«Не приходило в голову, что это может быть хорошей идеей, — в мыслях Боунса были знакомые ворчливые нотки. — Как раз самое время пересмотреть… К слову об идеях».
Он пристально посмотрел на Джима, словно пытался что-то сообразить. Недовольно шевельнувшись, Кирк вслух уточнил:
— О чем задумался?
Маккой выпустил член, облизнул губы и потянул с него брюки.
«Думаю, как сообщить, что ты будешь снизу», — усмехнулся он.
Джим на автомате приподнял бедра, позволяя сдернуть с себя одежду, и уставился на Боунса.
— Еще разок?
— Сообщаю тебе, что сверху буду я, — переформулировал вслух Маккой, снимая с него обувь.
Джим поцокал языком.
— Я бы мог потребовать, чтобы ты убедил меня… но не стану. — Он стянул через голову верх от форменки. На душе было очень легко, и несмотря на пульсирующую где-то в подсознании мысль, что он никогда не был снизу, чувствовался легкий азарт вперемешку с предвкушением. Хватит ли Боунса на то, чтобы зайти так далеко? Он не трус, но все-таки.
Наверняка это сказывались алкоголь и напряжение последних дней — в ином состоянии Джим бы вряд ли пошел на такое. Он закинул руки за голову.
— И чего ты ждешь?
Маккой продолжил смотреть на него, и Джим вздохнул:
— Если ты сейчас спросишь, уверен ли я, или еще что… — на последних словах он понизил голос. Боунс рассмеялся.
Все еще улыбаясь, он вдруг поднялся и отошел к столу, затем вернулся с тюбиком смазки. Бросив на Кирка оценивающий взгляд, Маккой погасил свет, неторопливо разделся и начал аккуратно складывать одежду.
Первую минуту Джим внимательно следил за его действиями, но потом… Черт знает, то ли бурбон ударил в голову, то ли обстановка располагала — он и сам не понял, но очертания бледного тела Боунса в полумраке были столь соблазнительны, что Кирк опустил руку к собственному члену. Бесстыдно раздвинув ноги и откинувшись спиной на подлокотник дивана, он лениво двигал кулаком и наблюдал за реакцией Маккоя.
Выражение его лица было плохо видно, но Кирк почувствовал волны исходящей от него смеси восхищения и страха, как будто тот все еще опасался, что Джим сейчас возмутится или взбесится. Хмыкнув, он еще раз провел рукой по члену, затем спустился к мошонке.
«Ты идиот, — нежно подумал Кирк. — Когда в твоей комнате, на твоем же собственном диване на тебя дрочит твой капитан, меньше всего нужно бояться, что он передумает и уйдет».
Боунс приблизился и снова опустился на колени, отводя руку Джима в сторону.
«Кто знает, чего от тебя ждать», — и, видимо, задавшись целью удивить, вобрал член в рот, причмокнув губами и усилив хватку на запястье.
— Не то чтобы я против, — пробормотал Джим, — но это уже пройденная стадия…
Усердие Боунса вызывало желание полностью расслабиться, но Джим боялся кончить слишком быстро. Ощущая подступающую волну удовольствия, он отстранил Маккоя и со стоном положил руку на член.
— Просто слушаться ты не собираешься, да, — без намека на вопрос произнес Боунс, ухмыльнувшись. — Ладно.
Поднявшись и нависнув над Джимом, он достал тюбик со смазкой. Выдавив на ладонь немного, Маккой почти напоказ, по-садистки медленно, потянулся к его промежности. Заставив Джима убрать руку, он почти неощутимо коснулся его члена, затем мошонки и, наконец, кольца мышц.
Джим сглотнул. Ощущения были не новы, хотя сам себя он обычно не дразнил и не жалел, но Боунс глядел на него таким голодным взглядом, что сердце екало, а к щекам приливала кровь.
И если бы просто смотрел… Нет, он внимательно отслеживал реакцию Кирка на каждое свое движение, словно собирал сейчас анамнез. Двигал в нем пальцами и не упускал ни малейшего отклика: ни легкого сдерживаемого стона, ни ругательства, возникшего в голове у Джима в тот момент, когда Боунс нашел простату.
Джим не сомневался, что Боунс сейчас чувствовал все то же, что и он сам, но почему-то казалось, что этого недостаточно. Он прикрыл глаза, понимая, что в этом случае для более крепкой связи вовсе не нужно сосредотачиваться, и позволил себе погрузиться в ощущения. Боунс снова задел нужную точку и сам же вздрогнул всем телом.
