– Вовочка, ты прекрасно знаешь о том, что из Австрии я вернулась лишь в этом году. Потому и не могла услышать тот подробный рассказ… – не унималась Светка. Чуть приподняв и без того короткую юбку, тем самым обнажив загорелые бёдра, Иванова соблазнительно провела по ним своей элегантной ладошкой. – …Пожалуйста, повтори его лично для меня.
– Ну, хорошо… – сдался несколько смущённый Вовчик. – …Если в двух словах, то я предлагаю вам приобрести двухнедельный тур в Советский Союз. Стоимость путёвки вдвое меньше чем в ту же Турцию или Таиланд. Зато впечатлений и пищи для размышлений вы получите значительно больше. За две недели вы совершите порядка двенадцати экскурсий…
– Что-то я никогда ранее не слышал о подобных путешествиях… – с определённым сомнением покачал головой Сашка Каржановский.
– Ты, наверное, хотел сказать, что ни разу не видел нашу рекламу?.. – усмехнулся в ответ Лавров. – …Так оно и есть. Мы в рекламе вовсе не нуждаемся. У нас и без того, все путёвки расписаны на пару лет вперёд. Желающих в разы больше чем мы можем обеспечить экскурсионных мест. Восемь групп в месяц, по двадцать человек в каждой. Лишь благодаря мне, вы имеете уникальную возможность попасть в тот мир без каких-либо очередей и долгих ожиданий.
– А-а!.. Кажется, я начинаю догадываться, в чём смысл твоих экскурсий… – в разговор вдруг вклинился Илья Мельник. Обращаясь к своей супруге, он продолжил. – …Ирина, помнишь, как мы однажды путешествовали по Золотому кольцу России? И как в одном из городков, сохранившем свой былой неповторимый первозданный вид, для туристов там проводили всевозможные славянские костюмированные праздники.
– Нечто подобное я видел в Египте… – Мельника поддержал Женька Малюта. – …Возле одной из египетских пирамид было организованно грандиозная реконструкция похорон фараона…
– Нет, нет и ещё раз нет!.. – едва ли не заорал в ответ Лавров. – …Никаких реконструкций, костюмированных праздников и прочей симуляции. Вы погрузитесь в реальный социалистический мир, в котором живут, работают и отдыхают десятки тысяч людей. Всё там будет абсолютно натуральным.
– Вовка прав… – за Лаврова поспешил вступиться Васька Бессонов. – …Год назад я там был. Впечатления просто обалденные! Уверяю вас, вы вовсе не пожалеете, если воспользуетесь предложением Лаврова.
– Какие впечатления?.. Какие на хрен обалденные?.. – тотчас подал свой голос Костя Усталов. – …Не поверите, но точно так же, как и Васёк, я сдуру повёлся на Вовкины уговоры, отправившись в мир «совка»…
– Ну, слава Богу. Выходит, не все ещё сошли здесь с ума… – поддержал Усталова Лохновский, на время отложивший в сторону свою гитару. – …А то сижу я тут, слушаю байки Бессона и прибываю в полном оху… Ой!.. Прошу прощения у дам.
Благо, нашёлся хоть кто-то, сумевший вернуть меня в реальность. Ведь мы кое-как вырвались из этого грёбаного застоя, разогнав тоталитарный режим, навязанный нам коммуняками. Ребята, вы чё? Совсем что ли подзабыли, как нас гоняли лишь за то, что мы слушали «Kiss»; «Led Zeppelin»; «Rainbow». Нам всё запрещали, нас лишали свободы и права голоса.
– Вот-вот. Всё было закрыто, никуда не выпускали… – возмутилась и Прыгунова. – …На всю страну, одни засранные Сочи. Ни вам Египта, ни Турции.
– В космос летали, на весь мир показуху устраивали… – тут и Иванова не упустила шанса вставить своё слово. – …А нормально одеться было не во что. Тот ширпотреб, что в магазинах висел, не каждая колхозница одела.
– И я про то же… – вновь заговорил Лохновский. – …Как бараны строем ходили. Что в школе, что на демонстрациях.
– Уж и не знаю, как вы, ребята… А я бы с превеликим удовольствием отправился сейчас на первомайский парад… – в слащавой улыбке вдруг расплылся Каржановский. – …Помните, как мы пристраивались к колонне какого-нибудь предприятия и шли вместе с ней до самого центра?.. Как задорно кричали «ура», отвечая на каждый призыв-лозунг…
– Ну… Тут у каждого своё мнение… – недовольно поёжился Лавров. – …Мне отчего-то показалось, что именно тебе, Костя, прошлогодняя поездка пришлась по вкусу. Быть может, на тебя каким-то образом повлиял Мухин?.. Тот самый идиот неоднократно прорывавшийся в твой гостиничный номер.
