А теперь, ненужная, и ты в лицо

Мне стреляешь с бессердечным лихим постоянством.

Как из двухстволки, – прямо в глаза

Строчишь неответами равнодушия,

Не отвечая на сообщения,

Полудохлую тварь, меня душишь.

Да добьешь, не волнуйся, осталось недолго.

Когти мои давно стерты в кровь,

И моя завидное для меня постоянство

Истончается – кровоточить тебе про любовь.

Она есть, она плачет, течет стихами,

Рвотой захлебываясь от истерик,

Но вновь двухстволка на перезарядке,

Пока с книжкой тебя жду в постели.

Расстались – и ладно. Найдутся люди,

Гораздо лучше нас, интереснее.

Только мне не нужны, как тебе, другие,

И, боюсь, мир вовсе не тесен.

Значит, прощаться – решила за нас,

И не будет другого решения.

Значит, мечте на полях умирать

И не ждать никогда воскрешения.

В ссоры мы не играем:

Мы не подростки-переростки.

А если вдруг что-то случается,

Сильнее друг к другу жмемся.

Вернее, жмусь я сильнее:

Вдруг что-то себе надумаешь,

И, надувая красные щеки,

Возьмешь да меня отпустишь…

Без вниманья на боль и ошибки:

Не сгущаем – все преходяще.

Главное, из обид возвращаться

Не прошлыми, а настоящими.

Ссоры, как показатель любви для меня:

Обижайся – я буду оправдываться.

Это же самое сладостное —

Влюбляться в тебя при любых обстоятельствах.

Во мне снова нет стихов к тебе:

Во мне уборка и коммунальные платежи.

А как ты справляешься без меня от рутины,

Скажи?

Тебя греют фильмы серебряных ноток,

Книжки той же эпохи, да?

У тебя жизнь давно на гладких полочках,

Или же я не права?

Да права, все давно на полочках, в строчку

Мысли, чувства, мечта-не мечта, похороненная.

Ты другим – лишь тварь потускневшая, одинокая,

А для меня стала первородной…

Хорошо, что нет меня в твоем мире:

Можно просто пыль протирать под дождь,

Хорошо считать, что я появилась

У тебя совсем не в серьез…

Ты же знаешь увереннее,

Что лучше для меня, что – для себя.

Я никто уже в твоей жизни?

Я, верно, права?

Ты не берешь трубку,

Даже когда душа – в хлам,

Не отвечаешь на сообщения,

С крыши и с бритвой в руках.

Я никто, я фантик,

Я пакет, вылетевший в окно. —

Кричать тебе бесполезно:

Тебе давно все равно.

А меня заверяют ангелы,

Что не должно тебя оставлять.

Может быть, это злое проклятие,

А не Бог зовет к тебе пасть?

Конечно, надо на равных,

Конечно, ты здесь права.

Тем более кому править

В стране, где лишь детвора?

Ты юна, и ты так беззаботна

В окружении вечных проблем.

Я не знаю, как достучаться

До твоих мне вечных измен…

Я рядом, я рядом, я слушаю,

Но ты – ничего, только воздух.

Наверное, мне придется

Превратиться в промозглую

Зиму, простужено-грязную,

И напоминать каждой лужицей,

Каждым горлом простуженным,

Что печалям твоим я прислужница.

Взрослых не существует,

Взрослые – тоже дети.

Поэтому, чтоб ни случилось,

А я за тебя в ответе.

Какими же словами прожечь твою душу?

Какими стихами напомнить о нас?

Мы ж, покаянные, все-таки были

У друг друга и выше, чем к небу – глаза.

Проще, все проще, мы просто были,

Умильно прильнувшие к мирозданию.

Почему же ты так легко разлюбила

Тишины двоих чудесное таинство?

Какими же подарками завоевать твое сердце

(Может, которого для меня нет)?

Я отдам все самое драгоценное,

Чтоб хоть на одно письмо получить ответ…

Какими же поступками завоевать твое внимание

(Не уверена, что ты хочешь серенад под окном)?

Я могу с цветами в воздушном шаре

Подняться к тебе, если хочешь, – назло?

Я лечусь, я стараюсь, от любовной зависимости,

Чтобы больше тебе отраженьем – не больно,

Я уже практически выздоравливаю

От того, чтобы быть твоей подневольно.

Услышь же меня и останься рядом.

Я ребенок, я воин, я сильнее всех,

Но только с тобою иду я, не глядя

И не страшась боли, на плаху побед.

Я не знаю, что делать. Я исписалась.

Люблю, люблю, люблю до конца.

Боже мой, если тебя не останется,

То не останется и меня.

Зачем же ты меня теряешь?

Я тебя очень люблю.

Ведь ничего не меняется,

Если я рядом и жду,

Когда я понадоблюсь снова.

Мои прикосновения, взгляд —

Когда опять будешь готова

Мне их насквозь разрешать.

Ты ж ничего не теряешь,

Если прочтешь о себе,

И мне нарочито ответишь:

«Испортились». Но вполне

Этого будет достаточно,

Чтоб хоть нитью одной держать связь.

А то мы что пленники разных Земель,

И нас уже не завязать.

Не теряй меня. В мире столько

Лиц прохожих, лиц одиноких.

И зачем же сливаться с толпою —

Тебе, душевной копией

Одиночества, сил перебарывать,

Даже когда уже умер.

Пожалуйста, не теряй меня —

Это глупейший поступок

Среди миллиардов непонимания,

Пошлости, глупости, обстоятельств,

Старости, смерти, болезни, депрессии,

Губительной чувств отсталости.

Не теряй меня, не теряй меня.

Я теперь буду немногословна.

У меня после тебя – немота. —

И я буду очень удобной.

В моей лодке только двое:

Я и мои убеждения.

И если тебе не нравится это,

Твое право, мне ж недоступно сомнение.

Возраст уже не тот,

Середина жизни, что омут.

Тебя я к себе не звал,

Мне не до слез твоих, кровью

Я доказал все себе,

Не впускаю чужих в свои воды.

Тем более из таких,

Которая из других пьет соки.

Омут моих убеждений

Позволяет мне жить свободно.

Мне хватило – ну перестань плакать,

С меня подобных тебе – довольно.

Я счастлива, что у меня есть ты!

И если меня обидели – то к тебе!

Можно по-детски прижаться

Или со всех ног расплакаться,

Попросить по головке погладить,

Нежно в лобик поцеловать. —

Какое же божье чудо

Прикосновений твоих благодать!