– Возьми с собой мобильный телефон. Если начнется снег, позвони Хольгерсену.

– Возможно, нам было бы неплохо взять с собой ключ от охотничьего домика, мистер Эльзассер, – предложила Мари Амели. – Если станет слишком холодно для Гунтрама, мы можем подождать там.

Неохотно – ну, с выраженим лица, которому могли бы позавидовать Ратко и Милан, – Фридрих достал ключи и дал мне один. Вот это да, меня повысили до взрослого. Теперь у меня есть свой собственный ключ.

– Хорошо, Гунтрам. Надень зимние ботинки.

Нет, взрослость пока подождет. Под хихиканье двух других взрослых, Армина и Мари Амели, я вернулся за проклятыми вещами.

Мы пошли по главной дороге, и было действительно холодно, морозно, и они с большим удовольствием спрашивали меня, надел ли я зимние сапоги, пальто, перчатки, нижнее белье и т. д. Назад в старшую школу, но в версии «Беверли-Хиллз, 90210» (американский молодежный телесериал 90-х годов о близнецах-подростках, попавших в мир золотой молодежи в лос-анджелесском районе Беверли-Хиллз. – Прим. пер.). Я застрял с Сабриной, Маленькой Ведьмой, и Чудо-Мальчиком! Я начал идти быстрее, чтобы предоставить их самим себе, но, должно быть, слишком ускорился, потому что через несколько минут оставил их позади. Почти целый час спустя я добрался до маленького домика, запыхавшись от усилий. Да, я не так хорош, как раньше, к тому же снова пошел снег. Отперев домик и включив отопление, я приготовил себе горячий чай, ожидая их. Через пятнадцать минут они явились в целости и сохранности. Как раз когда я начал волноваться, что они, возможно, выбрали короткий путь, а из-за снега легко потерять тропинку.

Они почти пылали. Реально. Мне пришлось отойти в сторону, когда я открыл дверь, чтобы они не сокрушили меня, торопясь добраться до стены. Твою мать, мы с Конрадом ждем, когда останемся одни, чтобы устроить наше собственное домашнее порно, и Константин никогда не позволял себе больше, чем несколько прикосновений или поцелуев на публике (ну, перед Иваном Ивановичем или Борисом Мальченко). Мне стало действительно неудобно, и я вернулся на кухню, закрыв за собой дверь. Когда я спокойно пил свой чай, вошел частично одетый Армин и сказал, чтобы я шел домой, потому что они хотят сделать это.

– Идет снег! Ладно, дай мне позвонить Хайндрику.

– Ни за что! Если ты позвонишь, они все притащатся сюда! Давай, Гунтрам, не будь таким неженкой!

– Мне было хорошо и дома, а прийти сюда – это ваша идея!

– Ты трахаешься с моим дядей, а я остаюсь ни с чем, и вот у меня появилась возможность. Позвонишь Хайндрику по дороге!

Мари Амели вошла на кухню в одном коротком платьице с частично расстегнутыми пуговицами и этих своих модных «эскимосских» сапожках. «Армин, я жду!» – заскулила она, и я покраснел, как идиот, потому что было ясно, чего именно она ждала, и так объявлять об этом во всеуслышание – на мой вкус, слишком. Может быть, я ханжа, но женщины должны быть более скромными.

– Минуту, детка.

– Ты все еще здесь, Гунтрам? – заметила она меня.

– Пью чай, – прорычал я.

– Будь хорошим мальчиком и оставь нас одних, хорошо? Или ты тоже хочешь поиграть? Будет не так забавно, как с Аннеттой, но, возможно, ты все-таки на что-то сгодишься.

Я не покраснел на этот раз, потому что мой мозг пытался связаться с ушами. Она хочет устроить тройничок? Со мной? Она сумасшедшая или просто глупая? Я, должно быть, изумленно таращился на нее, потому что следующее, что я помню, это Армин, трясущий меня за руку.

– Иди домой, понял? Молчи об этом, – проворчал мне Армин, очень расстроенный. Ну да, забавы с Аннеттой – это здорово, но другой мужчина в уравнении – плохо.

– Разве ты не хочешь остаться, Гунтрам? Возможно, мы сможем научить тебя чему-то, – настаивала она; я был очень потрясен и попытался скрыть свое смущение, надевая зимние сапоги. – Или тебе нравятся только сладкие папики? Ты когда-нибудь был в постели с кем-то, кто не в два раза старше тебя?

