А если эти вопросы и её оставят в этом мире призраком? Сможет ли она влачить подобное существование или впадёт в беспамятстве и безумие? Этого не хотелось совсем. Но как смириться и всё отпустить?

Ночь темна, но утро не сулит света нового дня. У Цевирта ни на миг не возникло мысли о том, чтобы спрятаться или просить защиты. Но всё же он не мог не отметить тоску во взгляде Лонсии.

— Знаешь, я никогда не задумывалась, зачем человеку дана старость, — сказала Лонсия, когда они вернулись в Жемчужный Замок. — Это ведь благословение для смертного, помогающее как отпустить почти без боли, так и уйти почти без сожаления.

— Снова думаешь об отце? — предположил Цевирт.

— Да, — кивнула Лонсия.

— Думаю, он рад был умереть раньше тебя. Потерять и вторую дочь, пусть спустя столько лет…

— В таком случае, смерть к нам стучится вовремя.

***

Призрак незримо следовал за ней. Вид Лонсии был спокоен, а мысли недоступны.

— Будь моим зеркалом, — прошептал призрак ей на ухо.

Лонсия, не ожидавшая этого, вздрогнула, но тут же расслабилась. Своё самое страшное подозрение относительно него она заставила себя отбросить.

«Многое произошло до тебя, многое произойдёт после. Да и всему ли ты была свидетелем, что случилось при твоей жизни?»

— Таки решил напоследок побыть жрецом? — грустно усмехнулась Лонсия.

— А не об этом ли ты думала только что? — напомнил Эрлар.

«Ты всё усложняешь».

— Зачем? Ты сама отлично справляешься.

— Смотри не упусти, — ответила она строго. — И всё же, ты уверен, что других привидений здесь нет?

— Один я остался, — немедленно отозвался призрак. — Ты сомневаешься в помощниках мастера Кралларейве?

— В Жемчужном Замке ни в чём нельзя быть уверенным до конца, — вздохнула Лонсия. — Цевирт Велоанфер хоть и сомневается, но утверждает, что призраков не было. Они могут появиться снова.

— Нет, ты кое-что упускаешь. Было множество душ, что не могли улететь, так как чуяли присутствие своих духов, но и приблизиться не могли. И это что-то перестало на них влиять.

— Вижу, ты основательно покопался в мыслях оборотня, — прошептала Лонсия, включая воду.

— Что мне ещё было делать? - усмехнулся он.

— Ты прятался в его шлеме! — догадалась Лонсия, даже немного повеселев.

— Угадала, — улыбнулся призрак.

Она убрала ментальный блок, и призрак смог увидеть лишь лёгкое смятение.

— Я не могу поступать правильно, покуда вина довлеет над сознанием, — прошептала она. — Пусть это не оправдание, но замкнутый круг…

— Над старыми шрамами время не властно, но если бы я мог тебе помочь… — он развёл руками. — Прости.

— Мы ещё встретимся? — спросила Лонсия.

— Я не знаю, — ответил Эрлар. — Не нам решать, когда уйти.

========== Глава четырнадцатая. По другую сторону ==========

— Пусть здесь не особо уютно, зато чисто, — подытожил голос Цевирта Велоанфера.

Миэн осмотрелся. Светлое помещение было слишком просторным, чтобы назвать его комнатой. В углу по решётке тянулось к высокому потолку вьющееся растение. Из мебели — кровать, стул и стол. На последнем лежали письменные принадлежности и бумага, а над ним на стене висели часы. Они-то и привлекли внимание.

На то, что циферблаты разделены на две части — тёмную и светлую — Миэн обратил внимание и в часовой мастерской, и когда Ленц поглядывал на свои наручные часы. Но ни в тот, ни в другой раз Миэн не придал этому значения. Во время путешествия по Неотону вместе с наставницей ему нередко попадались предметы и даже здания с тёмной и светлой стороной. Но там это имело культовое значение, связанное с Сёстрами Энтив и Кэртив. Теперь же он понял, что дело в географических особенностях Северного континента.

Вертикальной чертой круг разделялся на синюю половину слева и жёлтую — справа. Штрихи с числами от одного до двенадцати были белыми, как и стрелки, и располагались на чёрной кайме. Каждое из чисел повторялось два раза, потому «полночь» и «полдень» лежали на одной горизонтальной оси-диаметре.

