— А ещё вы произвели впечатление на моего сына. Я бы хотел вас… — Герцог повернул голову в сторону своего семейства, но герцогиня, видимо, разгадав его намерения, тут же решительно зашагала прочь, уводя за собой сына. Герцог развёл руками. — Когда-нибудь я вас обязательно познакомлю. Мне бы хотелось, чтобы вы подружились. Я уверен, что под вашим влиянием он улучшит свою мотивацию к учёбе.

— Её светлость, похоже, другого мнения.

— Её светлость изменит своё мнение. Когда я представлю вас ей.

— А она… знает?

— Разумеется, — улыбнулся герцог. — У меня нет секретов от жены.

— Да вы просто примерный семьянин.

— Зря смеётесь, сэр Алистер. В свете нас, между прочим, считают образцовой парой. И заслуженно — идеальные отношения возможны только там, где не замешаны эмоции. У нас общий сын, общий титул и раздельные спальни. И то, что в этих спальнях происходит.

Алистер хмыкнул.

— И куда дальше, сэр Алистер? — герцог, заметив его скепсис, поспешил сменить тему. — Оксфорд? Кембридж?

— Гамбург.

— А лорд Кейм в курсе?

— Пока ещё нет. Хочу сделать ему сюрприз.

Герцог загадочно улыбнулся.

— Тогда до скорых встреч в Оксбридже, сэр Алистер. Уверен, в недалёком будущем, когда вы будете там учиться, мы сможем видеться гораздо чаще. — Герцог приподнял невидимый цилиндр и, обернувшись, добавил через плечо: — Я бы советовал Оксфорд. Но уверен, что вы предпочтёте Кембридж.

***

После знакомства с Кристианом Алистер всерьёз подналёг на немецкий, и когда два года спустя возник вопрос о высшем образовании, сообщил Кристиану, что решил поступать в Гамбурге.

— И речи быть не может, — отрезал Кристиан. — В Гамбурге нет университетов, которые соответствовали бы твоему потенциалу.

— Вообще-то, университет здесь ни при чём. Я просто хочу быть ближе к тебе.

— Я так и понял. Поэтому — нет.

— Боишься лишиться такого удобного предлога для походов налево, если я буду рядом?

Кристиан посмотрел на него с нескрываемым интересом.

— А ты считаешь, мне для этого нужен будет предлог, появись у меня подобное желание?

Если Алистера что и бесило в Кристиане, так это подобная откровенность, граничащая с цинизмом. Цинизм не как черта характера, а как хорошо продуманное психологическое оружие, единственное действенное, когда надо было осадить его в подобных ситуациях. Противоядия от подобного «цианида» не существовало. Не покидало ощущение, что Кристиана забавляет его ревность, и перестань он придавать значение его развлечениям на стороне, сам Кристиан тоже потеряет к ним всякий интерес. Вот только перестать не получалось.

— Считаю, что нет, — усмехнулся он. — По крайней мере, ты не дал мне повода сомневаться в тебе в данном вопросе.

— Ну вот, — Кристиан улыбался. — Так стоит ли жертвовать своим будущим вкупе с иллюзиями?

— Пожалуй, не стоит, — процедил Алистер, едва сдерживая ярость. Бесило всё: неизменное собственное поражение, которым оканчивались все его попытки задеть Кристиана; то, что Кристиан в открытую смеялся над его слабостью; и даже то, что он сам отдавал себе в ней отчёт и ничего не мог с собой поделать. Иногда его подозрительность меняла вектор. Алистеру вдруг начинало казаться, что Кристиан, в силу возраста, боится, что не сможет соответствовать его сексуальным запросам, вот и придумал этот «роман на расстоянии». И если он угадал истинную причину, как ему объяснить Кристиану, что ему-то и нужно всего лишь быть рядом с ним, не задев при этом самолюбие Кристиана? Но заводить разговор на эту тему Алистер не решался. Если причина действительно в этом и для Кристиана это так важно, он не простит ему ни этой догадки, ни этого понимания. — Я уже однажды пожертвовал.

— Это была не жертва, мальчик, а выбор. А у любого выбора есть замечательное свойство: как только он перестаёт тебя удовлетворять, ты всегда можешь сделать другой.

— Другими словами, — с угрозой произнёс Алистер, отворачиваясь к окну, — у меня не остаётся другого выбора, кроме как сделать другой выбор.

Алистер замер у окна, уставившись на простиравшуюся до горизонта безупречно подстриженную лужайку: не столько из желания скрыть от Кристиана свои чувства, сколько из страха прочитать в его глазах ответ.

— Мальчик… — Кристиан, вздохнув, подошёл к нему и обнял за плечи. — Тебе нужно личное пространство и личная жизнь.

— Мне хватает тебя, — буркнул Алистер, не оборачиваясь.