– Костя, позволь узнать, что ты имел в виду под словом «совок»? – чуть перебив Владимира, к Усталову вдруг обратился, молчавший до сего момента Фофан.
– Совок – это тот долбаный строй, в котором мы когда-то жили и который лет двадцать тому назад благополучно канул в небытие… – принялся объяснять Усталов. – …Я имел в виду ту долбаную уравниловку, с пустыми прилавками и железным занавесом, когда наши родители жили словно скот, как последнее быдло…
– Костян, но ведь именно этот самый «совок» и воспитал тебя как спортсмена… – усмехнулся в ответ Феофалов. – …При этом, так называемом «режиме», каждый из нас получил не самое худшее бесплатное образование. Вспомните, как летом мы ездили в пионерлагеря.
Эх, Костя, Костя… Я отлично помню тот телевизионный репортаж с юношеского чемпионата Европы по борьбе из Афин. И твою скупую мужскую слезу, когда диктор объявил на английском, дескать, чемпионом Европы в лёгком весе стал Константин Усталов, Советский Союз. Костя, ты только вслушайся: «Советский Союз»! Какое величие! Ох, как я был тогда горд как за тебя, своего одноклассника, так и за всю нашу великую страну. А теперь, спустя двадцать пять лет, ты вдруг заговорил о каком-то там «совке»?..
Признаться, я уж было подумал о том, что именно сейчас мы вновь скатимся в нудные и бесконечные политические споры, которыми иногда заканчивались наши ежегодные посиделки у костра. В такие моменты мы, как правило, спорили до хрипоты и едва ли не до мордобоя. Расходились чуть ли не врагами. А впрочем, уже на следующий день, немного протрезвев, мы спешили обменяться телефонными звонками с искренними извинениями. Однако на сей раз всё закончилось довольно-таки мирно. Заядлый спорщик Лохновский отчего-то взял в руки гитару и принялся наигрывать какую-то старую мелодию. Да, и Усталов потупив взор, уставился куда-то себе под ноги.
– Это я так… Скорее сгоряча… – словно извиняясь, пробурчал он. – …Обидно мне стало. Обидно за то, что вовсе не так я планировал прожить свою жизнь. Прошлогодняя поездка заставила меня вспомнить молодость, ребят по команде… Вспомнил я и тренера, который чего-то там напортачил со своими «договорниками». Таких делов, сука, натворил… Я и сам не заметил, как из всеми любимого и всеми обожаемого чемпиона, вдруг превратился в заурядного и всеми забытого неудачника. Эх!.. Да, чего уж тут говорить… – махнул рукой бывший призёр Европы.
– Усталов, хорош тоску нагонять… – Светка протянула Косте стакан. – …Давай-ка мы лучше выпьем с тобой на брудершафт, как это делают в Австрии.
– С поцелуем? – поспешил уточнить Костя.
– Ага, прям взасос… – усмехнулась в ответ Иванова. – …Когда ты по Европам разъезжал, помниться, в мою сторону вовсе не смотрел. А тут, сразу «с поцелуем» лезешь.
После того, как Усталов нелестно отозвался о своей прошлогодней поездке в «СССР» и выволочки, устроенной ему Фофаном, интерес к Лаврову несколько поиссяк. Возобновился он примерно через час, когда Вовка в качестве закуски выложил на импровизированный столик копчёно-колбасную нарезку.
– Угощайтесь, ребята!.. – предложил он своим бывшим одноклассникам. – …Хотелось бы узнать ваше мнение по поводу данных деликатесов.
Каждый взял по кусочку.
– Очень вкусно! – причмокнул Каржановский.
– Знакомый вкус, очень знакомый. Вот только не могу припомнить, где я это пробовала… – Сашку тотчас поддержала Иванова. – …Очень похоже на Сальсиччиа, или Сопрессата… В общем, что-то итальянское.
– Нет-нет. Это скорее Мортаделла… – будто припоминая что-то, задумчиво произнёс Лёва. – …Действительно, очень знакомый вкус и в то же время что-то неизвестное.
Колбаса и в правду была великолепной. Даже я, не особенно искушённый в гастрономических изысках, сумел в полной мере оценить её неповторимый аромат и особое качество. По мне, так на изготовление подобного блюда были способны лишь немецкие или швейцарские кулинары.
