Гунтрам вскочил и поймал его левой рукой со словами «подожди!», но Конрад обернулся и оттолкнул его от себя, заставив приземлиться на подушки. «Конрад!» – запротестовал Гунтрам, но мужчина был вне себя и залепил ему пощечину.

– Как ты смеешь вмешиваться в дела Совета? Кто дал тебе право исправлять мою стратегию перед ними? Ты серьезно ошибаешься, если думаешь, что я позволю подобное неподчинение! Никто, даже ты, не встанет между мной и Орденом! Все вы одинаковые! – прорычал он и второй раз ударил Гунтрама.

– Я сделал то, что было нужно, чтобы освободить Клаудию!

– Ты не более чем мой супруг! Ты живешь со мной и составляешь мне компанию, но все, что происходит в Ордене, тебя не касается!

– Во власти Репина была маленькая девочка! Если он хочет поговорить, мы поговорим! Что у тебя был за великий план? Отказаться возвращать меня и позволить ему убить Клаудию, чтобы у тебя был повод убить его детей?

– Мы не ведем переговоры с этими людьми! Во всем виноват цу Лёвенштайн! У его глупой жены была интрижка с человеком, который продал ее Репину! Вот, что происходит, когда трахаешься с тренером по теннису! Он должен был контролировать ее гораздо лучше, но был занят собственной любовницей!

– Я не понимаю тебя. За грехи родителей должны расплачиваться дети? – закричал Гунтрам, выйдя из себя. – Ты ударил меня! Я не стерплю этого еще раз! Мне не наплевать на твое поведение, если ты ставишь под угрозу невиновного человека! Ты тоже бандит, как и Репин?

Конрад снова замахнулся на Гунтрама, но на этот раз его рука была остановлена в воздухе, и, прежде чем он осознал, мальчик изо всех сил укусил его, заставив взвыть скорее от возмущения, чем из-за боли. Конрад отпрянул от кровати, сжимая запястье левой руки, чтобы облегчить боль и избежать синяка. Гунтрам глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться, но не смог и откинулся на подушку, прерывисто дыша. В тот же миг Конрад оказался рядом, держа его, вся его ярость превратилась в беспокойство, когда он осознал, что наделал. Он прижал Гунтрама к сердцу, укачивая, бормоча слова утешения и извинения, пока не услышал, что дыхание юноши вернулось к нормальному ритму, и почувствовал, как руки Гунтрама гладят его волосы, чтобы успокоить его.

– Позвать Антонова?

– Нет, все в порядке. Я в норме. Как твое запястье?

– Переживу, не волнуйся. Бывало и хуже.

– Прости. Я никогда не хотел ослушаться тебя или поднять на смех перед другими. Я не понял ни слова из того, что вы говорили, и мог думать лишь о Клаудии. Мне нужно было попробовать. Пожалуйста, не уходи сейчас. Мне страшно.

– Гунтрам, встречаться с Репиным просто глупо. Ты не можешь позволить себе роскошь драки с ним, даже немного криков. Что, если он провернет что-то наподобие того, что было в Риме?

– Ты прав, но мы должны остановить все это, прежде чем оно поглотит нас. Что, если он пойдет против детей? Они идеальная цель для него, – его голос звучал отчаянно. – Должен быть способ заставить его понять!

– Гунтрам, я знаю его много лет. Он твердо решил вернуть тебя. Ничего из того, что ты скажешь или сделаешь, не изменит его мнение. Мы в состоянии войны, и это только начало. Вот почему ты не должен вмешиваться. Никто из Лёвенштайнов не ожидал, что я отдам Репину то, что он хочет. Они ожидали возмездия.

– Я буду осторожен, и ты можешь пойти со мной. Мы выберем место встречи в Вене.

– Котенок, это безумие, я не могу позволить тебе сделать это! – Конрад снова обнял Гунтрама. – Я не могу потерять тебя сейчас!

– Давай попробуем в последний раз, пожалуйста, Конрад. Для меня это тоже не жизнь! – Гунтрам поцеловал Конрада в щеку и спрятался у него на груди. – Если ты пойдешь со мной, я буду смелее.

– Конечно, я пойду с тобой! Глупости!

– Давай на этот раз попробуем мой способ, а затем я позволю тебе поступать так, как ты считаешь лучше, пожалуйста.

– А затем тебе захочется быть в Совете.

