тебе, дело во мне» или «давай останемся друзьями». Мы останемся, — видя, что Стив порывается перебить, Брок быстро закончил, — просто не надо всего этого сейчас, хорошо?

Он замолчал, опустошённый речью, и вздрогнул, когда заговорил не Стив, а Баки.

— А ты не охуел ли часом, Командир? — от такой наглости Брок даже опешил и не нашёлся с ответом. — Хорошо ты всё за всех решил, да? Долго речь сочинял, а? Может, сначала других выслушаешь, прежде чем в изменники записывать?

— А ты борзый был, да? — усмехнувшись, спросил Брок.

Такое обращение было привычным и даже расслабляло. Не нужно было изображать вежливость, подбирать слова, что Брок делать просто ненавидел.

— Солдатом я тебе больше нравился?

Барнс улыбнулся одними глазами, из-за чего вокруг них собрались морщинки.

— Пиздел ты поменьше, это да.

Напряжение наконец отпустило, и Брок знал, что и Стив, и Баки почувствовали то же самое.

— Расклад такой, Командир, — снова встрял Барнс, спасая всех, чтобы никому не пришлось подбирать слова, — Стиви, как ревностный собственник, не хочет делиться нами с миром, — Роджерсу хватило совести покраснеть, и Брок почувствовал, как от одного его вида напряжение со всего тела стекает прямиком в пах. — Что делать будем?

— Гарем, — ляпнул Рамлоу прежде чем подумал.

Стив покраснел ещё гуще, цветом уже не отличаясь от вымазанной кровью звезды на груди, и, наконец, заговорил.

— Я имел в виду не это. Мне просто нужно знать, что вы оба в безопасности, я не собираюсь… не то, что ты, — он покосился на Баки, — или ты, — затем на Брока, — не то, что вы оба подумали. — Барнс с Рамлоу переглянулись и усмехнулись синхронно. — Мы можем просто вместе жить, нам не обязательно… спать друг с другом, по очереди, или как вы там нафантазировали.

— Три здоровых, совсем не гетеросексуальных мужика в одной хате, — задумчиво протянул Брок, силясь не заржать, — совсем без секса. — Он двинул ногой, намеренно смахнув ладонь Роджерса на внутреннюю сторону бедра. — Что может пойти не так?

Роджерс нахмурился и неуверенно дёрнул плечами. Этого жеста не было у нового Капитана Америки — но, похоже, был у парня из Бруклина, часть которого вернулась вместе с Барнсом.

— Мы же можем попробовать? — Стив чуть сжал ладонь, и Брока тряхнуло.

Наверное, это задумывалось, как жест поддержки, а не что-то сексуальное, но, по мнению Рамлоу, когда ты лапаешь мужика в опасной близости от его члена, странно вести разговоры о «никакого секса».

— У меня есть дом в пригороде, — тихо ответил Брок, чуть подумав. — Если никто не возражает, вещи можно перевезти хоть сегодня.

Видя, как засветились при этих словах глаза Стива, Рамлоу улыбнулся. Барнс же стоял с нейтральным выражением лица.

Похоже, никто не возражал.

— Доктор Чо сказала, что с тобой? — перевёл тему Стив, когда молчание начало затягиваться.

— Суперсолдатство, — отозвался Брок беззаботно, — переживу этот день — смогу ещё лет сто плечами двигать горы. Только пока я не чувствую ни улучшений, ни ухудшений. Череп в руках раскрошить не смогу, но и помирать вроде не собираюсь.

Разговор не клеился, и Брок отправил Стива забирать все их вещи из башни. Барнсу лучше было туда не соваться (по крайней мере, пока), а сам Брок не чувствовал в себе достаточно сил на такую поездку. Если где-то в его крови и гуляла сыворотка, то в данный момент она не работала.

Хотя уже сейчас Рамлоу вспоминал, хоть и смутно, как легко выдернул руки из ремней, как видел чётче на пару секунд, когда ему что-то вкололи. Когда он очнулся, это пропало, и до этого момента всё ещё не проснулось.

Не то, чтобы Брок хотел жить дольше или быть сильнее, чем есть сейчас. Какой-то умный человек сказал: «С большой силой приходит и большая ответственность». Так вот, в себе Брок не ощущал ничего из этого. Сколько дел Гидра наворотила руками одного Зимнего Солдата! А если Брок «попадёт» не в те руки? Если сам свихнётся на почве могущества? Он и раньше-то был беспринципным мудаком, так вряд ли что-то изменится, если мудак станет сильнее. Скорее, будет лучше, если он и правда не переживёт эти два дня.

Единственной причиной желать долголетия был Роджерс, но сейчас…

— Что ты думаешь об этом? — спросил Брок задумчиво.

В палате они с Барнсом остались вдвоём. Это было идеальное время, чтобы поговорить, но слова отказывались формулироваться в мысли и вылетать из рта, потому что Рамлоу понимал, что стоит на кону (кто стоит на кону), и почему им с Солдатом лучше не портить отношений.

— Это будет сложно, — подумав, ответил Барнс.

Он не стал притворяться, что не понял вопроса. Солдат был таким же — говорил прямо, даже не задумываясь, видимо, это в нём было от спящего внутри Барнса.

— Я на него не претендую, если ты об этом, — добавил он, подумав. — Мы целовались. Один раз. Как только я всё вспомнил.

— Так у вас с ним…

— Целовались впервые, и больше ничего не было, — отрезал Баки, похоже, обидевшись за Стива, что Брок мог посчитать его изменником. — Он любит тебя.

Рамлоу в ответ хмыкнул.

— Тебя — дольше. И сильнее. Он влез в самое пекло, разворошил Гидру и достал тебя оттуда, совсем невменяемого и совершенно его не помнящего, — видя, что Солдат собирается перебить, закончил тише, — он не сделал бы того же для меня.

— Он сделал. Командир, ты идиот, если не видишь. Стив такими глазами на тебя смотрит, — он вздохнул, — я никогда его таким влюблённым не видел.

— А идиот — я! — возмутился Брок, и на непонимающий взгляд пояснил. — Да он же запал на тебя ещё до войны! Неужели не сказал?