— Радуйся, что не шкаф! — подбодрила себя Фарида, стараясь изобразить голос Ёрма.

Тот дёрнул ухом и возразил:

«Поставил шкаф на черту, залез вовнутрь, толкнул — барьер преодолён».

— Прекрасная мысль, — хмуро отозвалась девушка.

«Люблю давать бесполезные советы!» — призналась мышь.

Фарида не знала, чего таким образом добивается Ёрм, но ни за что бы не поверила, что у существа из волшебной жемчужины нет какого-то умысла.

— И часто приходится? — Такая ненавязчивая беседа совсем не отвлекала Фариду, наоборот, собственный голос помогал собраться.

Мышь явно чувствовала это и ответила безотносительно себя:

«Немало людей разговаривает с предметами, но мало кто на самом деле желает, чтобы предметы ему отвечали».

И вот сторона с навешием подскочила, но упала совсем в другой стороне. Фарида не спешила, поэтому совсем не расстроилась своей неудаче, а даже обрадовалась, что Ёрм ничего не сказал по этому поводу. В следующий раз шарик приземлился совсем близко от невидимой черты, и тогда девушка действительно почувствовала разочарование. Связь чуть не разорвалась, но элементалистка сумела взять себя в руки, а буквально в следующий миг набалдашник прошёл сквозь барьер.

Счастливо улыбаясь, Фарида коснулась навершия, но тут же одёрнула руку, так как чёрный каменный шарик сильно накалился, и, морщась, затрясла кистью. После чего схватилась уже за дерево и потянула посох чуть на себя и вверх.

«Только бы получилось! — думала девушка, жмурясь из-за шумно летящих во все стороны ярких белых искр.

Посох казался тугим рычагом, и, чтобы чуть-чуть приподнять его, Фариде пришлось тянуть его обеими руками, но чем выше он поднимался, тем легче палка проходила сквозь барьер. Поначалу Фарида решала, что сможет сделать окошко, через которое и выберется, но вскоре должна была признать, что стена после прохода палки возвращается в исходное состояние. Но девушка не думала сдаваться и, положив посох на плечо и прислонившись к незримой стене, стала прокручивать, постепенно приближая держащую его кисть к высекаемым искрам.

Резкое движение — и рука онемела, а с кулака до запястья будто слезла кожа. Но Фарида продолжала погружать конечность вместе с посохом в этот белый огонь до самого плеча.

Искры угасли, а вместе с ними исчезла и боль, оставив лишь отголосок, какой бывает порой после пребывания на палящем солнце. Но самое главное — рука не сгорела, как и свободный рукав с плотно облегающей запястье манжетой, но застряла.

Фарида покрутила посох, перехватывая его находящимися по разные стороны барьера ладонями, и он поддался дастаточно легко. Искры обжигали, зато делали незримую стену мягкой и податливой, поэтому девушка переместила палку настолько ближе к себе, насколько было возможно.

Мышь, шевеля усами в такт треску, открыла глаза-бусинки и прыгнула, схватившись зубами за полы платья Фариды.

Девушке казалось, что она нырнула в расплавленный воск, поэтому она как можно скорей попыталась сместиться в сторону.

У Фариды перехватило дыхание, а когда отпустило, зубы стучали, а тело забилось в мелкой дрожи. Зато девушка была почти что на свободе.

Чтобы лапки мыши не впивались в плечо (она даже не заметила, как мышь туда забралась) Фарида посадила её на голову и попросила не дёргаться.

Дверь была плотно прикрыта, но никто озаботился сделать в ней замок или наложить какие-то чары. А дальше всё тонуло в темноте.

«Вряд ли они могли предположить, что я пройду сквозь барьер, — думала Фарида, опираясь одной рукой на посох, а другой держась за стену. — Что это за место? Камень тёмный, но он отличается от того, что я видела в Акментарине… Хотя это вообще ни о чём не говорит. Да, это не Жемчужный Замок, но, вполне возможно, одна из крепостей нашей страны… Но какая?»

В темноте она как никогда чётко слышала стук своего сердца и дыхание сидящей на плече мыши.

— Ёрм, а Фита жива? — вслух спросила Фарида.

