Теперь там не было животных, лишь люди. И в блишайших он увидел неуловимо знакомые черты, пусть лиц и не было.

«Не забывай дышать, — прозвучал в голове голос Соп. — И не подходи, они прошьют тебя как пули».

— Они ориентируются на мои мысли? — высказал он свою догадку.

Уж очень знакомыми ему казались эти люди из песка и гальки, хотя вспомнить их он не мог.

— Не сами, их направляют.

Сначала он решил, что ответила Соп, но голос был другой. Это могло ничего не значить, но всё же он обернулся.

Из глубокой тени белого капюшона на него глядели горящие бирюзовым цветом глаза.

— Я вас не ждала, — сказала она. — Но это даже к лучшему. Идите за мной.

Она, не оглядываясь, двинулась прочь от озера.

«Почему ты молчишь?» — мысленно спросил он Соп.

«А ты что застыл как истукан?» — отозвалась та.

Он пожал плечами и, вздохнув, последовал за девушкой, хотя мысленно возвращался к каменным вихрям.

Фарида остановилась у отвесной стены, положив ладонь на камень. Трещина в скале раздвинулась, впуская людей в непроглядный мрак пещеры. В отличие от неё, он оказался совершенно слеп.

— В долине живут каменные создания, которые обычно прячутся, — объяснила Фарида. — Я смогла их увидеть только спустя неделю. Зато после они стали показывать подобные представления из вихрей… В остальном мы друг другу не мешаем.

— Куда мы направляемся?

— Вам это должно показаться интересным, — поведала она. — Три дня назад здесь появились гости, и теперь они бродят по туннелям в поисках выхода. Я не знаю, что с ними делать.

— Почему бы в таком случае не вывести их на поверхность? — удивился Бризарис. — Кстати, кто они?

— Почему человеческая жизнь ценится больше любой другой? — вместо пояснений спросила Фарида.

Соп молчала, будто притаившись в ожидании. Бризарис не сомневался, что ей известно, что на уме у девушки. Их окружал непроглядный мрак, в котором светились глаза Фариды.

— Для карна причинить вред себе подобному не вопрос морали, это просто неестественно, — Бризарис пожал плечами.

— Кто знает, что скрывает земля, — прошептала Фарида. — Простые ответы? Изменяется ли что-то, когда исчезают белые пятна на картах?

— Что-то всегда меняется, — тихо ответил Бризарис. — Странно ожидать иного.

— Я не меняюсь… Да, я выгляжу взрослой, но мироощущение всё такое же, как двадцать лет назад…

— Мне тоже кажется, что я не меняюсь, но при встрече чаще всего слышу «во что ты превратился»? — Бризарис улыбнулся. — Непрерывность движения создаёт иллюзию постоянства. Изнутри заметить изменения сложнее.

— Эта долина стоит на толстом пласте льда, — сообщила Фарида. — Он уходит так глубоко, что я не могу ощутить границу.

Они шли в полной темноте, но вдруг Бризарис понял, что остался в одиночестве.

В кармане у него был камень телепортации, а на запястье — браслет Соп. Он улыбнулся своим мыслям, что, отправившись налегке, не додумался взять фонарик. Ни то, ни другое не помогало развеять тьму именно сейчас.

— Ау! — крикнул он. — Есть здесь кто?

***

Рыжее солнце описывало круг над горизонтом, на берегу появлялись и исчезали далёкие города из камня и песка, а над озером висела лёгкая дымка. Вода в нём была холодна, кристально чиста и безжизненна. Сюда не заходили животные и по своей воле не прилетали птицы.

Но всё же для Фариды это место было домом. Здесь она могла ясно мыслить, не жалея ни о прошлом, ни о настоящем. Всё, что что было с ней раньше, будто обернулось странным сном. Ей казалось, что она живёт здесь уже сотни лет, слушая плеск волн, свист ветра, но иногда вглядываясь вдаль, на облака или горы.

Саламандра не любила отлучаться от родной стихии надолго, поэтому, когда Фарида вновь вернулась к человеческому облику, материализовалась у неё на голове, запутывась в волосах.

Наконец появился тот, кого она ожидала.

Проделавший путь от магического барьера белый птеродактиль сел на камень рядом с ней и, раскрыв зубастую пасть, опустил ей на колени небольшой свёрток. Фарида, отцепив ленту, в первую очередь прочитала послание и на том же листе выжгла ответ. Птеродактиль принял записку и подставил перепончатое крыло. Фарида коснулась его аметистом, вставленным в кольцо, чтобы чары телепортации сработали на нём, а не на ней.

Столь необычного почтальона Фарида получила, когда изучала границы своих владений.

Три месяца назад она обнаружила его лежащим недалеко от барьера. Она обвязала несколько его перьев своим волосом так, чтобы этого не было заметно не только окружающим, но и самому птеродактилю, и перенесла его к себе.

Магическая стена пропустила его, в отличие от серого демона, заметившего движение. Того пришлось сжечь. Серые демоны тоже изучали этот барьер, но снаружи. Понять, что они здесь делают, было легко, ведь они почти сливались с бесплодной землёй. И Фарида старалась не попадаться им на глаза, чтобы стеной не заинтересовался кто-нибудь поискуснее. Ей совсем не хотелось встречаться с людьми.

Другие местные жители, каменные, всегда делали вид, что её не замечают. Даже когда она замечала их присутствие слишком поздно и оказывалась чересчур близко. Они спокойно проходили через барьер, ведь ничем не отличались он окружающих скал и валунов. Но Фарида понимала, что их сила имеет не только стихийную природу, но и ту, что можно было ощутить, находясь у Жемчужной реки.

Когда она впервые телепортировала раненого птеродактиля, то не рассчитывала, что он прилетит обратно, но теперь получать через него новости из внешнего мира стало привычным делом.

Фарида призвала огонёк, чтобы хоть покормить саламандру, прежде чем превратиться в туман, окутывающий подножье гор. Обжигающе ледяные иглы коготков впивались в плечо. Чтобы горячая кровь прилила к холодной коже. Фарида взяла саламандру в ладони, сосредоточив источник пламени на ней. Ящерица покраснела, но материальности не потеряла, оставаясь не теплее воздуха.

— Как думаешь, стоит их встретить? — спросила Фарида у ящерицы.

Саламандра, конечно, не ответила.