Она наверняка и сейчас там стояла, — и вряд ли одна — а Джим, принося бурбон, просто намеревался оставить его на столе. Как подарок, наверное, хотя Боунс никогда ничего не просил.

Никто из экипажа ничего не просил, все слушались и подчинялись, ожидая от него разве что защиты и следования принципам.

Джим вздохнул. Хотелось дать себе отдохнуть, а он снова принялся мусолить рабочие проблемы после смены. Он отвел глаза от шкафчика и с удивлением обнаружил, что Боунс рассматривает его, видимо, уже не первую минуту и беззвучно смеется. Молча подняв брови, Джим в ожидании уставился на него.

— Просто представил… — Маккой пьяно хихикнул. — Выражение лица Джос, если я заявлю ей, что приеду с мужем…

Джим, делавший очередной глоток, подавился бурбоном и закашлялся.

— В каком смысле? — подозрительно переспросил он.

— Или приехать и пригласить ее на свадьбу, — не слушая его, продолжал Боунс, наливая себе новую порцию. Скептически посмотрев на Маккоя, Кирк привстал и забрал у него стакан.

— Тебе явно уже хватит, — заявил он. — Если ты меня сейчас жениться позовешь, я лично отволоку тебя в медотсек прямо в руки Чэпел.

Обиженно уставившись на него, Маккой на ощупь нашел на столе бутылку и потянул ее ближе. Обреченно вздохнув, Джим поднялся и отобрал и ее. Затем для надежности отнес на другой конец комнаты.

Боунс устремил на него пристальный взгляд и, подняв палец, спросил:

— А как еще ты себе это представляешь? Кого угодно я бы не потащил знакомиться с ними. — Он поманил Джима и добавил, — Джослин это знает.

Послушно подойдя ближе, Кирк остановился в метре от него.

— И? — уточнил он. — Это повод жениться?

Закатив глаза, Боунс отмахнулся.

— Чтобы я всерьез, по своей воле… Нет уж, спасибо.

Джим вздернул брови.

— Один раз ты уже по своей воле это сделал, — указал на очевидное Кирк и вернулся на диван. Посмотрел по сторонам в поисках своего стакана и через секунду обнаружил его забытым на другом конце комнаты.

Боунс вздохнул, и его голос прозвучал вполне серьезно и осознанно:

— Вот я и говорю — больше такими глупостями заниматься не собираюсь.

— Тогда к чему ты поднял эту тему? — спросил Джим, растерявшись. Боунс скосил на него глаза и проговорил, будто разговаривал с несмышленым:

— Я и не поднимал. Ты хороший капитан… бываешь иногда, во всяком случае, но если ты возьмешь увольнительную и поедешь со мной к дочери, это будет странно. Всего лишь деталь для надежности. Какая тебе разница, как именовать ненастоящие отношения?

Кирк развел руками.

— Пусть и ненастоящие, но теперь нам придется привыкать друг другу, как бы ты к этому ни относился. И лучше бы начать делать это как можно раньше: хотя бы для того, чтобы нам самим было проще.

Он помолчал; затем усилием воли утихомирил возникшее было недовольство и продолжил:

— Вот тебе пример. Сейчас я начинаю злиться из-за того, что ты считаешь эти отношения ненастоящими.

Подняв бровь, Боунс посмотрел на него.

— А почему? — увлекшись, чуть повысил тон Джим. — Правильно, потому что то, что между нами происходит — как раз и есть самые настоящие отношения. А если ты считаешь их «ненастоящими», значит, я делаю не все, что могу, а я, черт подери, стараюсь!

Он хлопнул раскрытой ладонью по столу и все-таки встал за алкоголем.

— Тебе не кажется, что ты… не в том состоянии, чтобы здраво рассуждать об этом? — спросил Боунс.

— Плевать, — бросил Джим, одним глотком выпивая остатки бурбона. Затем налил себе еще и так и остался стоять, где стоял, спиной к Маккою.

— Ну, в одиночку точно не стоит продолжать, — заметил Боунс, но подходить не спешил.

— Нет уж, тебе точно хватит, — отрезал Кирк.

«Зачем ты пришел, Джим?» — ни с того ни с сего раздалось у него в голове.

«Увидеть тебя, — подумал в ответ Кирк. — Я пытаюсь делать для нас все, что могу».

«Мне не нужно, чтобы ты что-то доказывал».

«Я доказываю это себе, а не тебе», — Джим сделал еще глоток, вдруг ощущая, как комната начинает кружиться вокруг него.

