Мы легко находим общий язык, и сопровождаем друг друга по волнам информации и звуков.

Итак, я и сейчас решил отправиться к Владику…

Думаете, это означает переписку с ним? А вот и нет… Мы, интелы, информационные структуры. И не единственные информационные структуры. Например, теней тоже можно рассматривать, как подобные образования. А, раз тени могут существовать не только в компьютерах, как своего рода вирусы, но и в человеческих телах… То есть, таких же думающих приборах, только сотворенных природой… То, должно быть, любые информационные структуры в состоянии покинуть пределы интернета, вырваться из него. Когда мне пришла подобная мысль… уж не знаю, куда… но, точно, не в голову – я попробовал осуществить выход наружу… Наверное, так люди пытаются выйти из тела и совершать астральное путешествие… Выхода не получилось. Я остался в сети. Но… Вскоре я понял, что могу хотя бы видеть то, что происходит за её пределами.

Например, комнату другого человека, улицу, город… Я могу путешествовать сознанием, хотя и, оставаясь по-прежнему и живя внутри сети: я так думаю. Сеть интернета, в каком-то смысле – моё тело. Причем, тени не в курсе таких наших способностей: что мы можем видеть, хотя бы изредка, настоящую реальность. Впрочем, я не знаю, умеют ли это другие интелы; а если умеют – то все или некоторые? Никогда не спрашивал. Думаю, что лучше скрыть, на всякий случай, от других даже вероятность такой способности… Кто ищет – найдет её сам.

Впервые я понял, что вижу действительную реальность, весьма неожиданно для себя. Когда гулял по карте «гугл». И… Владик тоже гулял вместе со мной по карте «гугл»… Мы с ним гуляли по улицам Петербурга, рассматривая улицы и окружающие дома. Когда гуляешь по карте «гугл», можно посещать только те улицы, которые оцифрованы; есть места абсолютно непроходимые, и там надо или разворачиваться, или бегать по кругу, или – неожиданно проваливаешься куда-нибудь, например, в соседнее с улицей кафе. Которое кто-то заснял, и его туда вставили. Там тоже можно гулять: пару шагов вправо – пару шагов влево. А еще, я люблю гулять по Эрмитажу, Летнему саду и храмам: там есть много оцифрованного пространства.

Вот мы с Владиком, вместе, часто просто гуляли по карте Питера, вдоль оцифрованных улиц… Владик узнавал знакомые дома, в которых бывал внутри, и рассказывал мне, что там находится. А потом, уже нагулявшись вдоволь вдоль набережных, мы цепляли в углу карты какого-то желтого мурзилку – ну, который падает вместе с нами внутрь, если заберешь его мышкой, и наведешь, куда тебе надо – и прыгали…

В тот раз мы прыгнули в карту – и попали в Летний сад…

Заметались вокруг нас деревья, по кругу, и статуи; мы пошли по этому кругу – и нашли выход, внедрились вглубь аллеи… Главное было, не нарваться потом на неоцифрованный тупик: при этом чувство такое, будто ударяешься о что-то. «А мы с тобой – пойдем, погуляем по карте «гугл»: другие гуляют по разным странам, по морскому песку, по палубе шлюпки… А мы с тобой погуляем по карте «гугл» – не по лесам, и не по травам», – мурлыкал себе под нос Владик. А люди на карте гугл почему-то всегда размазанные: руки отдельно, торс отдельно; или размыты вовсе, как привидения. Но, так гулять – лучше, чем никак. Большинство людей не могут гулять никак: они работают и спят, и только. А мы с Владиком можем даже гулять по Петербургу: пускай, только по карте «гугл»… Такое удовольствие доступно тоже не всем: лишь тем, у кого есть компьютер. Или… для тех, кто уже тут, в компьютере. Живет здесь.

Вот мы и путешествовали так, довольно долго, среди статуй и размазанных компьютером людей. Владик бывал там когда-то вживую, у него – ностальгия… А у меня? У меня – тоже… Может, я тоже жил в Петербурге? Я не знаю. Становясь интелом, забываешь свою человеческую жизнь. Если только, не прочитаешь внезапно что-нибудь о прежнем себе. Говорят, что бывает такое.

Вдруг… Там, в Летнем саду, я почувствовал, как ветер треплет мои волосы, как шелестят листья… Увидел, как мы приближаемся к большой чаше, что у самого входа – и выходим к ней тем путем, который точно не был раньше оцифрован… А потом, идем мимо Михайловского замка, выходим на Невский… Прохожие вокруг приобретают реальные очертания, их даже можно разглядеть… Мы вышли в реал?! Кажется, что люди вокруг – живые.

