Бильбо, нервно сглотнув, со страхом взглянул на него. Кривая улыбка поползла по лицу бандита.
- Какая удача, - произнёс он. – Мне как раз понадобились деньги.
- Я.. я дам тебе деньги, - резко дёрнув плечами, сказал ему Бильбо. – Сколько тебе нужно?
- Мне нужно всё, что у тебя есть, - угрожающе произнёс парень. – И твой телефон, и кредитка, и золото – всё.
- У.. у меня нет золота, но я отдам тебе свой бумажник и телефон, договорились? Мне.. мне нужно в бар, я-аа.., - он потыкал пальцем вперёд, - я работаю там.
Болг сильно нахмурился, и стал на вид ещё грознее и страшнее.
- Ты работаешь в баре? – недоверчиво переспросил он. – С мигающей вывеской?
- Да-аа, да.. я бармен.
- Чёрт, - Болг со злостью сплюнул на землю и достал из-за спины руку с ножом, но рука была слишком расслабленной, а значит, нападать он передумал. – Тогда иди, мы не трогаем своих. Только чужаков.
Бильбо чуть не упал на колени от облегчения, ноги стали словно бы ватные, когда напряжение отпустило.
- Хорошо.., - произнёс он тихо. – Тогда я пойду?
- Иди, - бандит пожал плечами, шаря по карманам и вытаскивая из правого кармана куртки пачку сигарет.
Бильбо уже было шагнул вперёд, но тут же застыл, останавливаемый окликом Болга. – Эй, ты! Стоять!
Парень развернулся к бедному Бильбо, так что тот от охватившего его ужаса чуть не наделал в штаны. – Я доведу, потому что там дальше.. Почему ты вообще без машины? Все свои знают, что без машины в этот район соваться нельзя.
- А я-аа.. да-а.. обычно на ней, но сегодня так вышло, что.., - он двинулся, и следом двинулся Болг.
Поначалу это было действительно страшно, когда он шёл вот так, за спиной, но потом Бильбо успокоился, поняв, что тот действительно хотел довести до бара в целости и сохранности. Потому что в нескольких проходах дрожали тени – там кто-то был и, если бы не Больг, для Бильбо прогулка могла закончиться плачевно. Ну и денёк! Бэггинсу даже захотелось рассмеяться истерическим смехом, потому что этот день действительно был слишком насыщен. Сначала поездка в Роллс-Ройсе с Трандуилом, затем вот отпетый бандит провожал его. Можно смело начать писать мемуары, если так продолжится и дальше, но Бильбо не хотел, чтобы так продолжалось. Он просто хотел вернуться домой к Торину и забыть обо всём об этом.
Бар, как обычно, приветливо мигал неоновой вывеской, зазывая посетителей. Бильбо обернулся, чтобы поблагодарить Больга, но тот уже скрылся где-то в темноте одного из проходов. Что ж, всё равно, не трогая как он выразился «своих», они представляли свои интересы, а если бы не это, Бильбо был бы с пустыми карманами и пытался всучить своё заявление в полиции об ограблении, если бы был жив.
Он прошёл мимо двери бара, свернул в проход между серыми безликими постройками и толкнул тяжёлую железную подсобного помещения. Там, даже не заходя в пропитанный дымом зал, набрал телефон такси и попросил приехать, назвав адрес. Весёленькая ночка. Бильбо искренне надеялся, что это всё стоит того, чтобы Торин отныне жил спокойно.
А Торин на следующий день сообщил, что съезжает.
Бильбо хмурился, беспомощно молчал, кусая губы, сжимая их плотно, и глаза его бегали. Он не спрашивал, почему Торин так решил. Он просто стоял и наблюдал, как тот набивает вещами свою небольшую сумку.
- Я обязательно позвоню, как устроюсь.
Но Бильбо знал, что он не позвонит. Торин никогда не звонил, исчезая.
