Больше Уильям никогда не думал ни о чем подобном, и стыдился своего намерения еще сильнее, чем той злополучной ночи.
Он старался привить Греллю понятия о морали и их цели в этом мире. Хотя был не уверен, что это приносит хоть какие-то результаты.
Кроме этого, мальчика, отличающегося буйным темпераментом и крайней неусидчивостью, приходилось еще и учить самому всем необходимым элементарным предметам, так как показать его хоть кому-то Уилл долго не решался, а на прогулки выводил исключительно по ночам.
Но примерно к пятнадцати годам, благодаря титаническим усилиям и врожденному педагогическому таланту, Спирсу удалось вырастить вполне приличного юношу, который, впрочем, не всегда был уверен в своей половой принадлежности. Уиллу часто доводилось заставать Грелля в женских платьях, где он их брал, оставалось только догадываться. Кроме того необычная внешность юноши сразу же бросалась в глаза, хотя окружающие, как это ни странно, быстро к ней привыкали и словно переставали замечать очевидные странности. Так что, в целом, жизнь наладилась. Однако полностью искоренить в сыне склонности, неприсущие нормальным Шинигами, Спирсу все же не удалось, даже спустя двести лет упорного воспитания. Грелль имел нездоровый интерес к человеческим внутренностям, крови и черепам. Порой эти увлечения переходили в активную стадию и приносили Уиллу все новые проблемы, как совсем недавно, в истории с «Джеком Потрошителем».
Но, несмотря на все эти «нюансы» личности Грелля, он все же мог вполне сносно работать в конторе под чутким руководством родителя, которого при посторонних обожал называть «Уилли», отлично зная, насколько это раздражает самого Спирса. Но разве можно было винить бедного мальчика, часто думал Уилл, ведь он сам обращался к отпрыску не иначе, как мистер Сатклифф, до сих пор опасаясь разоблачения, а это наверняка ранило чуткое сердце Грелля.
— Мистер Сатклифф, — вот и сейчас, как обычно, сурово произнес Спирс, — Сколько раз я говорил не называть меня так на работе?!
Вместо ответа Грелль продолжил кривляться, прыгая вокруг начальника, с жутковатой улыбкой Чеширского кота.
— Папочка, папулечка, папульчик! – не прекращая улыбаться, ворковал он, — Мне нужен отгульчик!
Уилл мученически поднял глаза к потолку.
— Господи! За что мне все это?! – искренне произнес он, однако все же вернулся за стол, собираясь выполнить просьбу непутевого сына, лишь бы только он поскорее покинул кабинет.
Наконец, счастливый Грелль буквально выпорхнул за дверь, целуя на ходу какой-то розовый листок бумаги.
Спирс облегченно вздохнул и откинулся в кресле, он все еще обдумывал слова демона Михаэлиса, но никак не мог сложить воедино разрозненные части этой дьявольской мозаики.
«Похищенные души детей, существо с двоякой природой демона и человека, — мысленно повторял Уилл, — Что же все это может значить? Хотя… Двоякая природа? Хм…»
Спирс взял карандаш, который только что вертел в пальцах Грелль, и постучал его тупым концом по столу.
«Жаль нельзя допросить Михаэлиса… Но можно направить запрос в его ведомство, чтоб узнать не было ли у них недавно случаев рождения полукровок!»
— Доброе утро, Господин! – бодро произнес Себастьян, привычным жестом раздвигая шторы.
— Уйди! – неожиданно раздался в ответ хриплый голос Сиэля, который зажмурился от яркого света и натянул на голову одеяло.
Такое поведение было необычным для юного графа, и Михаэлис немного заволновался.
— Господин, с Вами все в порядке? – озадачено спросил он, подходя к кровати.
Но на его вопрос прозвучал лишь глухой стон.
— Господин?! – испугавшись уже всерьез, демон резко стянул с мальчика одеяло, и в ужасе замер на месте. Хотя и всего на одну секунду.
Простыни графа были измазаны «кровью», как и ночная рубашка. И только благодаря острому обонянию Себастьян сразу смог определить, что это всего лишь вишневый сок.
Выдохнув набранный в легкие воздух, демон осуждающе покачал головой. В то время, как Сиэль уже сел на кровати и поднял руки, ожидая когда дворецкий снимет с него перепачканную рубашку.
