Так, медленно и планомерно проверяя каждое из помещений, я приблизился к последней комнате. Вполне освоившись, как заправский сыскарь я просунул своё оружие между занавесок и, слегка отклонившись в сторону, заглянул в образовавшуюся щель. И тут, в мой лоб упёрся холодный ствол охотничьего ружья. Я даже увидел лицо юноши, взявшего меня под свой прицел. Было ему от силы, лет шестнадцать и был он, как и все обитатели этого дома, крайне перепуган – потому, и абсолютно непредсказуем в своих действиях.

А уже в следующее мгновение, моё тело и мой разум (причём, помимо моей собственной воли), скорее на уровне некоего автоматизма, вдруг продемонстрировали чудеса реакции, свойственные инстинкту самосохранения. Я дёрнулся в сторону в тот самый момент, когда тот дикарь, спрятавшийся в последней комнате, нажал-таки на спусковой крючок. Эти-то самые тысячные доли секунды, отделявшие мой манёвр от выстрела, собственно, и спасли тогда мне жизнь. Тот выстрел лишь оглушил меня. Слегка царапнув мне ухо, весь смертоносный запал угодил в стену, расположенную сразу за моей спиной.

Повинуясь уже следующему инстинкту, я схватился за ствол вражеского ружья и с силой долбанул юноше промеж его ног. Охнув и схватившись за свой пах, пацан рухнул на пол.

– Тащи этого «партизана» сюда, в общую кучу, – выкрикнул Валерий, очевидно наблюдавший за вышеописанным действом с самого начала, и не успевший что-либо предпринять по причине его скоротечности.

Я выволок юношу в зал, после чего отрапортовал.

– Чисто. Больше никого.

– Где наши вещи? – рявкнул бывший майор, обратившись к лежащим на полу людоедам.

– Они там… – старуха указала рукой в сторону комнаты, которую ранее я и посчитал её «хоромами».

– Не спускай с них глаз и поглядывай за входной дверью, – обращаясь уже ко мне, распорядился бывший десантник, после чего проследовал в указанное старухой помещение.

Через минуту мой напарник вышел оттуда со своими вещами. После чего, он проследовал на кухню. Я видел, как Валера проверил там шкафы, тумбочки и пробежался по полкам. В свою сумку он закинул несколько банок металлических консервов, каравай хлеба, пару бутылок водки, спички и ещё какую-то мелочь. Туда же он ссыпал несколько коробок с патронами. Извлёк из-за печи пластмассовую канистру и наполнил её из бака водой. Все эти походные принадлежности, он складировал у выхода. Прибавив к той куче ещё и ружьё, отобранное у пацана, да пару кожаных курток, он обернулся ко мне.

– Ну вот. Кажется, всё самое необходимое собрано. Андрюха, давай-ка теперь я присмотрю за этими уродами. А ты, живо за своими вещами, и в путь.

Свою сумку я отыскал довольно-таки быстро, и уж собрался покинуть бабкину комнату, как мой взгляд вновь упал на те самые старые сундуки. Любопытство оказалось сильней моей воли, чувства страха и личной безопасности. Ну, очень мне захотелось заглянуть вовнутрь тех старинных раритетов. Потому, плюнув на Валеркино: «живо» – я и открыл крышку, ближе всех стоящего от меня сундука.

Ребята, вы не поверите!

Но тот сундук был доверху набит деньгами. Там были и рубли, и доллары, и марки и прочая валюта. При этом деньги те, сваливались сюда в навал, без какого-либо разбора и «фасовки». Открыв второй сундук, я чуть было не ослеп от яркого блеска золотых изделий. Как и в первом сундуке, вся «ювелирка» ссыпалась сюда одной общей массой. Кольца, браслеты, цепочки, серьги, часы, зубные коронки – всё вперемежку. Ну, прямо, как в сказке Андерсона «Огниво». Сразу и не сообразишь, за что хвататься.

– Скоро ты там? – выкрикнул из зала Валерка.

– Сейчас-сейчас. – ответил я и тотчас принялся набивать свою сумку, как деньгами, так и драгоценностями. Хватал горстями и так же без разбора: то из одного сундука, то из другого.

