Инструкции.

И так же быстро отбросил её на стол.

Наверху послышался какой-то шум, но оба не обратили внимания. Если Старк сейчас же начнёт читать код, время выучить который у него определённо было, — у Барнса не будет даже секунды, чтобы сопротивляться внушению. Стив с Броком не успеют спуститься со второго этажа, чтобы помешать. Когда Старк дочитает, то прикажет что угодно, и Солдат не посмеет ослушаться, но вряд ли в приказе будет что-то кроме самоубийства.

Месть.

У Баки были мгновения, чтобы предпринять хоть что-то, но он остался на месте. Старк не сводил глаз с его застывшего лица, и не двигался тоже. А затем глубоко вздохнул, откинул голову назад, безответственно обнажая шею, и спросил:

— А ты?

Вопрос прозвучал глухо и глупо, но Баки понял. Месть. Не ему, не оружию Гидры, а самой Гидре. Старк никогда не простит убийства своих родителей, как он сам не простит семидесяти лет кошмара.

Барнс поднял взгляд, видя в Старке себя, как в зеркале, и кивнул. Тони кивнул тоже и будто разом постарел лет на десять. Не так, как они со Стивом, а по-человечески, только очень быстро и неправильно.

Видимо, больше ему сказать было нечего. Они и этими рублеными фразами сказали друг другу больше, чем хотелось бы. Но с кухни никто не уходил, и даже не двигался, когда вошли Стив и Брок. Они выглядели настороженно, но не как раньше, не враждебно, а будто беспокоились теперь не за одного, а за двоих.

— Видишь, Кэп? — первым подал голос Тони, и в интонации сквозила такая натянутость, но никто не обратил внимания. — Возвращаю целым твоего… Баки. Даю даже больше, чем брал, — он кивнул на стол, где, прожигая глаза, лежала книга.

— Откуда она у тебя? — спросил совсем не удивлённый Стив, но к Инструкции даже не прикоснулся.

Зато прикоснулся к Барнсу — встал рядом, касаясь плечом, безмолвно обозначая своё присутствие и поддержку. Брок тенью замер позади.

— Один… человек подогнал. Имя я спросить не успел, но, может, узнаю у его друзей.

Он скользнул взглядом по лицам и остановился на Баки. Тот слабо, но уверенно кивнул.

— Что ж, пойду, — бодро сказал Тони, — рад был повидаться. — Он направился к двери, по широкой дуге обогнув замерших мужчин, но у выхода остановился и нахмурился, что-то вспомнив. — Не знаю, кстати, кто, но один не обременённый чувством стиля человек забыл у меня свои трусы.

И вышел. Брок двинулся за ним, чтобы закрыть дверь, и Тони обернулся к нему уже облачённый в костюм.

— Если всё ещё нужны — они по-прежнему в башне.

По лицу его скользнула тень, а брови нахмурились, и Брок понял, чего он ждёт: заверения, что кто-то из них (Стив) не перечеркнёт их дружбу, что он вернётся, даже если в качестве багажа у него будут Брок и Баки. Похоже, и такие зазнавшиеся задницы как Тони Старк дорожили дружбой. А может, как раз зазнавшиеся задницы дорожили особенно сильно. Рамлоу невесело усмехнулся.

— Если так понравились — Стив тебе такие же на День рождения подарит.

Это было не обещание, но надежда, и Старку хватило. Он хмыкнул едва слышно и опустил на лицо маску. Железный человек посмотрел на Брока, прежде чем взмыть в воздух.

— Рамлоу.

— Старк.

И Брок остался возле дома один.

Он вернулся в кухню, чувствуя любопытство и незаинтересованность одновременно. Хотелось бы знать, о чём Старк договорился с Барнсом, ведь они со Стивом и правда не слышали разговора, а с другой стороны, лучше было оставить это им двоим.

Баки стоял посреди кухни, мёртвыми глазами смотря на Инструкции. Такой взгляд был у Солдата когда-то так давно, что будто в прошлой жизни. Брок понял вдруг, что для Барнса — и правда, в прошлой.

Стив обнимал Баки со спины, сложив руки на его животе, и слабо покачивался из стороны в сторону, успокаивая не то его, не то себя.

— Сожжём её? — предложил вдруг Брок, и все обернулись к нему.

Роджерс не был против, но выбор был за Барнсом. Тот снова посмотрел на книгу и медленно кивнул.

— Сейчас достану спички.

Стив обернулся к кухонным ящикам, и Брок закатил глаза.

— А зажигалки — для слабаков?

Он выудил из кармана «Зиппо», и кухню осветил оранжевый огонёк.

Книга горела ярко, только кожаная обложка всё никак не сжигалась, похоже, качественная была. Когда последние страницы дотлели, Баки вытащил остатки из раковины, где остались чёрные пятна, и швырнул в мусорное ведро. А затем обернулся, из Солдата снова становясь собой — не преувеличенно непринуждённым, а обычным, с отпечатком всего произошедшего, но смирившимся, принявшим это.

— Есть хочу.

Брок хмыкнул, чувствуя, наконец, как всех отпускает даже в воздухе витавшее напряжение. Стив притянул довольного этим Баки к себе и поцеловал в шею.

— Есть блинчики и салат, — сообщил он, поглаживая живот под футболкой.

— Были бы ещё бутерброды, если бы кто-то меньше дрых, — встрял Брок, тоже подходя ближе и целуя по очереди Стива и Баки.

Они пообедали на полу гостиной, потому что горелый запах бумаги и кожи нормально из кухни не выветрился. Брок же отказался «изображать пса», и уселся на диване, закинув ступни ног усевшемуся под ним Стиву на бёдра. Баки занял стратегически верное положение, с которого мог касаться обоих любовников хоть каждую секунду.

В доме заняться было особенно нечем, поэтому оставшуюся половину дня они раскладывали вещи, сметали пыль и очень много целовались. Вроде бы жадным на прикосновения должен быть Баки, который не получал ласки с сороковых, но на самом деле никто не был против лишний раз притиснуть горячее мускулистое тело к ближайшей стене.

Уснули они поздно вечером, полностью вымотанные и выжатые несколькими раундами секса с перерывами на неторопливые, ленивые поцелуи и ласки, которые всё равно заканчивались еблей.

Брок и Стив оба побывали на члене Баки, а затем друг на друге. Барнс, хоть и доверял обоим безоговорочно, не мог заставить себя пустить кого-то к себе за спину, открыться настолько, что ближе некуда. Пока не мог. Но никто и не настаивал. Им хватало их троих по самое горло и немного дальше.

Когда Баки засыпал, согретый Броком спереди и Стивом сзади, он чувствовал, как медленно просыпается в душе всё, что дремало почти век. Он видел спину Командира, который вытащил его из ада Гидры, и ощущал руки Стива, оказаться в постели с которым когда-то только мечтал. Его жизнь не могла быть лучше.

Завтра ещё нужно будет разобраться со Старком, с его идеями, как найти уцелевшие части Гидры, и с рукой, отсутствие которой сильно мешало; может, придут ещё воспоминания о прошлом — хорошие или нет; также стоит уговорить Брока съездить в больницу — сыворотка определённо прижилась, но мало ли что.

Но сейчас, засыпая в коконе из двух самых дорогих людей, Баки чувствовал себя не просто счастливым — он был живым.