Миэн подумал, что хорошо бы и ему обзавестись личным хронометром, вот только какой толк от часов, которые постоянно сбиваются? Миэн решил при случае спросить, существуют ли заклинания, чтобы часы сами перенастраивались на правильное время. Но теперь Миэна мучил вопрос, остановятся ли часы или будут идти дальше.

Снимать настенные часы и проверять на них Миэн не стал, хотя такая мысль у него промелькнула. Если бы они были наручными, Миэн сделал бы это, не сомневаясь, ведь магия преображения весьма бережно обходилась с предметами, которые воспринимались как часть человеческого облика. Всё остальное просто сгорало.

***

Призрак не расскажет о месте, куда так и не ушёл, ибо эта дорога бежит вперёд и не имеет обратного направления. Это как путь в будущее, когда позади после каждого шага вырастает стена, а впереди на тропе царит тьма. Но, может, это лишь слепота или даже повязка на глазах? Возможно, она будет снята, когда настанет срок. Никто из живущих не знает, что за гранью. Бессмертному тем более неведомо ничего о загробном мире.

Миэну не нравились истории со странствующими душами и их перерождением. Мало ему было истории с Эланор, так еще души из подземелья, обернувшиеся толпой призраков. Вдобавок давило поручение Лонсии, которое он не мог выполнить из-за того, что призрак наотрез отказывался возвращаться к жизни.

Створки дверей перед ним беззвучно разъехались, пропуская к бегущему вниз лестничному пролёту. Не встречая преград, яркий солнечный свет падал на вездесущие белые поверхности и, заполняя собой всё, ослеплял. Миэн вновь натянул капюшон на глаза поверх уже привычного серебристо-зеркального черепа.

Далеко внизу располагалась треугольная площадь, вершинами которой служили три высочайшие башни Жемчужного Замка, в одной из которых он сейчас находился. Это напомнило ему одну вещь. Задумавшись, Миэн вытянул из-под рукава намотанную на запястье цепочку и разместил на ладони одну из подвесок — равносторонний треугольник с маленькими тонкими кольцами вместо вершин.

— Забавное совпадение? — спросил Миэн шёпотом.

На самом деле в сложившейся ситуации он не находил ничего весёлого. В Жемчужном Замке его преследовало странное чувство. Беспокойство затмило собой даже болезненные ощущения, затягивая в какую-то ледяную бездну. Страх неизвестности разливался в воздухе, и дневной свет не мог его развеять.

— Может, и так, — ответил призрак. — Кто теперь скажет? — и ответил на невысказанный вопрос: — Да, это не украшение. И не талисман.

Миэн сжал кулак и опустил руку.

— Так и подумал, — кивнул он. — Хотя она сообщила лишь про Слезу.

Он мог лишь предположить, что предмет предназначался его нынешнему собеседнику. Но тот предпочел занять выжидательную позицию, хотя и согласился с его мыслями.

— Я тоже хочу найти ответы, а вот умирать в третий раз через несколько часов после второго как-то неохота. Я не смог уловить их мысли, а они предпочли не делиться знаниями, если они у них были, конечно.

— Как думаешь, если бы среди магов нашёлся нормальный некромант, он смог бы что-то выведать?

— Цевирт Велоанфер думал об этом. Но даже на Неотоне не было так так называемых «чистых некромантов». Призраки всё же встречались крайне редко.

Миэн попытался вспомнить и упорядочить в голове довольно скудные в этом вопросе знания.

— Наставница считала разговоры с мёртвыми делом муторным и бесполезным… А я это всё, — Миэн коснулся зеркальной поверхности черепа, — не люблю.

— Ты ведь достаточно времени находился на Изнанке… — Эрлар решил направить мысли Миэна в нужном направлении.

— А при чём здесь Изнанка? — удивился Миэн.

— А разве это не… — Эрлар на секунду замолчал, подбирая правильное выражение, — загробный мир?

— Нет, конечно, — Миэн не ожидал от призрака подобного предположения. — Неприятное, конечно, место: воды мало, воздух тяжёлый. Всякие чудища, которым не нашлось места на лицевой стороне Веринтара. Призраки, духи встречаются, но не намного больше, чем везде.