– Юра, ты бы не спешил записывать меня в импотенты. С этим делом у меня всё ещё ого-го!.. Уж тех распутных малолеток я бы со своей дачи сейчас точно не упустил. А впрочем, отчасти ты прав. Свободного времени у меня теперь, действительно, вагон и маленькая тележка… – задумчиво почесав свой затылок, Бессонов продолжил. – …Потому, наверное, я и подписался в прошлом году на Лавровскую экскурсию.

– Какую ещё экскурсию? – переспросил я, несколько насторожившись.

– Как? Ты разве не знаешь о том, что Вовка возит людей в бывший Советский Союз.

– Не уж-то Лавров разжился машиной времени? – поинтересовался я в надежде получить хоть какой-то вразумительный комментарий.

– Да, нет. Ты неправильно меня понял… – со свойственной ему обстоятельностью, простотой и армейским спокойствием, Василий приступил к развёрнутому пояснению. – …Машина времени тут не причём. Просто организаторы данных экскурсий взяли да и переоборудовали одну из деревень нашей области в городок, живущий по правилам и законам советского прошлого. Прикольная, скажу я тебе, затея. Будто бы ты попадаешь в своё более спокойное и безмятежное прошлое, в своё детство, в свою молодость, где всё расписано на пять лет вперёд. Имею в виду, от одного съезда партии до другого.

Знаешь, Юрок?.. Какими бы мрачными красками не очерняли наше социалистическое прошлое, чтоб там не внушали нашим детям современные средства массовой информации о порочности того коммунистического режима; чего бы ни говорили… Юрка, ведь мы жили в том времени, видели всё своими собственными глазами. Потому и могу я заявить тебе с полной ответственностью о том, что мы сами просрали своё счастье. Развалили лучшее, что было в те годы на нашей планете. Как-нибудь я ещё раз напрошусь к Лаврову на повторную экскурсию. Просто незабываемые впечатления мне удалось получить в прошлом году.

– Василий, а что конкретно произвело на тебя наибольшее впечатление?.. – признаться, я был до глубины души заинтригован услышанным. – …Расскажи обо всём, поподробней.

– Об этом не расскажешь, это нужно увидеть самому. – Бессонов произнёс данную фразу с каким-то особым самозабвением.

– Скажи, Василий. А ещё кто-то из наших был с тобой на той экскурсии? – я уже понял, что от военного пенсионера, влюблённого в свою дачу, какой-либо конкретики мне не добиться. Уж слишком сильны в нём были ностальгические настроения. Потому и предпочёл я зайти несколько с иной стороны.

– Мы ездили туда стандартной группой в двадцать человек. Правда, из тех, кого ты знаешь, был лишь я и Костя Усталов… – ответил Василий. Немного подумав, он добавил. – …По-видимому, Лавров не сумел более никого из наших сагитировать.

– Ну, а Косте?.. Ему, так же как и тебе, понравилась данная экскурсия? – на всякий случай поинтересовался я, прекрасно понимая, что Усталов, то есть человек, которого на протяжении всей своей жизни бросали и швыряли на борцовский ковёр, для каких-либо расспросов был ещё худшим вариантом, нежели списанный офицер.

– Не знаю, не знаю… – чуть замявшись, Василий вдруг засуетился. – …Ты об этом сам у него расспроси. И вообще, пошли уже к костру. Иначе к выпивке опоздаем.

Ну, а дальше начиналась самая интересная и увлекательная часть текущего вечера. Импровизированное застолье по поводу тридцать первой годовщины нашего выпуска…

И всё же, как здорово, когда вокруг костерка, на диком берегу реки в полумраке надвигающейся ночи собираются сплошь твои ровесники. Люди, которые знают друг друга едва ли не с самого детства. Более того, мы воспитывались одними и теми же учителями, одной и той же улицей, жили в одном и том же времени, у нас были одинаковые учебники, книги, кинофильмы. Мы с детства были заряжены одним общим духом, в нас был заложен одинаковый фундамент, отчасти мы и мыслили примерно в одном и том же векторе. И пусть последние двадцать с небольшим лет, каждый из нас жил по своему, в разных районах, а то и городах или странах. Пусть за это время мы успели расслоиться по самым разным социальным группам. Тем не менее, нам удалось пронести сквозь годы и десятилетие именно тот внутренний потенциал, который был заложен в нас в школьные годы. Потому и легко нам было нынче общаться, находить общий язык, какие-то понятные всем темы для разговора. А ещё, в той или иной степени, мы были готовы прийти на выручку. Отчасти мы стали друг для друга родственниками, единой семьёй, взрослыми детьми, покинувшими один и тот же отчий дом. При этом каждый из нас на протяжении всей своей жизни сохранил любовь и душевную теплоту ко всем его прежним обитателям.