— Личная жизнь не ограничивается интимной. Хотя разнообразить последнюю тоже не помешало бы. Тебе нужен разносторонний опыт. Эта твоя истеричная одержимость мной — не что иное, как страх потерять меня и, как следствие, отчаянная бессмысленная попытка удержать меня. А это очень печально. Потому что ты не веришь мне в главном: я тебя никогда не брошу. Даже если ты бросишь меня.

— Иногда мне кажется, что именно этого ты и добиваешься. — Алистер всё ещё огрызался по инерции, но Кристиан уже безошибочно почувствовал перемену его настроения, и, отняв руки от его плеч, резюмировал:

— А посему — Кембридж или Оксфорд. На крайний случай, Гарвард, но тогда, боюсь, из трёх отведённых нам ночей две мне придётся проводить в самолёте.

— Кембридж. — Алистер, признавая своё поражение, повернулся к Кристиану и с вызовом добавил: — Факультет философии.

— Одобряю. И раз уж ты решил пойти по моим стопам… Как насчёт летней практики у меня в Корпорации?

— А что? — хмыкнул Алистер. — Я только за. Совместим приятное с полезным, поиграем в ролевые игры. Могущественный топ-менеджер встречает молоденького практиканта…

Кристиан рассмеялся.

— В эти игры я уже наигрался. А вот тебе поиграть в мои не помешало бы.

— Тебя это заводит? — Алистер внезапно решился озвучить давно донимавший его вопрос — было что-то неестественное в том завидном постоянстве, с которым Кристиан пытался «разнообразить» его сексуальную жизнь. — Тебе так нравится, когда меня все хотят?

— Ты путаешь причину и следствие, мальчик, — сказал Кристиан. — Это тебе нравится, когда тебя все хотят. Потому что это улучшает твоё самоощущение и самооценку и, как следствие, влияет на твоё самопроявление. И вот последнее — то, каким становишься ты, когда это ощущаешь, — нравится мне.

***

— Алистер будет проходить у нас практику, — сказал Кристиан Дэвиду на следующий день.

— О’кей, возьму его к себе — думаю, мы с ним отлично поладим.

— Я в этом уверен. Поэтому решил отдать его Вальбергу.

— О, о, — рассмеялся Дэвид. — Это будет хардкор.

— Ему это пойдёт на пользу.

— Которому из двух?

— Обоим.

И оба рассмеялись.

***

То, что они с шефом вряд ли найдут общий язык, Алистер понял уже в первый рабочий день.

— Доброе утро, мистер Уинфилд! — В приёмную, где дожидался его Алистер, гремя браслетами и благоухая «Томом Фордом», как манекенщик на подиум, вплыл Флориан. Алистер с изумлением уставился на его костюм (узкие, чтобы не сказать — облегающие, брюки и приталенный пиджак цвета голубиного крыла), розовую рубашку (или это правильнее было бы назвать блузой?) и замысловато повязанный сиреневый шейный платок.

Дресс-кода как такового в Корпорации не существовало, особенно для младших и начинающих сотрудников, и Кристиан посоветовал ему одеться в свободном стиле. Предложение Алистер решительно отверг. Во-первых, за время учёбы в Итоне он привык к строгой классической униформе, одного взгляда на которую было достаточно, чтобы безошибочно определить, кем является её носитель. А во-вторых, Алистер не был простым практикантом — он представлял Кристиана. И выглядеть должен был — и хотел — соответственно. Не говоря уже о том, что через каких-нибудь пять лет он вернётся сюда как минимум руководителем отдела, а посему обозначить границу между собой и остальными новичками следовало уже сейчас. Поэтому по недолгом размышлении он, несмотря на июльский зной, остановился на сером костюме из чистой шерсти, голубой рубашке из «королевского оксфорда» и тёмно-синем шёлковом галстуке с неброским рисунком. Всё сшито на заказ в единственном экземпляре лучшими лондонскими портными. Одежда, которая говорит за себя сама, а не ярлыки на ней. И внешний вид шефа Алистера немало озадачил. В департаменте контроллинга, куда Кристиан его определил (а Алистер, узнав, что это самое важное подразделение в Корпорации, не возражал), Флориан курировал самый важный отдел — шоу-бизнес — и столь косвенную причастность к богеме, видимо, считал достаточным основанием, чтобы и самому выглядеть, как звезда эстрады. Перспектива работы под началом столь райской птички… напрягала. Но ещё больше Алистера задело официальное обращение шефа. В прошлую субботу Кристиан устроил вечеринку для своих ближайших друзей и соратников по Корпорации с намерением познакомить их с Алистером. Флориан был среди приглашённых, и Алистер ещё тогда перешёл с ним и с остальными друзьями Кристиана на «ты». А теперь его так называемый босс недвусмысленно давал ему понять, что в работе предпочитает держать дистанцию и соблюдать субординацию.