И когда Наталья, глядя на Сергея своими огромными серыми глазами, спросила: "Ну, что? Я еду. А ты?" – то Сергей долго не раздумывал, и тут же решился.

Как ни странно, проблем с получением отпуска не было: шеф сразу же подписал его заявление. В тот же день. А родственники… Впрочем, с ними – одной проблемой больше, одной меньше…

Он оставил им записку на кухонном столе, уходя, будто бы, на работу. Очень короткую: "Не волнуйтесь. Я уехал в горы. Приеду до окончания отпуска. Сергей".

«Сумасшедший! Ты когда-нибудь станешь отдавать себе отчет в своих поступках?» – нередко кричала ему мать. Что ж… Отчет он, конечно, себе отдавал. В том, что по приезду родственники изготовят большую фаршированную котлету. Размером в его рост. Ну, и с его физиономией, конечно. Но, в конце концов, ему не привыкать! И не обязан взрослый человек отчитываться каждый раз в том, куда он пошел или поехал.

Ни о какой надлежащей экипировке для поездок в горы, дальнего похода, не могло быть и речи. Сергей вышел из дому в лакированных итальянских туфлях, новых не потертых ещё джинсах, джинсовой же рубашке и с металлическим пацификом на цепочке: пошел, будто бы на работу. Иначе, понятное дело, никуда бы его не отпустили. И каких-либо других вещей он с собой не взял. Только, захватил из дома сумку, что валялась в старом шкафу. "А ля старый дедушкин портфель", как прокомментировала потом Наталья. Эта сумка имела жутко неудобную, пластмассовую жесткую ручку. Увы, более подходящей в его доме не водилось: не с дипломатом же ехать… С Натальей они договорились встретиться возле её дома. Наспех купили в магазине полиэтиленовые "мешки" с крупой и банки с консервами – то есть, запаслись провизией, и загрузили её в «дедушкин портфель».

Конечно, Сергей испытал адскую боль, когда нес эту сумку походным маршем по лесу. Он тут же растер руки до кровавых мозолей… Его и дома всегда упрекали за слишком нежные для мужчины руки и пальцы, «как у пианиста». «И в кого ты у меня такой? Мужик должен быть мужиком!» – с упреком, часто повторяла мать. Здесь, на Поляне, Сергей не обращал внимания на растертые до крови руки, сбитые ноги. Духовная работа требовала жертв.

К последним неожиданным происшествиям Сергей отнёс бы и ещё одно. За неделю до уезда он пошел на вокзал. Посмотреть заранее расписание поездов. И вдруг – вот неожиданность! Стоит он, смотрит расписание – а прямо к билетной кассе идет Василь. Тот самый парень, что когда-то познакомил Сергея с книгами Карлоса Кастанеды, в одной тоже весьма занятной группе, где крутили некие «семинары», совсем не похожие на посиделки в библиотеке. Семинары проводились на городском стадионе. На них люди пытались выйти за грань своих обычных возможностей. Например, ходить по бревну с завязанными глазами. Некоторые из начинавших там «раскручиваться» были учениками Бориса Золотова.

Некоторое время Василь, относясь к Сергею покровительственно, учил его «крутить пассы» по Кастанеде. Но позже он уехал в Москву, и вроде как насовсем. С тех пор Сергей его не видел: их общение прервалось. И вдруг – именно сейчас – такая встреча!

Обрадованный Сергей высоко подпрыгнул и проорал дежурный привет. Но долго разговаривать не пришлось: Василь взял в кассе билет, и уже спешил к подъезжающей электричке. Здесь он просто гостил у друзей. Василь почти всегда куда-нибудь уезжал. А жил он теперь в Ростове.

«Это… не спроста», – подумал Сергей.

Дело в том, что он всегда встречал Василя только перед большими жизненными изменениями; в прошлый раз – перед своим, неожиданным для родственников, поступлением в институт.

– Как-нибудь зайду, я здесь часто бываю, – бросил Василь, уже убегая. – Обретаешься там же?

И, как ни странно, он действительно заскочил к Сергею. За два дня до этой поездки. Правда, им толком поговорить не пришлось; в то же самое время пришел в гости и некий Виктор, новый знакомый Сергея по новому эзотерическому тусняку.

Виктор бывал на сходках в библиотеке редко. И, казалось, с каким-то своим собственным скрытым интересом. Являя собой постороннего наблюдателя. Чаще всего он занимал диван, который стоял у стены, в стороне от общего стола. Он располагался на этом диване с вызовом, полулежа, и скептически созерцал происходящее. Но чаще Сергей заставал его не там, а у Веры Николаевны. Виктор умудрялся на целые часы её заводить на бесконечные эзотерические споры, напоминающие споры древних схоластов.

