— Здравствуйте, Елизавета Романовна. Я пробуду здесь часа два-три, но если меня

будут спрашивать, скажите, что не знаете, где я.

Всенепременнейше! Со всем нашим удовольствием! Я всё ещё продолжала злиться из-за директора, когда в дверь снова позвонили. На сей раз это была пара наших бывших студентов. Вот их мне приятно видеть несказанно. Марина и Алексей два года назад закончили наше оформительское отделение. Пока они учились в училище, они были хорошими друзьями, но личная жизнь у каждого была своя. Правда, уже тогда они ухитрялись доводить друг друга до белого каления.

Лёха развлекался тем что, сидя на лавочке в коридоре, хватал за ноги короткоюбочных студенток младших курсов, а Маринка, убегая на очередное свидание, частенько просила меня передать другому кавалеру, если он вдруг вздумает её искать, что она ушла по делам, но непременно вернётся обратно в семь или может быть в восемь. Защитив дипломы, они вместе поступили в строительный институт, а к концу первого курса неожиданно для всех поженились. Маринка — девушка-огонёк, и не только из-за того, что обладает удивительной яркости рыжими волосами, но ещё и бойким весёлым характером. Я никогда не видела её такой как сегодня. На лице её застыла гримаса не то страха, не то горечи, в глазах блестят слёзы. Лёха напряжённо сопит, сдерживая злость, и при этом как-то особенно трепетно ухаживает за женой. Я даже не знаю, стоит ли задавать им дежурный вопрос «как дела»? Так в молчании мы и рассаживаемся: они рядышком на диван, я в кресло у стола. Но я не умею молчать.

— Вы поссорились?

— О, нет. Лизок, ты даже представить себе не можешь, какие у нас неприятности. К тебе забежали мимоходом, думали хоть как-то отвлечься.

— Надо было его просто убить. Сразу же на месте, — ни к кому не обращаясь буркнул Лёха.

— Этого нельзя сделать, Лучник, пойми! — взвилась Маринка, — Ник попробовал, ты же видел, что из этого получилось.

— Ник — дурак! Всю жизнь дураком был, им и остался.

— Лёха, не ори так. А то Петрович услышит, — я осеклась и замерла под двумя напряжёнными взглядами.

— Директор здесь? — спросили супруги в один голос, не сговариваясь вскочили и ринулись на второй этаж.

— Ты не переживай, Лизок! — крикнула Марина уже с лестницы, — Он должен нам кое-что отдать, мы на секундочку.

Я, как всегда, растерялась, постояла в нерешительности и всё-таки бросилась наверх вслед за ними. В коридоре второго этажа уже никого не было. Дверь канцелярии оказалась заперта, но я успела услышать, как за нею грохнула дверь директорского кабинета. Ерунда какая-то! Если они там внутри, мне так влетит от Петровича, что даже страшно подумать. Но больше-то им некуда было деваться — переход в пристрой заперт, на второй лестнице пусто… Я вернулась на вахту, чтобы взять ключ от канцелярии.

Сделав шаг через порог, я оказываюсь в поле, заросшем высоким бурьяном. Ветер раскачивает колючие бодылья, треплет волосы, гонит по небу разномастные облака. Вдали возвышается стена из белого камня с огромными сомкнутыми воротами. Под стеной горстка людей в красных одеждах. Я делаю пару шагов и оказываюсь почти вплотную к крепости. Порывами ветра огромную стену кривит точно отражение в воде. У ворот небольшой отряд: полукольцо пеших рыцарей в красных плащах. За их спинами в таком же плаще, наброшенном поверх сияющим золотом доспехов Хранительница Южных Врат. Из-под шлема выбиваются и треплются на ветру ярко-рыжие волосы. По левую руку от неё Лучник (левая сторона — сердечная). Огромный лук, с которым не справиться обычному человеку, он держит наготове. Стрела с тяжёлым серебряным наконечником пока смотрит в землю. Лица других воинов мне также знакомы. Вот моя самая близкая подруга. В руке у неё тяжёлый меч, лезвие из тёмной стали кажется чёрным. Здесь же Олег Мусафин, его кираса отмечена лазоревым гербом, он опирается на копьё с изукрашенным жёлтыми полосами древком и лазоревой кистью вокруг наконечника. Взгляды всех устремлены в небо.

— Он уже близко, — шепчет Хранительница.

— Не торопится, — бурчит Лучник.

— Время работает на него. Чем дольше он держит в руках ключ, тем легче ему будет открыть врата.

— Но ведь он всё равно не вырвется наружу. Открыть Мир можно только имея все четыре ключа.

— Да, но открыв одни врата, ему легче достанутся остальные ключи.

Я стою поодаль за выступом стены не решаясь присоединиться к отряду. Да и чем я смогу им помочь? Нет у меня ни меча, ни доспехов. Здесь даже палки взять негде, зачем же судьба привела меня на это поле, сплошь утыканное сухим чертополохом и репьями? Из-за горизонта выползает чёрная туча без единого просвета, медленно захватывая небесное пространство вокруг крепостной стены. Ветер стих, всё накрыла густая тишина. Стало очень холодно.

