За пару шагов до натовцев я настороженно переглянулся с Бергамотом. Анархист держал одну руку на рукояти кукри и, в случае чего, готов был его применить. Я за «Сайгой» не потянулся, но тронул кончиками пальцев свой кинжал на бедре. Почувствовал, как Артёмка робко взял мою ладонь, а потом крепко сжал её. Мальчишка испугался больше всех появлению странных здоровенных американцев.

- Доброе утро… Чем можем помочь? – осторожно и спокойно спросил я, не зная, на ком из троицы остановить взгляд.

- Паспьёрт предъявить. – Проворчал «папаха», дыхнув на меня знакомым кислым запахом перегара.

- Что-что, простите?

- Пасъпарт предъяви, мамок ебарь!!! – заорал вдруг мне в лицо носитель дубинки так, что я отшатнулся назад, наступив случайно Артёмки на ногу.

Я бегло взглянул на Бергамота, отчаянно искал поддержку хотя бы в нём. Справляться с невменяемой компанией в одиночку при всём моём желании я не мог. Свободовец, заведя руки за спину, открыто переводил взгляд с одного члена пьяной компании на другого. Будто просчитывал варианты, прикидывал, что и как мы сможем сделать.

- Сами документы предъявите! – беда в виде очередных острот Грызуна пришла откуда я не ждал, – вы сейчас никто, чтобы наши документы тут требовать!

Для пущей важности одиночка по-бандитски упёр руки в бока и смачно сплюнул.

- Грыз, тебя никто… – не успел я договорить, что отмычку не спрашивали и что лучше бы он помалкивал, как бы никто, кроме меня любимого, ему язык не вырвал. Гражданин Америки, со стеклянным пузырём, в один широкий шаг оказался перед Грызуном. Ни я, ни Бергамот не успел среагировать на такое быстрое сближение. Наклонившись к растерявшемуся и, похоже, испугавшемуся отмычке, мужик в ушанке заорал ему в самое лицо:

- Што твой ебальня сказать?!!

Меня его вопль оглушил, хоть стоял я чуть в стороне с Артёмом, в паре шагов, а Грыз, вероятно получил лёгкую контузию. Выпучил на американца глаза, хлопая ртом как рыба, подался корпусом назад, подальше от пьяни. Кстати, на его бутылке я разглядел часть надписи на приклеенном скотчем листочке. «Брус…ка от Букме… Ху…» Если пошевелить своей «неразвитой» фантазией, то можно сообразить, что троица побывала на «Хуторке» и купила у Букмекера его разрекламированную настойку из брусники. Судя по их поведению – напиток забористый…

- Спокойно Иван! –с дичайшим акцентом сказал второй в ушанке. Я едва не прыснул со смеху, сделав вид, что закашлял в кулак. Иван! Иван, мать твою! Может спросить у них, где они потеряли своего ездового медведя?!

- Товарищи, – и тут Бергамот расплылся в пугающей радушием улыбке, а в изумрудных глазах его снова сталью заблестел нехороший огонёк. «Свободный» выступил вперёд к нашим странным встречным и вытянул из-за пазухи металлическую фляжку, глотнул и убрал её обратно. – А может, договоримся? Документы мы вам представить не сможем, зато можем дать наводку на хорошую и, главное, бесплатную поляну. Интересует?

Теперь «папаха» выступил вперёд, к Бергамоту и, схватив его за грудки куртки, притянул к своему широкому зелёному лицу. Носки ботинок свободовца практически оторвались от земли. Я дернулся на выручку нашему проводнику, но получил резкий удар ребром ладони по горлу, от «незанятого» американца. Воздух спёрло и в глазах тут же потемнело. Я хрипло закашлял слепо попятившись назад. Артёмка испуганно вскрикнул, придержал меня сзади, не дав упасть. Недооценил я что-то пьяных иностранцев. Они хоть соображают слабо, но навыки борьбы не растеряли. Тело движется на автомате, без трезвого мозга.

- Ты мерзкай свинья! – проревел «папаха», встряхнув невероятно спокойного в такой ситуации Бергамота. – Предълягат мне взъятька?! Мне?!! Совьетскому чьеловеку?!!

Господи-боже, ты такой же советский человек, как я космонавт! Очнитесь, идиоты!

- Расстрелят их, бляд! – мужик с дубиной указал поочерёдно на нас концом своей палки. Чем, интересно, они нас расстреливать собрались? Бутылкой? Гармошкой? Если только, не додумаются попробовать отобрать у нас оружие.

