– Ни с места! – взревел Фуз и еще раз ткнул меня пистолетом. – Почему меня обвинили в пособничестве террористу и систематической краже печений?! Я всего один раз случайно чужое взял! И что ты сделал с директором Болль?!

– Я не террорист, головешка ты стоеросовая! – огрызнулся я, боясь пошевелиться. – Неужели ты не понимаешь?! Тебя – подставили! А меня подставляют еще с Филиппин! Это дело рук твоей начальницы-дьяволицы! Она…

– «Обернись, засланный кабачок!» – на ломанном русском приказал Фуз.

– «Казачок», а не «кабачок»! – раздраженно поправил я Фуза, подчиняясь. – Похоже, за эту твою тупость от тебя и решили избавиться! Где мой стронгилодон?!

Вид у Фуза был потрепанный: под левым глазом у него был кровоподтек, на жилетке не хватало пуговиц, а сам он нервно сжимал пистолет, нерешительно переводя его то на мое лицо, то на мою грудь. Весь его лоск словно сдулся и обветшал, оставив после себя лишь нечто первобытное и скотское, словно у мускулистой клячи на скотобойне.

Неожиданно из холла донеслись выстрелы и крики. В этот же момент позади меня тихо открылся лифт.

– Я задержал его! – радостно крикнул Фуз через плечо. – Я больше не буду сопротивляться! И печений тоже больше не возьму! Я просто не ожидал!.. Это какая-то ошибка! Я просто…

Край угольной жилетки Фуза внезапно взвихрился изорванными лоскутками, а сам Фуз охнул и схватился за бок. Я растерянно подхватил его и, бесстыдно им закрывшись, тяжело ввалился с ним в лифт. Из холла к нам бежали вооруженные люди. Трутней среди них не было.

– Так-так-так! Третий этаж! – И я суетливо нажал на кнопку с цифрой «три».

Двери лифта закрылись, скрыв нас от преследователей, и лифт, к моему удивлению, поехал не вниз, а вверх.

– Где стронгилодон, Тапиока?! – схватился я присевшего Фуза за грудки. – Где он, черт тебя задери?!

– Был уничтожен по личному распоряжению директора Болль, – отмахнулся Фуз, пытаясь поднять пистолет, на который я предусмотрительно наступил ногой.

– Да кто она такая? – опешил я. – Чего ей надо?! А Бен? Что стало с телом Бена? Где он?

– Тело Бена пока в нашем морге. Твоих родственников по материнской линии уже оповестили. Утром они его заберут. – И Фуз с подозрением пробасил: – А откуда ты, преступный элемент, знаешь, куда бежать?

– Сатана в арбузной юбке подсказал! – огрызнулся я.

Через мгновение двери лифта открылись, и я увидел заваленный строительным мусором обесточенный коридор. Я быстро швырнул пистолет Фуза в темноту и помог ему встать.

– Мулунгу²⁰! Да меня же за утрату табельного оружия уволят! – дубовато возмутился Фут.

– Тебя уже уволили! – устало напомнил я. – А заодно тебя взвесили, измерили и признали негодным к службе и существованию!

– Странно… Пока этаж не достроен, к нему не должно быть никакого доступа, – озадачился Фуз и, заблокировав дверь лифта, стал осматривать при его свете свой кровоточащий бок. – Защити меня, Мулунгу, и дай силу моему мваначама!

– Что еще за «мваначама»? – отрешенно поинтересовался я, изучая дыру в стене, из которой веяло сыростью, канализацией и почему-то грибами.

– Мое национальное копье! – с гордостью ответил Фуз и многозначительно показал на область своего паха.

– Слово-то какое противное… – скривился я, осторожно принюхиваясь к дыре. – Здесь можно будет выйти?

– Можно, если сумеешь пробежать около пяти километров по вонючей канализации – до того, как тебя поймают, – сказал Фуз, настороженно приближаясь ко мне. – Но я, как профессионал в ловле преступников и мячей, не могу позволить тебе уйти…

Я утомленно повернулся к Фузу:

– Это еще почему?

– Только задержав тебя, я смогу доказать, что я – невиновен! Мулунгу свидетель моей добродетели и моему низкокалорийному питанию! – И Фуз сжал крупные кулаки.