— Нравится? — провокационно прошептал Кирк, так, словно это он сейчас был сверху, словно сам растягивал анус Маккоя, ожидая, пока тот не будет готов к полноценному сексу.
Боунс демонстративно, как показалось Джиму, выудил свободной рукой презерватив и, ничуть не собираясь замедляться, произнес:
— А то не видишь.
— Не вижу, — помотал головой Кирк и потянул его ближе к себе. Окинув Джима потемневшим от возбуждения взглядом, Маккой вытащил пальцы, надорвал квадратик фольги и раскатал по своему члену латекс. Затем подхватил его под бедра и медленно вошел, закрыв глаза и не слишком обращая внимания на реакцию Кирка. Словно для выбора верной модели поведения ему было достаточно доносившихся по их связи ощущений: Джим и сам чувствовал себя одновременно в активной и пассивной позициях. Связь соулмейтов, и без того уже сильная, сейчас объединяла их в единое целое.
Дышали они тоже вместе, одним воздухом, одними легкими. Тепло тела Боунса просачивалось сквозь кожу, а энергичные толчки отдавались в каждой клеточке тела Джима.
В какой-то момент, после особенно удачного движения Маккоя или после того, как их губы соприкоснулись — Джим точно не помнил — общими стали и мысли. В основном бессвязные, содержащие в себе лишь «Сильнее!», «Еще немного…» и тому подобное, но чьей именно была каждая отдельная, Кирк не смог бы сказать и под страхом смерти.
Но сейчас не было никакого страха, никакой тревоги, ни нотки опасения. Он плавился в руках Боунса, ощущая себя как никогда на своем месте.
С кем-то другим Джим, пожалуй, только бы и занимался тем, что оценивал со стороны каждое свое движение, а после секса еще и долго мучился бы стыдом: как мог Железный Кирк подставить кому-то задницу? Но с Маккоем все было совершенно иначе. И не в последнюю очередь благодаря тому, что, приближаясь к оргазму, Джим уже перестал разбирать, чья рука сейчас двигается по чьей спине, а кто из них, кусая губы и сдерживая стоны, с силой вбивается в другого.
Было легко представить, что он на своем законном месте и держит все в своих руках… Но он был с Боунсом, и Боунсу он мог отдать контроль.
И именно Боунс сейчас чувствовал за двоих, за себя и почти растворившегося в ощущениях Джима. С другой стороны, были в этом и плюсы: как показала практика, оргазм одного неминуемо тянул за собой оргазм второго.
И до него оставалось совсем, совсем недолго.
Издав очередной стон, Джим потянулся к своему члену, но Боунс, чуть ли не рыча прижал его руку к спинке дивана. Тогда он придвинулся ближе, стараясь вжаться в Маккоя сильнее, слиться с ним полностью, и кончил, утащив за собой Боунса в бессознательную яркость.
Они провалились в пустоту, все еще вместе, сплетенные телами и сознанием, и всего — и бесконечных звезд, и бесконечного наслаждения — было слишком много на двоих, но в то же время — в самый раз.
Боунс медленно выдохнул куда-то ему в плечо, опаляя кожу горячим дыханием, и Джим попытался вывернуться из-под него. Не получилось.
Не очень-то и было нужно.
========== Эпилог ==========
Лежа без сна под боком у посапывающего Маккоя, Джим с головой погрузился в размышления. Он сравнивал себя нынешнего с тем Джимом Кирком, который только получил очередной груз на душу в виде связи соулмейтов, и недоумевал.
«Биться со Споком, защищая свои отношения с Боунсом? Дурной сон какой-то», — с удивлением вспомнил свои ранние размышления он. Ведь прошло всего несколько дней, и вот оно — вчера Кирк угрожал Споку из-за легкого намека на свою слабость. Причем сорвался как мальчишка, которого еще не научили контролировать себя, лишь подтверждая гипотезу противника!
Кирк перевернулся на бок и, опершись на локоть, уставился на Маккоя. Могли ли они теперь доверять друг другу? «Нет, неправильный вопрос», — одернул он себя. Чего будет стоить им это доверие? Скольких нарушений закона, скольких смертей? И мог ли он сам поручиться за то, что будет просыпаться каждое утро рядом, не убитый во сне ударом в спину? В конце концов, это же был его Боунс — его лучший палач команды, исключая садиста Чехова.