- Как нехорошо, как некультурно советскому человеку отвечать братьям своим на их хлебосольность грубостью и подозрительностью, – даже в заведомо проигрышной ситуации свободовец умудрился превосходно сыграть искреннюю человеческую обиду. – Мы вам предложили по-братски посидеть, раздавить пузырёк-другой за компанию, побалагурить и в целом культурно отдохнуть в этих краях. А вы сразу с кулаками. И как быть теперь?

Во взгляде «папахи» что-то изменилось. Он посмотрел на каждого своего спутника, потом осторожно отпустил Бергамота.

- Пузырьёк? – медленно переспросил он, приподнимая одну бровь, – Водька?..

Что?.. Водка?.. Нет! Только не она! Я негромко шикнул анархисту, чтобы он незаметно глянул на меня, и мотнул головой. Сам пытался взглядом, мысленно передать ему своё отчаяние. Не смей отдавать им мою водку! Мою драгоценность! Мою прелесть!!!

- Да, водка! – как назло торжествующе от достигнутого взаимопонимания воскликнул свободный, – а ещё наливка и настойки. Клондайк, можно сказать. Тут недалеко, как раз за лесом, есть станция. Там в подвале всё богатство храним. Пить можно хоть год, не просыхая. Только с закусоном у нас туговато. Вот мы и пошли – наловить чего съедобного. Тут невдалеке водопой был. Там подкараулить хотели.

Совершенно игнорируя моё злое шипение, анархист рассеяно почесал затылок.

- Слушайте, вот идея какая: вы на станцию отправитесь, огонь разведете, с дороги отдохнете, а мы вернёмся с хорошим местным закусоном-хлебосолом. А то неудобно мне гостей дорогих до кухни водить и не привечать отдыхом. Идёт? – Закончив речь, он протянул бугаю руку.

Америкос снова завис, с трудом прокручивая в мозгу тот чудовищный объеме слов, который вывалил на него свободовец. Наконец, осознав, он окончательно утратил грозность, с надеждой выдал:

- Шашлик?

- Точно-точно! – подхватил только зародившуюся в чужом мозгу мысль Бергамот. – Шашлыки, водка, сало, свежий воздух, дикая природа! Но без братской помощи никак. Организуете на станции? Запасы из подвала, костерок...

- Да, организуим! – чеканно, как приняв приказ, ответил миротворец и, скомандовав своей компании чего-то малопонятное, первым двинулся по тропе в обратном направлении. Бергамот только рукой им вслед помахал. Приветливо так.

- Весело мать! – воскликнул Грызун выйдя из ступора, – Чо эт было-то, а?!

- Интуристы, – сквозь стиснутые зубы тихо процедил анархист. Стоило бойцам скрыться за поворотом, всякая приветливость сошла на нет. Теперь «свобода» наконец дал волю своим настоящим эмоциям, усталому облегчению и раздраженности. – Везучие черти! Четвёртый день пошёл, как они тут по окрестностям после досмотра «Хуторка» слоняются. Молодец, Шаман, что не купил у Букмекера настойку. Она – мягкий способ избавления от любых нежелательных посетителей, которых нельзя так просто убить.

Это получается, Букмекер хотел турнуть меня подальше из своего бара, прикрываясь любезностями? Вот хитрый жук! Жалко я тебя слабо еще по голове гитарой шарахнул! Если у меня от водки башню сносит, то чего я бы наворотил с этой настойки? Бергамота прям на барной стойке изнасиловал? Ой, не-не, не надо мне таких ужасов! Хотя, эта рыжая сволочь была бы только рада… Так, всё!!!

- Ладно, пойдемте, пока они не спохватились, – анархист с улыбкой подмигнул мне, словно услышал мои странные мысли в его адрес.

Постепенно воды, мха, тянущихся до самой земли пуков «Ржавых волос» и куртин высокой болотной травы становилось всё больше. Берцы уже проваливались выше лодыжки. Под ногами вовсю чавкал вязкий промокший грунт, а корни стали попадаться все реже и реже. Величественные соснодубы уступали место завёрнутым штопорами старым деревьям. Над поверхностью воды теплилась серая дымка, скрывающая обзор. Твердая почва появилась под ногами так неожиданно, что я чуть не споткнулся и не клюнул носом в вязкую жижу рядом. Тропа, которой шел Бергамот, вела на взгорок под раскидистым мертвым соснодубом. У одного из его стволов проводник встал и с тихим стоном наслаждения стянул с себя и аккуратно опустил на землю мой рюкзак.