Его горячие ладони легли на живот. Спиной я чувствовала тепло его груди. Подалась назад, чтобы оказаться плотнее к нему. Насладиться близостью, согреться. Но ответить что-то мешало. Сердце кричало «Да! Да! И еще раз да!», а вот разум требовал остановиться, подумать и не принимать поспешных решений. Я не хотела, чтобы меня подавляли в отношениях, пытались сломать или как-то управлять мной. Зная, как Стас умеет подмять под себя, не могла быть уверенной в том, что он не изменится в худшую сторону. После обмана Никиты боялась вновь ошибиться. Тем более в Стасе. В мужчине, к которому непреодолимо тянуло, к которому испытывала слишком сильные чувства. И знала: его предательство меня точно убьет.

— Хорошая моя, я жду, — покачивая наши тела в такт мелодии, прошептал мне на ухо Андриянов. Его руки двинулись вверх, очертили талию…

— Это нечестно, — выдавила, задыхаясь от желания повернуться к мужчине и, запрыгнув на него, впиться в губы страстным поцелуем.

— Что нечестно, милая? Я даю тебе выбор, — откинув прядь волос с моей шеи, он коснулся ее губами, провел по разгоряченной коже языком, окончательно отключая разум.

Сжав рукой грудь, Стас принялся массировать ее, распаляя и возбуждая сильнее. Я не сдержала стон. Воздуха не хватало. Облизнув пересохшие губы, перехватила пальцы Андриянова, которые осторожно скользили по бедру, задирая платье.

— Я жду ответ, Рита. Да или нет? — продолжая сладкую пытку, потребовал он. — Скажи…

— Стас…я…

— Милая, я дал тебе достаточно времени, чтобы подумать. Еще немного, и я уже не смогу остановиться, — искушенно нашептывал на ухо мужчина, а я в прямом смысле таяла от его голоса, его рук, которые, казалось, были везде.

— А сейчас остановишься? — рвано выдохнула.

Я понимала, что уже и сама не смогу оторваться от этого змея искусителя, но не побороться в последний раз не могла. Сама не знала, почему каждый раз делала все ему назло. Словно соревновалась с ним.

— К черту все! Потом скажешь, что согласна, — прорычал Стас и, резко развернув меня, впился в губы жадным поцелуем.

Вся его нежность испарилась. Андриянов, словно варвар, брал, что хотел. Приподняв, он усадил меня на капот машины, не отрываясь от моих губ. Меня еще никогда не целовали с таким остервенением, с такой страстью, от которой кружится голова, и ты уже не чувствуешь никакой опоры.

Грянул гром. Вздрогнув от резкого звука, мы отстранились друг от друга. Глаза в глаза. Его тяжелое дыхание, потемневший взгляд… Дикий, яростный и такой возбуждающий. Никакая стихия не могла остановить меня в тот момент. Я хотела Стаса. До боли. До безумия. Его всего целиком.

В небе снова громыхнуло, но для нас это послужило лишь толчком к действию. Мы слились в ненасытном поцелуе. Андриянов судорожно расстегнул молнию на моем платье и буквально сорвал его с плеч вместе лямками от лифчика.

— Милая, ты меня с ума сводишь, — прохрипел мужчина, с трудом оторвавшись от меня. — Прости, но сейчас будет жестко, — выдохнул он и оголил мою грудь.

Его пальцы очертили соски и осторожно сжали их, посылая по телу импульсы удовольствия. Выгнувшись, я всхлипнула и подалась вперед, желая продолжения. Стас расплылся в порочной улыбке и припал к груди губами. Он ласкал ее своим языком, мучил, кусал, а рукой забрался мне в трусики и массировал клитор. Я сходила с ума от новых ощущений, которых никогда раньше не испытывала. Даже не думала, что можно чувствовать близость мужчины так ярко и остро.

Очередной раскат грома сотряс воздух. Полил ливень. Холодные капли падали на разгоряченную кожу, охлаждая ее. Контраст горячих рук Стаса и дождевой прохлады творили со мной что-то невообразимое. Андриянов уложил меня спиной на капот и, схватив за бедра, подтянул ближе к себе.

Мне хотелось чувствовать его. Гладить, щипать, кусать. Свести его с ума так же, как он это делал со мной, но могла лишь наблюдать, как Стас медленно стягивает с себя мокрую насквозь футболку, а затем расстегивает ремень, сжигая меня в пламени своих глаз. Не разрывая зрительного контакта, он достал из кармана презерватив и спустил джинсы с боксерами. Разорвал упаковку зубами и надел презерватив на член. Такой красивый: ровный, гладкий, большой… Я изнывала от желания почувствовать его в себе.