Когда чернота полностью заволокла небо, пелена её на миг прорвалась, и сверху на отряд ринулось крылатое чудовище. Лучник мгновенно вскинул лук и выпустил стрелу. Яркая белая вспышка озарила всё вокруг. Зверь зашёлся в оглушительном рёве, перепончатые крылья замолотили по воздуху, отчего сухой бурьян вырывало и швыряло во все стороны вместе с комьями земли. Воины в красных плащах споро выхватывали из колчанов стрелы и посылали их вверх сплошным потоком. Зверя отбрасывало назад ударами молний, он уворачивался, кружил над полем, бешено размахивая шипастым хвостом. От громовых раскатов заложило уши. Белые камни плавились, стена сползала потёками, точно была из парафина. Колчаны быстро опустели. Зверь, не удерживаемый более в воздухе, опустился на землю. От удара грузного тела фонтаном разлетелись сухие комья, пыль забила глаза, нос, рот. Под трёхпалыми когтистыми лапами земля трескалась, как яичная скорлупа. Чёрная туша надвигалась, грозя расплющить маленький отряд, втереть его в стену. С каждым шагом зверь наливался силой. Потрёпанная в воздушном бою шкура начала лосниться, опалённые места зарастали свежей шерстью. Жёлтые глаза заискрились, кошачий зрачок совсем сузился. Зверь втянул воздух, резким движением выбросил вперёд голову и харкнул в воинов зловонным туманом. Всё внутри скорчилось, дышать стало невозможно, желудок подскочил к самому горлу. Вдруг в серую пелену ворвался душераздирающий крик. Олег с копьём наперевес бежал прямо на чудовище. Ударом, в который он вложил всю свою силу, он вогнал копьё ниже острого клина груди в основание драконьей лапы. Толстое древко обломилось. Зверь припал на раненую лапу и взмахнул хвостом, далеко отбросив рыцаря. Весь отряд бросился рубить дракона. От ударов мечей шкура зверя покрылась лиловыми потёками. Он бил крыльями опрокидывая воинов и пытаясь затоптать их. Он ломился к заветным вратам. Я уже решила, что в этой битве не может быть другого победителя.

Неожиданно тёмная пелена расступилась и сверху пролилась солнечная дорога. По ней мчался ещё один отряд. Впереди нёсся всадник в плаще цвета индиго. Длинные чёрные волосы собраны в хвост на затылке, как у восточных борцов. Его лицо показалось мне знакомым, но в такой обстановке я ни за что не вспомню, где видела его раньше. За ним неслись с залихватским гиканьем вооружённые мечами и арбалетами кентавры. Спешит на помощь отряд защитников Западных Врат. Это придало силы воинам в красных плащах. Схватка возобновилась. Предводитель кентавров одним мощным ударом обрубил зверю кусок хвоста. Дракон и обрубком сбил с ног нескольких воинов, но отступил. Попятился, распуская перепончатые крылья, и поднялся в воздух. Сделав круг над полем, зашёл для новой атаки. Тогда Лучник вынул последнюю сбережённую стрелу. Белая молния ударила дракону в горло под самой челюстью. Зверь пронзительно заверещал, оглушённые люди и кентавры шарахнулись в стороны. Лошадь Рыцаря заржала и встала на дыбы. Чудовище задёргало ногами и упало на бок. От удара земля ухнула, воины не удержались на ногах, надстройка над воротами осыпалась, чуть не завалив отряд защитников. Израненный гигант снова поковылял к воротам. Тут Рыцарь Западных Врат нанёс последний удар. Меч вошёл в клинообразную грудь дракона. Зверь шарахнулся и судорожными рывками поднялся в воздух. Силы оставили его. Он разом обмяк и постарел. Шерсть его в тех местах, где не была залеплена кровью, стала седой. Тяжело взмахивая крыльями, он полетел прочь над самой землёй, оставляя на ней обрубком хвоста лиловую борозду. Отряд кентавров, ни словом не обмолвившись с защитниками Южных Врат, поспешил назад. Лишь всадник на минуту задержался. Он взглянул в мою сторону и слегка кивнул головой. Его взгляд словно прожёг меня — очень знакомое ощущение. Безусловно, это уже было раньше. Кто же этот Рыцарь? Остальные так меня и не заметили. Стена из белого камня вновь стала твердыней, о битве напоминали лишь оплывшие зубцы верхнего яруса. Четверо лучников в грязных, бывших некогда алыми, плащах уносят на большом щите Олега. Глаза воина закрыты, лицо мертвенно бледно, на губах запеклась кровь, но жизнь ещё теплится в его теле. Хватит ли этой искры чтобы вновь разжечь пламя? Хватит! Я точно это знаю. За щитом молча идут Хранительница и Лучник.