Уж вы извините меня, друзья. Я был не в силах удержаться от подвернувшегося мне под руку соблазна. Когда я закончил, замки моей сумки едва сошлись чтобы закрыться. Так и не проверив содержимое третьего сундука, я поспешил к выходу.

– Ты чего, так долго? – уже на улице, подпирая толстой палкой входную дверь дома, поинтересовался Валерий.

– Потом расскажу, – уклонился я от прямого ответа.

– Тогда хватай вещи, и уходим… – приказал бывший майор, ещё раз проверив на прочность, установленную подпорку.

Набросив на плечи сумки, и подхватив в руки канистру, ружья и прочую дребедень, мы бросились прочь.

Глава 6

Похоже, я так увлёкся своим рассказом о нашем побеге из Богом проклятого урмана, что и не заметил, как минул уж второй час моей беспрерывной болтовни. Возможно, вызвано это было тем, что на протяжении этого времени, меня никто так ни разу и не остановил, не перебил какими-либо уточняющими вопросами. Более того, мы ни разу не покинули купе для короткого перекура. Меня слушали, буквально, открыв рты.

Уж и не знаю. Быть может, с самого рождения во мне имелся некий талант мастера разговорного жанра или, припоминая всё новые и новые подробности той самой истории десятилетней давности, я и получал некое вдохновение. При этом, даже самый острый на язык и чересчур словоохотливый Генка, за прошедшие пару часов не проронил ни слова. Он лишь молча разливал по стаканам алкоголь и, время от времени, исключительно жестом, приглашал всех к очередному возлиянию.

Прерваться ж на какое-то время в своём повествовании, меня заставила очередная остановка поезда.

– Через пять минут «Вятские поляны»! – предупредила проводница.

– Не мешало бы, и размяться, – засуетился прапорщик, словно вышедший из некоего анабиоза.

– Да, и перекурить немного… – поддержал его Геннадий. – …Без сигарет мои уши, похоже, успели опухнуть до невероятных размеров.

– Идите-идите. А я пока на столике немного приберусь, – принялась выпроваживать нас Катя.

Поезд остановился и я, продвигаясь по узкому вагонному коридору вслед за остальными мужиками, невольно заглядывал в открытые пустынные купе. Двое солдат, приютившись на нижних полках возле неподъёмного ящика, давно спали. Пара «кубриков» оказались закрыты. Все остальные купе были пусты.

«Надо было куртку накинуть», – подумал я, оказавшись на перроне и поёжившись от холодного пронизывающего ветра. Поздняя осень вот-вот кончится, и наступит зима. Хорошо, что её начало мне придётся встретить не в Сибири, а в относительно тёплых краях российского юга.

– Слушай, Андрюха… – оказавшись на «нейтральной территории», вдруг разговорился Гена. – …Ты б поскорее со своим рассказом заканчивал. Спать уж больно хочется. И в то же время, не терпится услышать, чем у вас там всё завершилось.

– Да собственно, я прямо сейчас могу сказать, чем… – уж было, собравшись поведать Геннадию концовку своей истории (дабы тот отправился на боковую), меня тотчас притормозил Владимир.

– Э-э, нет. Не вздумай… – он чуть ли не закрыл мне рот своей ладонью. – …Весь кайф обломаешь. Андрей, есть в твоём пересказе некая изюминка, которая присутствует не у каждого рассказчика. Потому и хочется тебя слушать и слушать.

– Генка… – вмешался в нашу перебранку Василий. – …Ты, если хочешь спать, так иди в моё купе. А утром, я сам тебе обо всём доложу.

– Нет уж. Я, как все, – недовольно пробурчал Геннадий. И всё же вернувшись в вагон, он предпочёл-таки забраться на верхнюю полку, и уже минут через двадцать оттуда донеслось его тихое похрапывания.

Тогда как я, без отдыха и передыха, на радость остальным пассажирам, собравшимся в нашем купе, продолжил свою историю.

– Преодолев в быстром темпе около километра по пересечённой местности, я откровенно «сдох». Подвела меня, моя «дыхалка». В то время как бывший майор был ещё бодрячком.

– Ладно. Пожалуй, пора нам сделаем короткий привал… – очевидно заметив мои явные пошатывания из стороны в сторону, и уловив моё же учащённое дыхание, Валерий сжалился. Сбросив с себя все пожитки, он поспешил ко мне. – …Давай-ка я помогу тебе снять сумку.