Сергей как-то совсем не ожидал Виктора в гости, да и о том, что тот соберется на Поляну, совсем не догадывался.

Как оказалось, Виктор попросил адрес Сергея у Нины Викторовны, неизменной участницы группы лишь в стенах библиотеки. Она там работала, и по формуляру прочитала адрес Сергея: в библиотеке тот, конечно же, был записан. Виктор стихийно собрался на Поляну и знал, что Сергей туда тоже непременно поедет. Общего сбора в библиотеке до поездки уже не ожидалось, а Виктор хотел узнать место и время сбора тех из группы, кто выезжает вместе. Почему Виктор не наведался за информацией к Вере Николаевне – Сергей так и не понял. Вдобавок, оказалось, что Виктор уже неоднократно бывал на Поляне, знал туда дорогу. Но, тем не менее, искал вероятных попутчиков. Хотя, был пока не уверен, удастся ли ему вырваться из города: мол, личные проблемы.

В общем, как показалось Сергею, он просто чем-то заинтересовал Виктора, и тот решил выяснить, что он за фрукт. Учитывая, что дома у Сергея о его предстоящем походе в горы ничего не знали, а также и то, что к нему (вдруг) заявилось аж двое гостей – а его гостей дома не любили, – Сергей весь вечер чувствовал себя, как на раскаленных угольях.

Виктор же, вальяжно развалившись прямо на ковре, около дивана, затеял словесную баталию с Василем. Сергей же являл собой молчаливого, но ерзающего на стуле свидетеля драмы. С единственной мыслью в голове: «Только бы родственники ничего не услышали!» Виктор сцепился с Василем, что называется, на ровном месте: пошел спор о том, есть ли Бог, в чем состояло падение Люцифера и есть ли объективная истина. Положил Василя на обе лопатки; впрочем, Василь не сильно и расстроился.

Сидя на краю Поляны, Сергей теперь вспомнил их: Василя, Виктора… Оба не приехали.

«Поговорить в ближайшее время с Василем, видимо, не удастся», – подумал он. Василь заинтересовался Поляной и Магнитами, даже изъявил желание присоединиться, если успеет… Но, на Ростовском вокзале, во время сбора группы, его не оказалось. «Видать, не выбрался Василь – не случилось, так сказать, да и кто знает, чем он сейчас занят. Надеюсь, в городе мы потом всё же встретимся, главное – он из Москвы уже вернулся… А пока что… И так много за последние дни, всего и сразу…», – и мысли Сергея переместились в ином, созерцательном, направлении. Пока не исчезли вовсе.

Непривычная волна энергии теперь шуровала вдоль позвоночника, исходя от земли. Сергей стал проделывать спонтанно кувырки и растяжки, пока не утомился и не сел, наконец, в позу лотоса. При этом он иногда производил волнообразные движения позвоночником и чувствовал, как горячие и сильные потоки вновь и вновь наполняли его энергией. Только теперь он, наконец, почувствовал слияние с этой местностью, с окружающей природой, и будто бы загадочная «Поляна» всё же приняла его; он перестал чувствовать дискомфорт, и ощутил радость и вдохновение.

. Василь и Виктор. Заезд.

«Взлёт всегда производится по команде: стоп!».

(из инструкции для самозанятых йогов).

Василь уставился в окно. В почти непроглядную тьму. Под стук колес поезда, трясясь в прокуренном вагоне… Ощущая только движение железа, и первозданное одиночество, он всматривался в очертания деревьев, и в проносящиеся мимо столбы с фонарями. А настроение его, тем временем, неожиданно упало ниже отметки нуль. До стадии: просто жесть.

«Духовный поиск, блин, – подумал он. – Вечно меня тянет на странные приключения. И странные компании… В них скажешь «карма», скажут – читали, скажешь «аура» – скажут, слышали. Ага… Бла-бла-бла… А реальное что-нибудь изобразить – слабо? «Духовные Учителя в наше время не снисходят до чудес» – пурга какая-то… Хоть кто-нибудь бы из них, хотя бы ради прикола, сотворил чудо. Опять двадцать пять – говорят, «каналы» нужно открывать… «Выходи за грань возможного, ты всё можешь – главное, это поверить в себя!» Как? Силой мысли? А мысли уже скисли… Лучше, надо было в мае рвануть в Крым. Там ребята йогу крутят», – размышления Василя в поезде, среди ночи и вынужденного бдения, радостными не были. А были весьма сумбурными.