«Улыбнись», – прошелестел голос Эгнорона в памяти, а девушка вздрогнула.

– Вы замерзли? – по-своему истолковал этот жест мужчина. – Пожалуй, стоит заканчивать нашу прогулку. Пойдемте.

Он уже в третий раз предложил девушке локоть, и, принимая его, Вэяра пообещала себе, что это в последний раз.

Лейзум повел служанку вглубь летнего сада и, в конце концов, подвел к широкой двери. Открылась она от легкого прикосновения и выпустила пару во внутренний двор.

Вэяра видела его через окно бального зала. Тут росли высокие плодовые деревья, раскидистые колючие кусты, зеленела трава, и среди всего этого буйства природы расположилось несколько лавочек. В центре сада синей гладью блестел небольшой пруд, оттуда раздавались протяжные песни лягушек, а в свете луны можно было разглядеть большие цветы водных лилий.

Подняв голову, девушка увидела подсвеченный бальный зал, расположенный на третьем этаже. Отсюда можно было наблюдать за танцующими парами и наслаждаться музыкой.

Вот только Вэяре этого больше не хотелось.

– Вам…

– Прошу, – девушка отпустила руку спутника и отступила на шаг, – не обращайтесь ко мне как к высокородной. Я простая сирота, простолюдинка, помощница кухарки семьи Тхори. Я не имею никакого права говорить с вами, милорд. Ни то что…

– Вэяра, – мужчина оказался рядом, подцепил пальцами ее подбородок и вздернул вверх, заставляя посмотреть в глаза, – я перестану к вам так обращаться, только когда вы разрешите мне перейти на неофициальный тон.

– Милорд…

– Нет-нет, я не договорил, – улыбка проступила на его губах. – Но если вы разрешите говорить вам «ты», то и я попрошу того же самого.

– Но…

– Ваши условия взамен на мои. Кажется, все честно. Я не прав?

– Прошу прощения, – она отступила еще на шаг, хотя и стоило это ей огромных усилий. – Но мне нужно идти. Работа на кухне начинает рано.

– Понимаю, – кивнул Лейзум. – Мне тоже уже пора. Пойдемте?

Мужчина указал на неприметную дверь, что находилась за беседкой и вела в северное крыло замка. Оттуда Вэяра уже смогла бы найти путь в комнаты прислуги и потому согласилась.

***

Вэяра ворочалась в кровати до вторых петухов. Уснуть у нее так и не получилось. В мысли врывался то Эгнорон, то Лейзум. Перед глазами появлялась то картина обнаженной девушки, прижатой к колонне мужским телом, то иллюзия цветущего зимнего сада.

Горло то скручивало ледяным спазмом, а на глаза наворачивались слезы. То она вновь ощущала на лице теплое прикосновение чужих ладоней и горячее дыхание, обжигающее шею.

Не выспавшись, девушка встала со вторыми петухами. Собиралась тихо, стараясь никого не разбудить.

Но Лауна все равно перевернулась на левый бок и, приоткрыв один глаз, устаивалась им на Вэяру.

– Ранняя ты пташка, – прошептала она.

– Сегодня выходной день, – тихо ответила ей девушка. – Чем быстрее сбегу, тем быстрее домой попаду.

– А ты из этой деревушки, что у замка? – Лауна села, свесила ноги с лежанки и потянулась до хруста в суставах.

– Угу, – наскоро заплетая косу, отозвалась помощница главной кухарки, – из нее.

– Повезло тебе, – улыбка вышла искренней. – Я издалека. Вряд ли кого из своих в ближайшее время увижу. От свободных дней отказалась, чтобы быстрее монет подсобрать да домой рвануть.

– Побегу я, – неловко завершила разговор Вэяра, – хочу поскорее со своими повидаться.

– Беги, – махнула Лауна рукой. – Отдохни от этого гадюшника.

Вэяра улыбнулась соседке и, пожелав хорошего дня, поспешила к выходу.

До дома она добралась не без приключений. Вначале девушку не хотели выпускать из замка стражники, от которых на версту разило алкоголем. Потом пришлось плутать по улочкам прилегающего к крепости городка, так как одна из улиц была перегорожена перевернутыми телегами и обойти их не представлялось возможным.

А под конец решетки на внешней стене оказались опущены. И Вэяре пришлось ждать, пока сонный стражник покинет сторожку и провернет механизм, открывающий выход.

