Почему Маккой так быстро решился на это? Джим, словно в первый раз увидев, посмотрел ему в лицо.

С другой стороны, Боунс всегда слишком верил ему. С самого первого дня, когда шагнул на борт «Энтерпрайз», поверив обещанию, которого Джим уже и сам дословно не помнил. Кажется, это было что-то в духе «Я дам тебе цель в жизни и свободу действий», или что-то вроде того. Не тогда ли Кирк первым заложил основу той связи, что насильно сейчас уложила в эту постель? Ведь он на самом деле дал Маккою стимул: себя. Пусть поначалу и не в буквальном смысле, но ведь дал, как и обещал. Сделал все так, чтобы тому доставлял удовольствие каждый прожитый день, и неважно, лечению ли, пыткам ли он был посвящен.

«Ну да, а потом ты попытался его придушить», — хмыкнул внутренний голос, и Кирк беззвучно выругался.

— Спи, — пробормотал внезапно Боунс, поворачиваясь к нему спиной и перетягивая на себя одеяло. — Или думай тише, спать мешаешь.

— Я пытаюсь, — тихо ответил ему Джим и опустился на подушку, закрывая глаза.

Неужели связь между ними до сих пор оставалась такой сильной? Настолько, что Маккой даже спящий услышал его внутренний монолог и почти проснулся? Это значило, как и раньше, впрочем, полную открытость и отсутствие секретов. Правда, теперь Кирка это совсем не пугало, ведь обмен был двусторонний.

Снова уснувший Боунс тихо простонал, одновременно послав по внутренней связи волну удовольствия, и мысли Джима кардинально сменили направление.

Секс с Маккоем оказался наркотиком. В первый раз, после пробной дрочки в медотсеке, Кирк не заметил ничего особенного, тем не менее все следующие сутки то и дело возвращался мыслями к произошедшему. Но сейчас, лежа и вспоминая двойные ощущения от проникновения, подаренные ему связью, Джим снова чувствовал возбуждение. А видящий эротические сны Боунс на другой половине кровати вовсе не способствовал возвращению рационального мышления.

«Наркотик», — ошеломленно попробовал он мысль на вкус, ощущая себя подростком, готовым трахать все, что носит юбку, а что не носит — надевать и трахать.

Будут ли они еще заниматься сексом? С удивлением Кирк осознал, что ему бы хотелось этого; более того — он сам сделает все, чтобы Маккою хотелось этого не меньше.

— Да будем мы еще трахаться, будем, — совершенно не сонным голосом недовольно проворчал Боунс. Развернулся лицом, одним слитным движением закинул на Кирка ногу и укрыл одеялом. — Но утром. Я доктор, а не секс-машина. Спи давай!

Рассмеявшись, Джим придвинулся к нему ближе и уткнулся носом в теплое плечо.

Как бы ни был сложен и жесток окружающий мир, сейчас он оставался где-то снаружи, со всеми своими проблемами, а в их уютном крошечном мирке существовали только Леонард Маккой и Джим Кирк, мирно спящие в обнимку.