— Хочу, чтобы всегда так смотрела на меня, — хриплым голосом произнес Стас, закидывая мои ноги себе на плечи. — Теперь держись.

Отодвинув в сторону мои трусики, Андриянов резко вошел в меня, впиваясь пальцами в бедра. От сладкой боли на мгновение потемнело в глазах. Казалось, я сейчас улечу от переизбытка эмоций. Мужчина вбивался в меня, заполняя собой. Наши стоны, раскаты грома и шум дождя сплетались с музыкой из машины. Песня уже сменилась на другую. Тревожную, напряженную, с надрывом и яркими ударными моментами.

Грубые, рваные, резкие толчки Стаса сменялись нежными, неспешными. Этот мужчина чувствовал меня, как никто, умело управляя моими ощущениями. Словно я музыкальный инструмент, а он виртуоз, в совершенстве владеющий игрой на нем.

Внутри что-то нарастало. Будто струна натягивалась с каждым движением Андриянова все сильнее и сильнее. Я уже не стонала, а кричала от наслаждения, не в силах сдерживать себя. Это сумасшествие. Такого не бывает. Не бывает…

Стас резко вышел из меня и, обхватив за шею, поднял. Накрыл мои губы сладким поцелуем, а затем, разорвав его, повернул меня к себе спиной и, наклонив, вновь вошел, зарычав от удовольствия. Взяв за волосы, потянул на себя, чтобы прижалась к его груди и, медленно двигаясь внутри меня, мял грудь. Ноги практически не держали, став ватными. От наслаждения кружилась голова. Внизу живота все сжалось, словно пружина, готовая в любой момент лопнуть.

— Горячая. Сладкая. Невозможная. Моя! — шептал Стас мне на ухо, с каждым толчком.

Медленно. Резко. Плавно. Быстро. Он терзал меня, раз за разом подводя к самому краю, но не давая разрядки. Играл. Убивал и снова возрождал, затягивая меня все глубже и глубже, в самую бездну.

— Я не могу больше…я… Стас… пожалуйста…

Стас ускорил темп. Схватив меня за шею, прижимал к себе, в очередной раз даря острые ощущения. Внутри вновь нарастало то самое чувство, когда теряешь себя и понимаешь, что сейчас взлетишь. Вырвешься из собственного тела и унесешься в небеса. Когда искры в глазах. Гул в ушах. Голова кружится и… Взрыв. Мой крик, его рык. Нас накрыло одновременно.

Мир вокруг померк. Сердце, казалось, выпрыгнет из груди. Ноги дрожали и подгибались. Если бы Стас меня не держал, упала бы на землю.

— Ты лучшая. Моя девочка, — мурлыкнул Андриянов осипшим голосом и вышел из меня.

Быстро натянув джинсы, он подхватил меня на руки и бережно усадил в машину на заднее сидение. Затем достал что-то из багажника и сел рядом.

— Только бы ты не заболела, — он закутал меня в плед и включил печку на полную мощность. — Сейчас согреешься, — обнял меня и примкнул губами к макушке.

Я только сейчас поняла, насколько замерзла. Но в мягком пледе и в объятиях Стаса становилось теплее. Улыбнувшись, уткнулась носом в шею Андриянова и зажмурилась. Сил совсем не осталось, но я ни о чем не жалела. До сих пор по телу разливалась сладкая нега от первого в жизни, но невероятно яркого оргазма.

— Спасибо, — тихо прошептала.

— Тебе спасибо, моя хорошая, — он провел кончиком носа по моему лбу и приник к нему губами. — Поехали домой. Нам обоим нужно согреться.

— Прозвучало очень двусмысленно, — хихикнула и отстранилась.

— Согласен, — расплылся в предвкушающей улыбке Стас, окатив меня красноречивым взглядом.

— Странно. Почему Ника до сих пор не вернулась? — растерянно пробормотала, грея руки об горячую кружку с чаем.

Стас привез меня домой и тут же отправил в горячий душ. Пока я приводила себя в порядок, он съездил к себе, переоделся и вновь вернулся ко мне. Чтобы мы могли нормально поговорить.

— Так позвони ей, если переживаешь. Она большая девочка. Уверен, все у нее хорошо. Сейчас не так уж и поздно, — заражая меня своим спокойствием, предложил мужчина.