О том, как долго он матерился и до какого колена ее проклял, девушка старалась не думать. Вообще было странно, что он соизволил выпустить какую-то простолюдинку, да еще и денег за это не потребовал.

Списав это на то, что хоть что-то в сегодняшнем дне должно быть хорошо, поспешила Вэяра к деревушке, виднеющейся ниже по холму.

К дому она подошла, когда уже солнце вынырнуло из-за горизонта. Толкнула калитку и зажмурилась от удовольствия.

«Как же я соскучилась», – подумала Вэяра, поднимаясь по ступенькам и заходя в сени.

А там столкнулась с сестрой.

Маргет всего мгновение смотрела на девушку с удивлением, а потом тихо, совершенно по-девичьи, взвизгнула и обняла:

– Верька, как же я скучала!

– Я тоже, – Вэяра обняла сестру в ответ, чувствуя, как сжимается сердце. – Как вы тут? Справляетесь? – Голос легонько дрогнул, но в полутьме было не разглядеть, блестят ли на ее глазах слезы или смогла сдержать их.

Вместо ответа, распахнулась дверь, ведущая из сеней в дом, и оттуда выбежали мальчишки.

– Верька! – самый младший не сдерживался, размазывал слезы по еле заметным веснушкам. – Верька, ты вернулась! А Гебри говорил, что ты нас бросила-а-а-а!

Отпустив Маргет, Вэяра присела на корточки и подхватила прыгнувшего в объятия брата:

– Никого я не бросала, Алтес. Я работать ходила. Видел вот тот большой замок на горизонте?

Мальчонка повернулся в ту сторону, где должна была находиться крепость, но из-за стен, конечно же, ничего не увидел.

– Вот там я работаю, – проговорила Вэяра, вытерла детские слезы и, отпустив младшего, потрепала его по светлым волосам. – А ты, Гебри, – она повернулась к старшему и погрозила пальцем, – заботиться о них должен. И о Маргет тоже.

Парнишка демонстративно отвернулся и сложил руки на груди.

– Так ты правда не бросила нас? – вмешался молчавший до этого Винсент, он подпирал спиной входную дверь, словно боялся, что сестра сейчас сбежит. – Правда-правда?

– Правда, – улыбнулась Вэяра, делая шаг к среднему брату и обнимая его. –Лучше расскажите, как вы тут без меня? Маргет слушались?

Все втроем разом затихли, даже дышать перестали и старательно отводили взгляд.

– Та-а-ак?

Маргет усмехнулась:

– Гусят нашей соседки разогнали вчера. Гебри сделал рогатку и разбил несколько горшков, что сохли у бабки Панфили, а Винсент пытался воровать яблоки из заброшенного сада, испугался деда Шона и свалился с дерева.

В подтверждение средний брат задрал рукав рубахи и показал длинную царапину, тянущуюся от плеча до самой кисти.

– Ничего нового, – рассмеялась Вэяра, а потом подошла к старшему из братьев и последним обняла его. – Гебри, ты остаешься за старшего. Не давай их в обиду. Защищай. Ты понял меня? Следи за ними. Хорошо?

Мальчишка задрал голову, темные волосы упали на спину:

– Понял, Верька. Только приходи почаще. Мы скучаем.

– Буду, – пообещала девушка, мысленно продолжая фразу, что раз в двадцать дней точно будет к ним приходить. Да вскоре они и сами не заметят, как пролетает время между встречами.

Дверь вновь отворилась, и на этот раз в сени вышел Рафолк, места практически не осталось, и братья, поочередно обняв Верьку, высыпали во двор. Мужчина же приветственно кивнул и тоже поспешил оставить сестер наедине.

– Не спешишь сегодня на поле? – поддела Вэяра Маргет.

– Ты ведь не так часто приходить сможешь, – пожала плечами девушка и опустилась на узкую лавку, сдвинув подсохшие травы в сторону. – Ну что, рассказывай. Обижают тебя там?

– Нет, – она улыбнулась настолько широко и искренне, насколько могла. – Хорошо все. На кухню устроилась, помощницей главной кухарки. У меня один свободный день на двадцать рабочих, – а затем понизила голос, – и четырнадцать медяков за эти дни оклад.

Маргет ахнула и прижала руки ко рту. В голове старшей сестры промелькнуло сразу несколько мыслей, одна другой мрачнее. Но не выглядела Верька так, будто ее обижают. Да и не лгала она. Маргет бы почувствовала. Не умела никогда ее сестрёнка младшая обманывать.