— А не в пещере?

Фима замялся, и Гоцман понял, что попал в точку.

— На входе висели охранные чары, — сдался Фима. — Не там, а здесь, перед волчьим логовом. Я их снял не глядя, подумал: на шо я буду занимать таких важных дядей своими маленькими проблемами? Ты прав, это была огненная магия. За немецкую школу не скажу, но огненная.

— Я так и думал, — поморщился Гоцман. — Это от них следы на камнях?

— Нет, они здесь уже были, когда мы приехали.

— Ладно. Якименко! Выстави сюда охрану, не меньше четырех бойцов, а лучше пять. Внутрь не соваться, никуда не отходить.

— А кто город патрулировать будет? — возмутился Якименко. — Закат уже скоро. А еще логово этих шавок разгребать.

— Ну так и привлеки этих шавок, шо они у тебя на солнышке греются. Пусть сами свое дерьмо разгребают. А потом расспроси с пристрастием: шо знают, шо видели, кто тут жил, шо делал. А я в центр до Инквизиторов.

— А на кой нам Инквизиторы?

— Лучше тебе не знать, Леша, ей богу, лучше не знать.

***

Обычно тихий Дневной Дозор сегодня гудел, словно растревоженный улей. На проходной Гоцмана встретил не привычный вампир, а незнакомый Иной, притом ни его цвета, ни ранга Гоцман определить не смог — Инквизитор.

— Кто? — меланхолично спросил Инквизитор и смерил Гоцмана ледяным взглядом.

Очень хотелось ответить «дед Пихто!», но с Инквизиторами лучше не шутить, даже так банально.

— Гоцман. Ночной Дозор Одессы.

— Куда?

— А шо, есть варианты?

Инквизитор стал мрачнее и суровее, хотя, казалось бы, куда еще сильнее.

— К главе Дневного Дозора по вопросу Дозора, — отрапортовал Гоцман.

Несколько секунд ему казалось, что Инквизитор его просто не пустит. Однако тот все же шлепнул печать на пропуск и вручил его Гоцману.

— Последняя дверь по коридору.

— Знаю, — буркнул Гоцман и направился к лестнице.

Пройдя пару метров, он замедлил шаг. С каких это пор кабинет начальника последний по коридору? Всю жизнь же был на втором этаже. Спиной чувствуя насмешливый взгляд Инквизитора, Гоцман свернул в коридор. На последней двери и вправду висела бумажка с написанным от руки текстом «Виталий Кречетов. Глава Дневного Дозора города Одессы». Лично с Кречетовым Гоцман раньше не встречался. Знал, что тот молод, амбициозен и пришел на смену старому главе, погибшему на войне. Он быстро поднялся от шестого ранга, в котором его инициировали, до третьего, но, как утверждал Остапыч, достиг своего предела.

Гоцман постучал, почти сразу раздалось «войдите». Кабинет Кречетова не был похож на кабинет главы Дозора. Более того, он и на кабинет-то походил мало. Большую часть помещения занимали шкафы, забитые бумагами, и коробки, доверху наполненные ими же. Складывалось ощущение, что глава Дневного Дозора переехал работать в архив.

За столом — пожалуй, единственным предметом, напоминавшим, что это кабинет начальника, — расположился молодой мужчина, который что-то быстро писал. Мужчина поднял взгляд на Гоцмана, мельком глянул на него сквозь Сумрак и натужно улыбнулся.

— Кречетов, — представился он, привставая и протягивая руку. — Временно исполняющий обязанности главы Дневного Дозора Одессы.

— Временно, — хмыкнул Гоцман. — Тогда понятно. Я — Давид Гоцман, Ночной Дозор.

— А я все думал, когда вы придете, — вздохнул Кречетов. — Ну не вы лично, а вообще из Ночного Дозора. Вы присаживайтесь. Сколько мы вам должны?

— Пока неизвестно, — сказал Гоцман, снимая с табуретки коробку с папками и занимая ее место. — Когда все трупы из катакомб вынесем, тогда будет понятно.

Кречетов скривился. Ему и самому явно не нравилось держать ответ за низших Темных, но выбора у него не было.

— Зачем же вы тогда пришли? — осведомился он.

— Затем, шо мы нашли помимо обглоданных оборотнями людей.

Гоцман прикрыл глаза и отправил Кречетову картинку — все, что видел в катакомбах: темное логово, людей, амулеты, заряжающиеся силой.

— Это что? — опешил Кречетов.

— Это то, шо делают ваши собратья.