– Хм… Вот теперь ты почти не похож на дурака, – иронично заметил я. – Твоя бесноватая начальница ударила себя лицом об стол, а до этого отстегнула меня твоими же ключами! А потом она объявила нас с тобой врагами государства и стреляла рядом с моей головой – чтобы я бежал! Разве этого мало, чтобы понять, что она подставила и тебя, и меня?!

– Да, она такая, – глуповато улыбнулся Фуз.

– Ты… ты что, спал с ней? – растерянно уточнил я.

Фуз неожиданно вытянулся, преданно вытаращился перед собой и напрягся – да так, что из его простреленного бока ударила струйка крови.

– Никак нет! Я бы никогда не позволил себе такого с начальством! – раскатисто гаркнул он.

– Так, я не могу тут оставаться и на пару с тобой упиваться твоим маразмом, – подытожил я, собираясь шагнуть в дыру. – Я должен кое-что найти, чтобы понять, что вокруг происходит. Я… У меня есть долг чести перед умершим. Знаешь, что это?

– Это обещание, – понимающе кивнул Фуз. – Как не есть после шести.

– Да, блин, обещание! – нетерпеливо мотнул я головой. – Хочешь очистить свое имя и узнать причину всего этого – найди вместе со мной Козетту! У нее есть доказательства того, что на рейсе было одно существо, повинное в том, что происходило во время полета! Такие же твари были и здесь – в твоей малопонятной секретной конторке! Всё это явно покрывают на государственном уровне – в том числе и такие дуболомы, как ты! Ты ведь нашел контакты Козетты, не так ли?

– И что? – набычился Фуз. – Ты всё равно никуда не пойдешь – ни на волю, ни в прачечную, ни в…

Я закатил глаза и рассерженно ткнул Фуза указательным пальцем в рану. Фуз, сложившись пополам, с руганью упал на грязный пол.

– Сам меня вынудил! – обозленно сообщился я Фузу, начиная его обыскивать. – Значит, будешь теперь сам по себе!

В кармане его угольной жилетки я нашел вдвое сложенный листик с телефоном Козетты. Забросив листик в карман, я помог Фузу прислониться к стене. Фуз, тяжело дыша, открыл глаза и со свирепым выражением на лице попытался схватить меня за ногу.

– Тише-тише! – успокоил я его. – Лучше скажи: тебе есть где укрыться, пока я буду очищать свою репутацию, а заодно твою – сомнительную? Тебя ведь здесь запросто найдут и пристрелят! Это твоя Болль очень недвусмысленно выразилась о нашей с тобой судьбе.

Фуз дрожащей рукой показал медальон и с гордостью сказал:

– Это мой девиз – и в спорте, и в жизни! Означает пятиминутную готовность перед пятикилометровой пробежкой в пять утра. Так что сам со всем этим разберусь! По крайней мере, попробую… – И он мстительно пообещал: – А тобой я еще займусь, злоумышленник!

– Ага, не забудь секундантов захватить, – язвительно бросил я Фузу и подошел к дыре в стене. – Что ж, а вот и мои без пяти минут пять километров… Надо же придумать такое… – Я сделал несколько пробных шагов на месте. – Фхух… Ладно, вперед.

Спустя мгновение я уже сосредоточенно бежал по скользким каналам канализации, брезгливо огибая нечистоты и сточные воды, несшие мусор, смытый дождем. Морщась от вони, я мечтал только об одном – как можно скорее добраться до посвежевших улиц ночного Нью-Йорка.

Я отодвинул канализационный люк и с кряхтением вывалился на мокрый асфальт переулка. Затем я перекатился в теплую лужу и с наслаждением раскинулся в ней. Стало хорошо – а потом зябко. Разглядывая подсвеченное мегаполисом ночное небо, пучившееся грозовыми тучами, я прислушался: какофония рокотавшего Нью-Йорка словно вдувалась в переулок вместе с рыбной вонью. Где-то поблизости орали уличные коты, иногда вопя будто злые деточки.

– Больше не льет, – глубокомысленно заключил я и поднялся.

Я кое-как вернул люк на место и подошел к мусорным бакам, за чьи кручи из объедков озверело сражались пятеро котов. Коты злобно прыгали, визжали и иногда принимали странные и загадочные позы, которые могли как породить дождь, так и призвать карликового демона. Я нетерпеливо отмахнулся от них, взял первый попавшийся бак и поставил его на люк.