- Ну, я вам, прямо скажем, кое-что задолжал: путь через Болота и немного инфы пацану. А ещё вот это – тебе, – с этими словами свободный стянул с плеча потёртый оружейный ремешок и, беззлобно усмехнувшись, довольно протянул мне... мою «Сайгу». Забытую в баре.

- Неужели не рад своей любимице? – Бергамот гордо ухмыльнулся, ожидая от меня хотя бы скупой похвалы. Хрен тебе рыжий!

- Благодарить за её возвращение не буду, – я выхватил из рук анархиста любимое оружие и заботливо прижал «Сайгу» к груди, чуть не ткнул дулом в глаз, – из-за тебя я её и утратил!

- Но Шаман… – Артёмка робко спустился по лестнице, – Бергамот же старался… хотел вернуть тебе автомат, и сделать приятное.

- Во-первых, это не автомат, а охотничий карабин! – я сердито просунул руку в кожаную лямку возвращенного огнестрела, – во-вторых, каким хреном ты нас здесь нашёл, Бергамотина?!

- Да ладно, Тёмка, – свободный только отмахнулся, совершенно игнорируя мою открытую неприязнь к нему и его общению с моим клиентом, – я благодарности не прошу. Мне важнее, что Шаман со своей любимицей снова воссоединился.

Мой вопрос не остался без ответа. Бергамот набрал в лёгкие побольше воздуха и, подняв указательный палец, наигранно монотонно продолжил своё вещание:

- В наше продвинутое время в Зоне кого угодно найти можно. Особенно здесь, на болотах, где безопасных для жизни общеизвестных путей ограниченное количество. – Серьёзность «свободного» длилась недолго. Вглядевшись в моё полное скептицизма и презрения лицо, он не выдержал: беззвучно усмехнулся и ответил своим обычным беззаботным тоном, – у вас коммуникаторы работают. Находясь в одном районе и зная пару полезных примочек, не сложно отследить.

- Вернул «Сайгу», отлично, – я поднял руку, указывая в сторону железной дороги, – а теперь вали отсюда, пока я тебя из своей любимицы в дуршлаг не превратил!

Окончание моей фразы слились с приблизившимися криками Грызуна. Он промчался в темноте, у меня за спиной, взлетел по каменной лестнице, практически не касаясь ступенек, и понесся куда-то на запад, вдоль рельс. Лишь бы в аномалию какую не вляпался, а так пущай бегает.

- Шаман!.. – Артёмка встал рядом с ненавистным мной свободовцем, – но почему ты прогоняешь его?! Сейчас же ночь! Там опасно!

- Как пришел, так и уйдёт, – я безразлично пожал плечами, – мне плевать.

- Ты же знаешь, что я не уйду. Причины этого ты тоже знаешь. – Свободовец глубоко вздохнул и спокойно развел руками, вынуждая своего защитника отойти подальше. – Ну, расстреливай. Только пацана не задень. И потом в Топях и при встрече с «Сиренью» сбереги.

- Шаман! – напуганный таким поворотом, Артём подскочил ко мне, больно вцепился в руку, думая, что сейчас я распотрошу мерзкого анархиста пулями. Я довольно грубо оттолкнул от себя мальчишку, и тот едва не шмякнулся в грязь, как я недавно.

- Патронов и так мало, на тебя еще гниду тратить – велика цена! – набросив на голову капюшон, я отвернулся от Бергамота и быстро, скользя сапогами по влажной земле, направился в низину, к домикам.

- Шаман... ты куда?.. – за спиной всхлипнул Артём, но его сопли не заставили меня обернуться.

- Дров собрать! – буркнул я, – ты же задницу себе отморозишь ночью!

Я был обижен на мальчишку. После тех рассказов о жестокости ко мне Бергамота, Артём всё равно заступился за него. Видите ли, он мне «Сайгу» вернул! Великое дело совершил! Теперь можно всё ему просить и в друзья записывать! Ненавижу…

Не тратя много времени на осматривания улицы на безопасность, я направился к первому попавшемуся на глаза дому. Маленькому с прогнившими насквозь досками. Дверь свалилась с петель всего с одного удара ноги. Нагрудный фонарик выдернул из темноты дряхлый стул, с одной отломанной ножкой. Схватив стул за спинку одной рукой, я с размаха, с рыком сквозь сжатые зубы, разнёс его в щепки об косяк. Хороший способ выпустить пар. И дровишек соберу и успокоюсь в какой-то мере. Хотя бы желание убить Бергамота прямо на месте, пропадёт.

