— Гель, — Брок кивнул на один одноразовый флакончик, а потом на другой. — Шампунь. Пользоваться умеешь?

— Втереть в кожу и смыть.

— Умница.

Солдат снова посмотрел нечитаемым взглядом.

«Не хвалили его никогда, что ли?» — подумал Брок, а затем сам себя одёрнул — кто бы стал хвалить оружие?

— Вытрись, — когда Солдат закончил и выключил воду, Брок кинул ему полотенце.

Раскрасневшийся после душа, смывший с себя тонну грязи и пару лет в придачу, Барнс теперь казался обычным парнем, здоровым и румяным, но потом его лицо снова замкнулось маской безразличия, напоминая, кто он есть на самом деле. Брок устало вздохнул: легко не будет.

— Это твоя комната, — Брок открыл дверь в каморку, которую по-другому и назвать не получалось, — если услышишь за дверью чьи-то шаги — ты должен быть там. Понял? — Барнс кивнул, и Брок внимательнее вгляделся в его лицо, ожидая реакции на свои следующие слова. — Но если поблизости только я — ты можешь находиться в моей комнате столько, сколько захочешь.

Он успел увидеть, как нахмурились брови Солдата на мгновение, но затем его лицо снова приняло отсутствующее выражение.

Как бы ни приятно Броку было видеть рельефное, накачанное сывороткой и тренировками тело, завёрнутое в одно лишь полотенце, Барнс мог мёрзнуть и молчать об этом, а ещё его следовало накормить.

Брок возвращался в комнату, неся в одной руке стопку одежды, а в другой — один из отобранных у Фойза «солдатских витаминных коктейлей», и уже возле двери понял, что что-то не предусмотрел.

В комнате было пусто.

— Солдат? — позвал Брок, очень надеясь, что не облажался в первый же час в звании Командира.

Через секунду Барнс вышел из своей каморки.

«Он услышал шаги и спрятался» — догадался расслабившийся Брок.

— Одевайся.

Барнс без задней мысли скинул с себя промокшее полотенце и начал натягивать принесённую одежду. Брок не мог не оценить по достоинству подтянутое тело. Только рука смущала. Не в том смысле, что Броку было противно на неё смотреть, — нет, он видел на войне вещи и пострашнее оторванных конечностей, просто на стыке металла с кожей, чуть ниже шеи, шов покраснел и, похоже, воспалился.

— Плечо не болит?

— Негативные ощущения малозначительны, — сухо отозвался Барнс, натянув штаны.

— Значит, болит. Скажу Фойзу, пусть заодно глянет…

— Нет!

Он произнёс это явно раньше, чем успел подумать, и Брок удивлённо замер, ожидая продолжения, но Солдат вдруг выпрямился по стойке «смирно», напрягая при этом каждую мышцу, а затем медленно и покорно опустил голову.

— Ты чего это?

— Виноват, Командир. Готов понести наказание.

Брок охуел знатно.

— Никакого наказания, — категорически ответил он. — Что ты сделал не так?

— Возразил Командиру, — отрапортовал Барнс спокойно, только в глазах его застыла в предвкушении обречённость. — Согласно инструкции, я должен понести наказание, — напомнил он.

— Забудь об этом. Договаривай. Почему мне не нужно идти с этим к Фойзу?

Солдат молчал и смотрел в стену.

— Отвечай, Солдат, это приказ.

— Будет больно, — тут же подал голос он.

— Тебе и сейчас больно.

— Больнее. Когда доктор Фойз работает с рукой, он её не отсоединяет, — нейтрально пояснил Барнс. — Негативные ощущения выше 70%.

— А что по-твоему 100%?

— Отключение вследствие травматического шока.

— Пиздец, — в глазах Барнса на секунду промелькнуло удивление, и Брок пояснил. — Я не пойду с этим к Фойзу, расслабься. Но если он сам заметит повреждения твоей руки — не в моих полномочиях его остановить.

Барнс посмотрел так, будто Брок сказал что-то очень неправильное, но выяснять это они не стали.

— Ладно, натягивай свои шмотки и давай пей, — Брок протянул одевшемуся Солдату пластиковый стакан с чем-то мертвенно-серым, и тот выпил безо всякого выражения на лице.

— Вкусно? — усмехнулся Брок, уже зная, что нет.

Барнс растерялся от вопроса, но так же быстро взял себя в руки.