— Вы ведете себя совсем как маленький… — раздевая хитро ухмыляющегося мальчика, с укором произнес Михаэлис.
— Испугался… – ехидно констатировал граф, — А на счет, кто как себя ведет… вспомни свою вчерашнюю выходку и задумайся!
Михаэлис опять вздохнул и покачал головой, но на этот раз уже с виноватой улыбкой.
— Себастьян… — вновь заговорил мальчик, когда дворецкий завязывал ему шнурки на ботинках, — у меня для тебя два распоряжения. Первое – рассчитай профессора Хариса, со всеми рекомендательными письмами и премией. Второе – преподавать философию теперь будешь ты сам, раз уж вызвался.
Сиэль самодовольно улыбнулся, когда дворецкий поднял на него удивленный взгляд.
— Да, и еще условие… ты должен проводить каждый урок так, чтоб мне всегда было интересно. Приказ понятен?
— Да. Мой Лорд… — едва сдержав улыбку, покорно ответил демон. Самоуверенность его маленького подопечного иногда восхищала своим безрассудством. Граф словно специально играл с огнем, будучи уверенным, что ни за что не обожжет руку.
— И кстати, Себастьян, — Сиэль уже допивал свой чай, сидя в кресле, пока дворецкий снимал с огромной кровати испачканное белье, которое теперь осталось только выбросить, — Как там продвигается уничтожение демона и его мерзкого отродья? Помни, что тело ребенка должно сохраниться относительно целым для предоставления его в качестве вещественного доказательства…
— Я работаю над этим, Господин… — спокойно ответил Михаэлис, — возможно, сегодня мне удастся встретиться с важным информатором и договориться о его услугах. Но у меня еще много дел в связи с Вашим днем рождения. Вы ведь о нем не забыли?
— А, это… — равнодушно отозвался граф, — не думаю, что сейчас у меня есть время на подобные мелочи…
— Господин… — Себастьян даже бросил свернутое белье на кровать, — не надо так говорить! Тем более что Ваше четырнадцатилетние отличный повод провести благотворительный бал-маскарад и укрепить репутацию семьи Фантомхайв как покровителей обездоленных. Это поднимет цену акций компании на предстоящих торгах. Такую возможность нельзя упускать!
— Ну, ладно, хорошо… — со вздохом согласился юный граф, — если это принесет пользу компании, я согласен. Но проследи, чтоб лорд Чембер не подходил ко мне ближе, чем на метр! Иначе я его застрелю, а на каторгу пойдешь ты!
Сказав это, мальчик, наконец, улыбнулся, что не могло не радовать.
— Не волнуйтесь, Господин, виконта Друитта я к вам не подпущу, обещаю! – твердо заверил графа Себастьян, и тоже улыбнулся.
— А еще лучше его кастрировать… — отставив пустую чашку, небрежно бросил Сиэль.
— Вы шутите, Господин, или это приказ? – изобразив серьезность, осведомился демон.
— Я пока еще сам не решил… — усмехнулся в ответ Фантомхайв, и поднялся с кресла, собираясь спуститься в столовую.
Когда к юному графу пришли учителя, Себастьян смог заняться приготовлениями к предстоящему празднику. Нужно было составить и разослать пригласительные билеты, выделить средства на благотворительный обед в детских домах и школах для малоимущих, с раздачей игрушек и сладостей компании «Фантом». Позаботиться о заказе всех необходимых продуктов, фейерверков, живых цветов и прочих обязательных атрибутов столь знаменательного события. Как дворецкий семьи Фантомхайв, Себастьян хотел провести этот день рождения своего подопечного на самом высшем уровне.
Однако демона волновал один вопрос — что же подарить юному господину?
Можно было приобрести великолепного арабского скакуна, ведь увеличение времени, отведенного на конные прогулки, способствовало бы укреплению здоровья мальчика.
Но все же Себастьян колебался, такой подарок мог вызвать у графа раздражение, как попытка на него надавить, заставляя больше времени заниматься спортом. И сколько бы Михаэлис не ломал голову, каждая новая идея подвергалась им же самим жестокой критике. Ведь мальчика хотелось порадовать по-настоящему, а как это сделать, не задев гордость графа, Себастьян никак не мог придумать.