Еще в двух домах я разворотил по паре стульев, кое-как сложил их вместе и понёс на станцию. Подгоняли меня мысли о замерзающем мальчишке. Я обижен на него, но не на столько, чтобы заставлять его сидеть в темноте и холоде. Застал Артёма сидящим на крыльце в плену беспрерывно болтающего анархиста. Носик и губки у мальчишки были припухшими после слёз. Он слушал анархиста с интересом. Бергамот умел впиваться в каждого своего слушателя, завлекая в свои бредовые истории живым повествованием. Всё, Шаман, не спасти тебе невинную душу.

- Вообще, тут разное говорят: кто-то пророчит силы небесные этому арту, кто-то – великую опасность, а мне просто интересно узнать побольше об эдаком чуде Зоны. Бегающий куст! Сам подумай – красота же. Я о таком только в какой-то детской книжке читал.

За их спинами,в распахнутом дверном проёме, тёмным бесформенным силуэтом сидел Грызун. Всклокоченный и растрёпанный, он тяжело дышал после ночного забега и тихо шипел проклятия в адрес внезапных появлений и детских посиделок со страшилками. Вот правду народ говорит: дуракам везёт. Ни в какую аномалию не вляпался, скотина. Ладно, пригодится еще!

Сначала я хотел спросить, мол, весело вам тут без меня? Забыли,небось, о моём существовании? Но поймав на себе щенячий зарёванный взгляд Артёмки, я промолчал. Проигнорировав вопрос Грызуна, где меня черти носили (уж кто бы говорил!), я перешагнул через отмычку, прошел внутрь станции. Подсвечивая себе тёмное помещение фонариком, я ссыпал дрова рядом с затушенным костром. Теперь придётся снова заниматься его разведением. Ей-богу, лучше бы Зелёную Бабку вызвали! Кстати, забыл про еще одного члена нашей странной группы – Гопа бессовестно дрых на пустой скамейке, наплевав на всяких там утопленниц и прочих наглых свободовцев. Мне бы его пофигизм…

- Ну, как-то так, парень, – беззаботно вещал Бергамот, будто меня здесь вообще не было, – последний раз эта аномалия появлялась на окраинах Топей, так что не мудрено, что учёные послали Гефеста именно туда. А если послали сами учёные, значит, это точно существует. Они просто так не пошевелятся. А еще мне кажется, и нам шевелиться пора.

Ступени тихо скрипнули, освободившись от давившего на них веса тел. В тихом ночном мраке шаги приближались ко мне. Снова. Те же бодрые уверенные шаги. Им вторили другие – более лёгкие, но это для меня оставалось не важным. Вот сейчас подойдёт, со спины, с самого незащищённого места, и всё повторится. Он ведь только так и может! Ему наплевать! Шаг. Еще шаг. Подходит медленно, а сердце у меня стучит как бешеное. Еще немного и его стук услышат все на станции. А он смотрит на меня, как сижу у мокрых углей, сжимаю в онемевших руках деревяшку. Еще один шаг, почти вплотную ко мне, и я не выдерживаю. Отбрасываю в сторону отломанную ножку, быстро распрямляюсь и спешно выхожу на улицу.

- Куда ты опять понёсся?! – ворчит мне в след Грызун, оставшийся один на крыльце, но я снова не отвечаю ему. Заворачиваю за угол здания, продираюсь сквозь кусты и, оказавшись в свободном пространстве, прижимаюсь спиной к холодной кирпичной стене. Часто дышу, хватаю ртом воздух, будто я страдаю астмой, как Артём. Закрыв глаза, откидываю голову назад, ударяюсь голым затылком о стену. Меня мелко трясёт, бросает в холод.

Опять это происходит. Каждый раз, когда он слишком близко, особенно подходит со спины, на меня накатывает паника. В голове даже не всплывают картинки проклятого подвала, тело само всё помнит и хочет держаться подальше от угрозы. Подальше от мрази Бергамота! Прижав ладонь к глазам, я засопел носом. Только бы слезу не пустить, я же не мелкий плаксивый мальчишка, а взрослый мужик. Стыдно. Я достаточно опозорился в том подвале! Хватит!

- Шаман… – от неожиданности тело прошибла судорога. Я слишком ушел в себя, не заметил, когда этот подонок подобрался близко. Не слышал, как он пролез через сухие заросли. Теперь, он стоял и смотрел, вглядывался, как мне казалось, в самую душу. Опять наслаждался произведенным эффектом.