– Нет, никогда. Это сборище динозавров! – необдуманно выпалил Гунтрам. – Прошу прощения, я не имел в виду, что ты один из них!

– Нет, я просто тусуюсь с ними, – Конрад ухмыльнулся, но прижал юношу ближе к себе, чувствуя, как он расслабляется. – Котенок?

– Да, Конрад.

– Никогда больше не становись между. Это мое первое и единственное предупреждение, – сказал он очень серьезно, и Гунтрам кивнул, зная, что едва уцелел, пройдя по очень тонкому льду.

*

5 марта 2006 г.

Они почти не разговаривали в самолете по пути в Вену, просто сидели рядом, Конрад держал Гунтрама за руку, а мальчик смотрел в темноту окна, завороженный габаритными огнями.

Машина ждала их, чтобы отвезти в отель перед Рингштрассе. Во время поездки Конрад попытался отвлечь Гунтрама, показывая на некоторые здания, но тот почти не реагировал на его комментарии. В огромном люксе Гунтрам отказался обедать, и только после долгих, долгих упрашиваний Конраду удалось убедить его склевать половину шоколадного торта.

– Гунтрам, ты не обязан это делать. Я займусь Репиным своими методами, – сказал Конрад в десятый раз, когда они были в постели, и его котенок скрутился в его объятиях, выглядя измученным и напуганным. – Ты почти без сил.

– Мы должны.

– Нет, мы не должны. Он не цивилизованный человек. Он не будет сидеть и слушать, что ты хочешь сказать, а затем искать с тобой совместное решение. Он навредит тебе, если не сможет заполучить! Пожалуйста, Гунтрам, позволь мне сделать это по-своему. Я знаю, как обращаться с этим мерзавцем.

– Я попытаюсь в последний раз. Мы должны остановить это безумие. Я беспокоюсь о детях, когда они появятся. Что, если он нападет на них сейчас?

– Суррогатная мать хорошо защищена, и она будет хорошо обеспечена после рождения, не беспокойся о ней, котенок.

– Скажи, что ты любишь меня, – прошептал Гунтрам.

– Гунтрам, ты моя жизнь. Я люблю тебя и нуждаюсь в тебе. Без тебя у меня никогда не было бы детей. Я не могу сделать это в одиночку. Брось это и позволь мне разобраться с Репиным. Ты не должен рисковать здоровьем из-за него. Клаус и Карл тоже нуждаются в тебе. Что, если Репин причинит тебе боль?

– Константин не причинит мне вреда. Он мог бы сделать это в Риме, но не сделал. Он напугал меня, но не коснулся ни одного волоса на моей голове. Его люди иногда были жестокими по отношению ко мне, но он всегда был очень бережен. Заботился обо мне, когда я был болен. Он не настолько плохой человек, Конрад.

– Гунтрам, ты не знаешь и половины того, что знаю я, – мрачно сказал Конрад.

– Может быть, поэтому он позволил мне узнать его истинное «я».

– Любовь моя, это огромная ошибка.

– Возможно, но сейчас мы здесь. Давай будем вместе сегодня ночью, пожалуйста.

*

6 марта

Гунтрам постарался скрыть, что принял одну из своих белых таблеток, оставшись в люксе наедине с Миланом.

– Все в порядке, Гунтрам? Ты не обязан сдержать обещание, данное этому подонку, – сказал серб, потому что юноша выглядел очень усталым и посеревшим, а они еще даже не начали.

– Я в порядке, Милан, давайте просто закончим это, не так ли?

– Хорошо, герцог ждет тебя в выбранном номере. Репин прибудет через десять минут. Помни, что мы все время будем рядом и вернем тебя. Если он приблизится к тебе или скажет что-то мерзкое, мы зайдем.

Оба мужчины поднялись на лифте на шестой этаж и вошли в большой люкс, где уже стояли Конрад и Горан. Никто из них не произнес ни слова, рассаживаясь за столом, слишком сосредоточившись каждый на своем личном аде.

Милан открыл дверь, чтобы впустить Константина, и тот пришел один.

– Я сказал «частная встреча», Гунтрам, – сказал он, игнорируя двух других мужчин, выглядевших как львы, готовые к прыжку.

– Я здесь, чтобы наблюдать за твоим поведением, Репин. У Гунтрама хрупкое здоровье, –вызывающе возразил Конрад, желая получить повод, чтобы наброситься на своего противника.