В некотором роде я и сам, отправляясь на сегодняшнее торжество, сохранял определённую надежду на то, что найду здесь, как минимум, душевную поддержку. И если ребята не помогут мне каким-то конкретным действием, то, по крайней мере, дадут некий дельный совет или просто посочувствуют. Ведь, помниться, и я в своё время помог кое-кому с трудоустройством или незначительной материальной поддержкой.

И эту самую поддержку, я в этот вечер всё-таки получил.

Тот же Фофан, посмеявшийся надо мной в самом начале вечера, ближе к полуночи, когда у костра остались лишь самые преданные, тихо подсел ко мне и дружески похлопал меня по плечу, сказав примерно следующее: «Не отчаивайся. Через недельку набери мой номер, что-нибудь придумаем…»

И это при том, что я вообще ни о чём его не просил. В принципе, никакой конкретики и, тем не менее, на душе моей значительно полегчало.

Меж тем, под рюмочку и тихие гитарные переборы, вокруг костра вновь завязался разговор с лёгким оттенком неких ностальгических настроений по поводу безвозвратно утраченных школьных годах.

– Помните, как, начиная с восьмого класса, мы каждое лето ходили всем классом в походы?.. – после случайно зависшей паузы вдруг заговорил Сашка Каржановский. – …Вот, так же как и сейчас сидели у костра, пели до утра песни, пекли картошку. Нам было весело и без какого-то там алкоголя. Мы пьянели от ощущения нашей молодости. Получали неизгладимые впечатления от безбрежной речной глади, ночного звёздного неба, той свободы, которая нас в то время окружала.

– Мы были вместе не только в походах… – поддержала Сашку Светка. – …Мы и на дни рождения приглашались едва ли не всем классом, чуть ли не каждый вечер собирались на территории соседского детского сада. А наши школьные дискотеки!..

– Мы действительно были дружны… – в разговор вдруг вступил Олег Кучеров. – …Я частенько интересуюсь, чем занимается мой сын, узнаю как у него дела в школе. Мой оболтус учиться в девятом классе. У них каждый за себя. Закончились уроки и все по домам к своим компьютерам. Никаких тебе встреч, походов и прочего. Все общения, исключительно через соцсети.

– Теперь иные времена… – подметил Женька. – …Нынче через соцсети общаются не только дети, но и взрослые. Сейчас как никогда актуально правило: время – деньги. Если б вы только знали, каких трудов мне стоило вырваться вот на эту самую встречу.

– Отчасти ты, Жека, прав… – в разговор вдруг вступил Андрей Зайцев. – …Если бы наши дети жили во времена социализма, у них были бы совершенно иные интересы, увлечения, жизненные смыслы. Но, увы, ту реальность нам уже никогда не вернуть.

– Вы напрасно думаете о том, что нам не под силу вернуться в наше социалистическое прошлое, в ту самую эпоху, в которой и прошли наши школьные годы… – данную тему с удовольствием поддержал Вовка Лавров. – …Причём, это вовсе не фантастика, не какая-либо симуляция или музейная экспозиция. Я запросто могу перенести вас в иную эпоху, где вы в полной мере сможете вновь ощутить те самые впечатления, которые пронесли через всю вашу жизнь и которые уже считаете безвозвратно канувшими в небытие.

– Володя, что ты имеешь в виду?.. – на полуслове оборвала его Светка Иванова. – …Расскажи поподробнее.

– Да, ведь я ещё в прошлом году вам рассказывал… – с явным недовольством ответил ей Лавров. – …Причём, в самых мельчайших подробностях.