— Не надо говорить за всех, Дневной Дозор к этому отношения не имеет.

— Имеет не имеет, а разбираться будет.

— Как же не вовремя, — Кречетов устало потер глаза.

— Дайте догадаюсь — Жуков.

— Тут кроме Жукова проблем хватает, — ответил Кречетов. — Начать с того, что я сейчас единственный сильный маг в Дозоре. Остальные — низшие Темные да ведьмы-первогодки. Я, конечно, могу выделить вам охрану…

— Не нужно, — прервал его Гоцман. — Поставить ведьм охранять артефакты — все равно что пустить козла в огород.

— Найти кого-то вне Дозора потребует времени, а я сам на чемоданах сижу, того гляди дернут в Москву. Надеюсь, что в Москву, а не передумают в последний момент и не отправят куда-нибудь на Дальний Восток. Ничего не имею против Дальнего Востока, но…

— Я понял.

— А тут, понимаешь, оборотни лютуют, вампиры распоясались, инкубы откуда-то повылезали. И не знаешь, то ли уже навести порядок и дисциплину, то ли плюнуть на все, завтра же все равно уезжать.

— Я бы выбрал дисциплину.

— А тут еще Жуков этот. Вы, кстати, слышали о Жукове?

Гоцман пришел говорить не о Жукове, но прерывать не стал. Во-первых, когда еще послушаешь откровения главы Дневного Дозора, пусть и временного. Во-вторых, ситуацию с Жуковым тоже следовало держать на контроле.

— Наши помогали ему в войне. Ведьмы погоду подходящую ворожили, оборотни немцев по лесам грызли. Не буду преуменьшать заслуг Светлых, они тоже участвовали… Я к тому, что Жукову обо всем этом известно. Вы с ним лично встречались? А я встречался, хоть и стоял в заднем ряду. Жесткий человек. И вот он начал на полном серьезе говорить о том, что ведьмы должны обеспечивать урожай и летную погоду. Целители — лечить советских людей, оборотни — бороться с вредителями, и все в таком духе. И все это публично перед толпами людей. Благо, что не по радио. А маршал победы — это не сапожник на углу. Люди ему доверяют. Послушают да и задумаются. Никак маршал правду говорит, есть на свете ведьмы да оборотни. Инквизиция от таких дел с ног на голову встала. Собрали экстренный комитет. Призвали европейских коллег. Завалились всей оравой. А где им разместиться? Где пространства больше, то есть в Дневном Дозоре. Другие на моем месте гордились бы, а мне как-то нерадостно.

Кречетов демонстративно обвел взглядом свой кабинет. Гоцман побарабанил пальцами по столу.

— Значит, Инквизиция теперь у вас харчуется? Я с самого начала собирался до них ехать.

— Дневной Дозор претензий не имеет, — быстро сказал Кречетов. — Передавайте дело Инквизиции.

Найти Инквизитора в здании, полном Инквизиторов, оказалось непростой задачей. Каждый попадавшийся Гоцману на пути смотрел на него как на пустое место. Когда он пытался заговорить, его игнорировали, а в кабинеты просто не пускали. Наконец Гоцману удалось разглядеть знакомую рожу среди кислых мин. Он перехватил Инквизитора у самого кабинета, куда стекались остальные. Его имени Гоцман не помнил, но знал, что тот был местным и занимался спорными вопросами по Одессе.

— Ночной Дозор! — почти выкрикнул Гоцман, хватая Инквизитора за руку.

Поступок был рискованный, можно и руки лишиться, но то ли Инквизитор растерялся, то ли узнал Гоцмана, но отвечать магией не стал.

— Не сейчас, — выдавил он, пытаясь высвободить руку.

Вместо объяснений Гоцман ударил по нему воспоминанием: яркие жилы силы, лицо мертвой девушки с засохшей кровью. Инквизитор замер. Удивительно, что Гоцман вообще смог пробить защиту, еще более удивительно, что Инквизитор прислушался.

— Дальше, — велел он.

Гоцман принялся перекачивать свои воспоминания ему, попутно поясняя все словами.

— Мы поставили охрану, — тараторил он. — Но сами видите, какая сила там собрана. Мы даже людей трогать не стали, побоялись, что все может рвануть, а ведь некоторые из них еще живые.

— Прискорбно, — согласился Инквизитор.

— Прискорбно будет, если вся эта мощь попадет не в те руки. Если этот маг или маги придут за своим, мои бойцы их не остановят. Я уже не говорю за то, шо в этом случае грозит всей Одессе и вам лично.