– Занимайся своими делами, девочка! – рявкнул я, потому что больше не собирался ее терпеть.

– Армин! Он оскорбляет меня!

– Оскорбляю тебя? Я до сих пор не высказал своего мнения о тебе, и, честно говоря, моя собака не заслуживает того, чтобы ее сравнивали с такими, как ты! – Это был не очень хороший ответ, но в тот момент с меня было довольно. Меня тащат сюда, бросают на середине пути и теперь называют «мальчиком по вызову»? Всему есть предел.

– Пошел нахуй, педик! – заорал Армин и шлепнул меня, как маленькая девочка. Тебе не помешала бы пара уроков у Масаева, если хочешь знать, как ударить мальчика! Если хочешь бить, как твой дядя, тогда узнай все остальное тоже и будь готов идти до конца. Если не готов, не делай этого. Я вернул удар так, как учил меня Юрий. Одним ударом и «со всей силой, что у тебя есть, Гунтрам, твои размеры не оставляют тебе шансов на второй» – я разбил ему нос и губу, и он слетел с катушек. Армин выхватил нож из кармана и начал размахивать им в опасной близости от моей груди. Мальчишка. Не впечатляет: одуревший от наркотиков парень в два раза большего размера. Я взял один из кухонных ножей, висевших на металлическом держателе, и, как только он подошел ко мне, запустил нож в противоположную стену, чтобы не причинить вреда, а только предупредить, потому что следующий будет уже в ноге или в руке. Да, я узнал кое-что в трущобах, а потом Юрий научил меня большему, такому, как, например, этот израильский боевой метод, крав-мага (разработанная в Израиле военная система рукопашного боя, делающая акцент на быстрой нейтрализации угрозы жизни. – Прим. пер.), «на случай если понадобится». Нож пролетел прямо над его головой и аккуратно воткнулся в стену.

– Следующий окажется у тебя в сердце, а Милана или Ратко здесь нет, чтобы держать тебя за руку.

– Скотина! – взревел он, но передумал атаковать меня, когда я взял второй нож.

– Ты пачкаешь пол, иди в ванную, с меня довольно вас двоих, – я взял пальто и вышел из дома, все еще с ключами в кармане. Мари Амели крикнула мне кое-что, но это не стоит записывать. Чего она ожидала? Она провоцирует бой между двумя мужчинами и думает, что они будут обмениваться оскорблениями или царапать друг другу лица? Я не высокий или супер-альфа-самец, как все мужчины здесь, но и не неженка!

Я направился домой быстрым шагом, взбешенный, нервный и с сокрушительно грохочущим сердцем. Я был вынужден остановиться, чтобы меня вырвало на обочине дороги. Плохой знак. Я сел на один из стволов, потому что чувствовал себя дурно из-за холода, снега и предыдущей стычки. Хватит с меня. В следующий раз я буду держаться на расстоянии от этих двоих, и, если она залетит от него, это не моя проблема. Ее отец должен быть более осторожным! Мне двадцать три, а не сорок!

Черная «Ауди» скрипнула шинами рядом со мной, внутри оказался мой любимый викинг, Хайндрик, по-королевски разгневанный на меня.

– Забирайся в чертову машину, Гунтрам! Ты хочешь замерзнуть до смерти? – проорал он. Перебор для знаменитой шведской отчужденности. – Ты должен был позвонить мне, как только эти двое появились и вышвырнули тебя!

– Как ты узнал?

– Во-первых, ты вышел во время снегопада, не сказав мне, и теперь ты посреди бури? Хочешь, чтобы у меня случился сердечный приступ?

– Я только что вышел!

– О чем ты думал? Ты чуть не убил маленького имбецила!

– Откуда ты знаешь?

– Видео, мальчик! Как мои люди перешли от просмотра Playboy TV к «Убить Билла»? Ты с ума сошел?

– Он это начал; не можешь терпеть жар – держись подальше от кухни!

– Когда ты научился защищаться?

– Мне жаль, Хайндрик, если твоя работа была поставлена под угрозу.

– Не в этом дело! Ты мог убить его!

– А он меня разве нет? Должен ли я напомнить тебе, что он тыкал в меня лезвием и даже угрожал мне им? Нет! Как глупо с моей стороны! Я должен был упасть на колени и реветь, как маленькая девочка, потому что я глупый мальчишка, которого ваш босс трахает каждую ночь!

– Не повышай на меня голос! То, что он сделал, было ошибкой! Что, если бы ты промахнулся? У него кровь из носа!