— Смесь питательная. Функциональность повышена.

— Я не об этом. Она приятная на вкус? — Солдат слабо нахмурился, наконец-то смотря Броку прямо в глаза, но явно при этом не понимая, чего от него хотят. — Тебе нравится?

— Она… эффективная.

— Ага. Именно то, что я хотел услышать.

Брок опустился на кровать и похлопал по одеялу рядом. Барнс послушно сел, и видно было, что делает он что-то подобное впервые.

— Значит, так, — Рамлоу посмотрел серьёзно, пытаясь донести, как это важно, и понизил голос до шёпота. — Говорю один раз, и ты запоминаешь. У нас есть несколько дней, и за это время ты должен сделать всё возможное, чтобы тебя больше не обнуляли, понял? Никаких рецидивов, никаких нападений на охрану или на Фойза, никаких блядских «всполохов прошлого», — Солдат кивнул, видимо, новая инструкция не сильно отличалась от предыдущей, — а если такие будут — или сообщаешь мне, или молчишь. Уяснил?

— Да.

Опять это лицо «ты делаешь всё не так, как остальные до тебя, и я не понимаю, что тебе нужно», и Брок решил уточнить:

— Вопросы есть?

— Нет, Командир.

Брок возражать не стал, кивнул и посмотрел на время: данный Фойзом час прошёл, и пора было идти на его «тесты».

О них Брок читал лишь мельком, видимо, потому что доктора вели основные записи отдельно, но даже из тех крупиц информации, хранившихся в «инструкции» Брок знал, что ничего приятного в тестах нет.

— Подъём, Солдат, нам пора.

Барнс встал, на затем вдруг замер.

— Что? — Брок подошёл ближе, становясь лицом к лицу. — Спрашивай, Солдат, можно.

— Время тестов?

— Да, прости, — лицо Барнса замкнулось, но в глазах плескалась такая боль и нежелание снова оказаться в кресле, перетянутом ремнями, что Брок не выдержал. — Всего пара дней. Не провоцируй их, и всё будет хорошо, — он заглянул в серые глаза и едва слышно прошептал. — Скоро я вытащу тебя отсюда.

Барнс, похоже, не просто удивился — он охуел — и замер, обдумывая сказанное.

— Но до того момента ты должен продержаться, понял? — Брок заглядывал в глаза, впервые удерживая зрительный контакт настолько долго, а потом не удержался, поднял руку и заправил прядь волос Солдату за ухо. — А теперь вперёд.

Рядом со склонившимся над экранами Фойзом, на столике, лежал «набор юного Доктора Смерти»: скальпели, шприцы, щипцы и другие железки, которые Брок не смог опознать. Доктор указал на уже знакомое кресло, и Рамлоу кивнул замершему Солдату.

— Садись.

— Пристегните его, — попросил Фойз, а потом вдруг остановил Брока и всунул ему в руки продолговатый чёрный цилиндр. — Это если будет дёргаться.

В ладонь привычно лёг электрошокер. По напрягшемуся Барнсу было ясно, что он его тоже узнал. Брок медленно, чтобы Солдат мог видеть, вытянул руку вбок и положил шокер на столик, и только затем приблизился к креслу.

— Лейтенант, не положено… — возразил один из охранников, но заткнулся под красноречивым взглядом Брока и отступил.

— Потерпи, — одними губами шепнул Брок, застёгивая ремни на груди и руках Барнса.

Тот едва заметно кивнул, и дальше вёл себя на удивление спокойно. Когда Фойз вколол ему что-то; когда невооружённым глазом было видно, как под кожей, по венам, перекатываются, ползут черные нити; когда всё тело Солдата выгнулось от боли, а мышцы напряглись, натягивая ремни; когда Брок сам готов был раскидать охранников, въебать доктору, взять Барнса и свалить отсюда — тот всё так же послушно сидел в кресле и привычно смотрел прямо перед собой.

После третьей дозы сыворотки Солдат просто молча затрясся в припадке, и Брок не выдержал.

— Заканчивайте.

Шприц в руках Фойза дрогнул, и доктор удивлённо покосился на посмевшего прервать ход его эксперимента, будто только заметил вокруг себя посторонних, полностью отдавшись процессу.

— Но это лишь первая фаза! — возразил он. — Лейтенант Рамлоу, вы здесь человек новый, и не знаете всего. Позвольте…