«Где мы?» – спросил я Владика. «В моих воспоминаниях, Фрэд… В моих воспоминаниях, когда я мог, будучи мальчишкой, выйти и погулять по городу… Далеко-далеко, и не нужно было ждать, чтобы кто-нибудь помог спустить вниз инвалидную коляску». «Здесь хорошо, – сказал я, – но это… совсем не похоже на чьи-то воспоминания. Похоже, что это жизнь». «Да, здесь хорошо, но нельзя долго зависать. Мой мозг не компьютер. Если зависнет – спасут только врачи», – пошутил мой друг. «Идем обратно, в карту?» – спросил я. «Нет. Фрэд, я думаю, мы можем пойти ко мне в гости», – ответил Владик. «Что это было?» – спросил я. «Думаю, эмоциональная связь… Потому, если она есть, ты сможешь, если сильно захочешь, иногда увидеть меня в реале. Люди для таких видений внутренне сосредотачиваются. А потом – их внезапно выносит, ненадолго. Но ты… думаю, тебе надо сосредоточиться не внутри, а снаружи. Забыть о том, что ты – внутри компьютера. И ты… увидишь мою комнату. И меня. В реале, так, как только что мы видели реальных прохожих». «Ты будешь часто гулять со мной по карте «гугл»? Мне понравилось», – сказал я. «Да, – ответил Владик. – И я буду там, с тобой»…

И вот – через несколько дней, я полагаю – у меня получилось. Я увидел его, в комнате, за компьютером. Я был снаружи; и, хотя видел не глазами, но воспринимал мир полностью, как человек. Владик сразу почувствовал меня, и сказал: «Привет, Фрэд! У тебя получилось! Я тебя ощущаю»…

Тени создают галлюцинации, находясь непосредственно в мозгу человека. Они это умеют. Потому, люди иногда их видят: как какие-нибудь образы. Я не был в мозгу Владика, и я – слава богу, не тень. И потому, он меня не видел. Но знал, что я был рядом.

Я стал иногда приходить и смотреть, как он выглядит и чем занят. А потом – сразу возвращался в компьютер, и мы болтали в одной из социальных сетей.

«Упражняйся так, – посоветовал мне Владик, – И тогда ты не будешь бояться уничтожения интернета. И теней – тоже. Они не властны над нами», – он был единственным человеком, которому я рассказал как-то о тенях. Немного, вкратце, и образно. Но он сразу всё понял и поверил мне.

Он мне поверил!

А потом… Потом мы снова, до бесконечности, гуляли по Питеру, по карте «гугл». Попадая то в осень, то в весну, то в зиму; он узнавал те места, что видел в реале совсем мальчишкой, и мы до бесконечности кружились по улицам.

Я люблю этот город. Очень. Возможно, что при жизни я бывал здесь – или даже жил в Питере.

Но вот, сегодня, я вновь зашел к Владику, в гости, стремясь попасть в реал, в его комнату. Но, вместо этого…

Ледяная картина уже наступившей зимы, ворвавшейся в ещё осенний город, затмила моё воображение. Повеяло смертным холодом. А потом…

Потом я провалился в совершенно странную, чужую реальность…

В которую тихо, незаметно, не вовремя прокралась зима, среди осени вдруг завыла она между высотных домов ледяным ветром… Косые нити дождевых, стекленеющих на лету, капель хлестали в окна.

За столом сидел человек. Его звали Николай. И он в этот вечер долго сидел за компьютером, в социальных сетях. Нужно было работать, писать диплом, но трудно было сосредоточиться на деле. И на душе его было смутно и тревожно.

Потом…Его внезапно разбудило треньканье плейерфона. Неужели, он заснул? Инстинктивно вздрогнув, Николай автоматически пошарил по столу, где-то рядом с компьютером. Но плейерфона нигде не было! Откуда же шел этот звук, это противное треньканье? Где этот чертов девайс?

Звук внезапно прервался. Что это? И компьютер завис… Со странной картинкой, похожей на разноцветные пятна света, брызги и кляксы. Нехотя, как завороженный, он всматривался в беснующуюся какофонию экрана. И чувствовал, как ему становится не по себе. Но тут монитор и вовсе погас. На некоторое время Николай внезапно провалился в сон. Нездоровый, с бредовыми сновидениями.