— Ты пьян, Джим, — вслух произнес Боунс.

— Я… догад’ся, — хмыкнул Кирк, с удивлением обнаружив, что язык уже слабо его слушается — не стоило столько пить на голодный желудок — и отодвинул бутылку подальше от себя. Потом еще и стакан, на всякий случай. Скрестил руки на груди. — Точно не хочешь поведать мне никакие страшные тайны?

— Я играю, если играешь ты, — Маккой вызывающе откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.

— Тогда спр’шивай первым, — рассмеялся Джим и во второй раз за вечер вернулся на кровать.

Боунс развернулся к нему.

— Зачем ты все это делаешь?

— Э-э-э… — протянул Джим. — Чуть конкретнее? Я много чего делаю, и все не без причин. — Боунс бросил на него почти укоряющий взгляд, и Джим закатил глаза, а потом понял, что был бы не против и совсем прикрыть их. — Ты убедил меня, что… — он неопределенно помахал рукой, — имеет смысл. С тобой лучше, чем без.

— Зачем ты пришел сегодня? — продолжил допрос Маккой.

— Выпить хотел… ну, или, скорее, отдать тебе это, — он кивнул на бутылку и с удивлением обнаружил, что жидкости в ней значительно убавилось.

— Я помню, что уже это спрашивал. Нет, Джим, — мотнул головой Боунс. — Зачем это все? Зачем тебе хотеть со мной пить? В какую чертову игру ты играешь?

Джим помолчал. А действительно, чего он хотел добиться?

— Не знаю, — честно ответил он. — Но подумал, что раз уж мы сдвинулись с мертвой точки… — что именно из этого должно было следовать, Джим понятия не имел, поэтому многозначительно вскинул брови и отвел взгляд.

— Сдвинулись с мертвой точки, говоришь… — Маккой вдруг оглядел его с ног до головы. — Что ж, если именно это ты называешь «мертвой точкой»…

Он поднялся и подошел к дивану.

Джим с подозрением посмотрел на него.

— Что ты… — и не договорил, поскольку Маккой опустился на колени и потянулся к его ширинке.

— Боунс? — озадаченно уточнил Джим.

— Не задавай идиотских вопросов, — велел Маккой. Усмехнувшись, он коснулся застежки брюк и опустил ладонь ниже к уже твердеющему члену Кирка. Сжал пальцы, не обращая внимания на мешающуюся ткань, и посмотрел в лицо Джиму, пытаясь оценить реакцию.

Джим очень, очень медленно сообразил, что весь день его волновало, не перешел ли он границу.

— Ладно, — пробормотал он, — как скажешь.

Придвинувшись ближе, Боунс вскинул брови.

— Ты против? — осведомился он, расстегнув ширинку и потянув вниз боксеры Джима.

— Не задавай идиотских вопросов, — усмехнулся Джим.

Широко, предвкушающе улыбаясь, Маккой перевел взгляд на его член.

— Ты так пялишься, будто ждешь, что он сейчас с тобой заговорит, — выдал Джим.

— Может быть, я с ним знакомлюсь, — выдохнул Боунс и наконец-то взял его в рот.

Джим запрокинул голову, закрыл глаза.

— Хорошая идея, одобряю, — проговорил он, чтобы не оставлять за Боунсом последнее слово.

Вместо ответа Маккой расслабил горло, пропуская его член глубже без всякой подготовки, и начал издевательски медленно двигаться. Открыв один глаз, Джим косо посмотрел на него. Странно, но Боунс в таком виде, в такой позе смотрелся на удивление органично. А уж то, что он делал…

«Профессионал» — вдруг подумал Кирк и сам удивился этой мысли. Откуда у Маккоя такие умения?

«Было время…» — издевательски протянул Боунс в его голове.

«Я чего-то о тебе не знаю?», — уточнил Джим, со смешком фыркнув, но мгновенно помрачнел. Слишком многого он не знал…

«Перестань думать», — коротко велел ему Маккой и, легко выдохнув, ускорил движения, срывая с губ Кирка тихий стон.

— Удобно, когда не нужно говорить вслух, да?

«Если ты говоришь, то я, очевидно, что-то делаю не так…»

— Определенно, — хмыкнул Джим и намекающе толкнулся бедрами навстречу. Расценив это как вызов, Боунс медленно, неторопливо поймал губами головку и мягко облизнул.

У Джима на языке так и вертелся вопрос — что им мешало раньше этим заняться, — но озвучивать он его не стал.