Она не думала, что грызун ей ответит, но вопрос этот появился вместе с нахлынувшими воспоминаниями о доме. Хотелось проснуться и понять, что всё было лишь дурным сном с бессмысленными блужданиями и невозможностью что-либо изменить.

Она не знала, сколько продлится это блуждание, но ей казалось, что она вот-вот сойдёт с ума.

«Я думаю, опасаться по этому поводу уже не стоит! — усмехнулся Ёрм и уже другим тоном добавил: — Жива».

— И куда это ты собралась? — раздался уже знакомый голос.

Велинда, совершенно случайно глянувшая в наблюдательный шар, была в ужасе, но, к счастью, чары шара не могли передать на расстояние какие-либо эмоции. Оставался лишь чужой ровный голос. Но это и требовалось в этот миг.

Мысли бегали безумно лихорадочно, но в конце концов пришли к одному вопросу: «Как Ален это допустил?». Даже когда обрушилось перекрытие между этажами, брата куда больше волновало только полученное новое распоряжение.

«Как можно быть настолько самонадеянным?»

«Она не здесь», — подсказала мышь призвавшей разорвавшего темноту огненного элементаля Фариде.

Но то, что её побег заметили, только придало Фариде сил. Тело перестало непроизвольно дрожать и неожиданно дергаться, будто переход через магическую стену не завершён и периодически сопровождается уходом пола из-под ног.

— Ну и где ты? — с усмешкой спросила Фарида, останавливаясь. Посох помогал ей держаться ровно, а сидящая на макушке мышь замерла, чтобы не причинять лишних неудобств.

— Ты не выйдешь отсюда, — заявила волшебница, лихорадочно соображая, что делать теперь, когда весьма опасная особа вырвалась на свободу.

Фарида поднималась по кручёной лестнице настолько быстро, насколько могла, а Велинда бросилась прочь из кабинета к комнате брата.

— Ален! — забарабанила она в дверь. — Она выбралась и сейчас сбежит!

Брат не отвечал.

Эльфийка возненавидела тот день, когда родители заявили о своём решении присоединиться к группе, исследующей Странный континент, оставив на своих уже взрослых детей Южную Крепость.

Южная Крепость относилась к тем сооружениям, что были созданы ещё до прихода основного потока выходцев с Неотона. Название она получила благодаря расположению на южном краю определённой на ту пору территории государства. Теперь же крепость, оказавшаяся где-то в середине Жемчужной страны, потеряла стратегическое значение и служила памятником неизведанного прошлого.

Так бы она и осталась лишь точкой на карте, если бы в ней не решили разместить пленницу, объяснив нынешним хозяевам, что это лишь до тех пор, пока не появятся первые результаты расследования того страшного происшествия в Жемчужном Замке.

Велинда со злостью потянула дверь на себя, и та поддалась настолько легко, что девушка потеряла равновесие.

Комната была пуста, лишь идущий из открытого окна прохладный ветер трепал полупрозрачные сине-зелёные занавески. Велинда подбежала к окну и посмотрела вниз.

— Нет, ерунда, — старалась успокоить она бешено колотящееся сердце. — Высоко, а он летать не может.

Закрыв окно, Велинда поняла, что Ален, будучи заклинателем, сам мог узнать, что пленница сбежала. А значит, он должен попытаться её остановить. Уже пробегая по длинному коридору с узкими окнами-бойницами, эльфийка подумала, что разумнее было бы связаться с братом через шар, да и магов из Жемчужного Замка следовало бы предупредить.

«Они скоро вернутся и сами всё увидят, — успокаивала она себя. — Лишь бы с Аленом всё было в порядке».

***

Дверь была деревянная и, в отличие от предыдущей, искрилась от наложенных на неё чар. Но Фарида уже проходила через защитный барьер, и такое препятствие не могло её остановить. Призвав на помощь все четыре стихии, она ударила по нему уже выручившим её посохом, и дверь разлетелась в щепки.

Велинда, увидев, что в конце коридора с громким треском взорвалась дверь, отчего оттуда повалил дым, распространяющийся по коридору, и разлетелась пыль, остановилась и, выставив руку вперёд, выкрикнула обездвиживающее заклинание навстречу показавшемуся силуэту девушки.