Спросить, куда он, броситься к нему, умоляя не уезжать, рассказать о своих чувствах, да только губы никак не желали размыкаться, как будто рот был полон растопленного зефира. Он смотрел, как Торин закинул сумку на плечо, как шагнул в прихожую, заталкивая ноги в ботинки.
Ты будешь один, - звенела тишина дома.
Ты будешь один, - скрипели за окном ветки нагого дерева.
Торин развернулся и слегка улыбнулся. Глаза его невозможные, голубые, как сто небес, по-доброму лучились искренней благодарностью.
- До свидания, Бильбо Бэггинс. Я не прощаюсь, а говорю «до свидания» потому, что мы ведь будем видеться. Я с большой неохотой покидаю твой гостеприимный дом, но понимаю, что и дальше пользоваться твоей добротой – это преступление. Я тебе, наверное, уже надоел, хоть ты и молчишь.
Бильбо и сейчас ничего не отвечал, глазами полными тоски глядя на него. Это ведь не может быть правдой, и Торин сейчас скажет, что пошутил, а потом они вместе пойдут обедать. Но вместо этого он раскрыл объятия, да только, увидев замешательство Бильбо и его ступор, подошёл и крепко-крепко обнял его сам. Бэггинс стоял, как неживой – бледный, ледяной, недвижимый. Только ресницы были живыми и хлопали, как крылья безумной бабочки.
- До свидания, друг, я никогда не забуду, что ты сделал для меня.
И Торин, выпустив его, развернулся и ушёл.
Солнце светило в окно улыбчиво, словно издевалось. Дом опустел. Пространства стало невероятно много, тишина давила так, будто хотела кости черепа продавить. Бильбо пытался сдержать слёзы, пеленой застлавшие его глаза, да только зачем – всё равно их уже никто не увидит. Так странно. Только сегодня утром Торин расспрашивал, где Бильбо так долго отсутствовал вчера, тщательно расспрашивал, с беспокойством. Они ели блинчики, и Бильбо отшучивался на тему своего отсутствия. А потом вдруг – раз! И Торин ушёл. Скажи он об этом заранее, за неделю, а лучше, за три, можно было бы подготовить себя к этому, но так сразу..
Он спрятал лицо в ладонях и отчаянно, судорожно вздохнул. Нужно немедленно позвонить на работу, чтобы подмениться. Нельзя оставаться сегодня здесь одному, иначе он попросту сойдёт с ума.
А солнце по-прежнему светило за окном. Плыли облака, как и прежде, но теперь они были похожи на сострадающие улыбки.
Новая весна началась, как ей и полагается через полгода. Она пришла из-за горизонта потоком тёплого влажного ветра; разорвав пелену, выкатилось на небо ослепительное солнце, осветило омертвевший, заиндивевший город, и он ожил.
По ночам тоже ощущалось тепло, и это вспороло мёрзлую корку оцепенения, в которой пряталась вся нечисть города. Хоть снег не сошёл ещё, сводки пестрили новыми происшествиями в разных районах. Их лучше не смотреть, и тогда будет казаться, что всё хорошо и спокойно. И лучше не соваться на особо неблагоприятные улицы. Можно спрятаться за розовыми очками, это довольно просто.
В эту ночь возле бара с мигающей неоновой надписью припарковался чёрный Лексус. Оттуда вышел мужчина, высокий и внушительный, с горделивым взглядом и прямой осанкой. Пьяница, шатающийся возле двери заведения, настороженно зыркнул в его сторону и громко икнул. Нечасто здесь встретишь такие хорошие автомобили. Должно быть, незнакомец этот просто не знал, в какое место попал.
Но, оказалось, знал, потому что быстро прошёл в дверь по подсвеченному разбитому асфальту и, не останавливаясь, направился прямо к барной стойке. Его глаза чуть сощурились, когда он увидел бармена, но всё же опустился на одно из свободных мест.
- Что вы будете пить? – спросил его молоденький парнишка, задержавшийся взглядом на небесно-голубых глазах посетителя.
- Где Бильбо?
- Бильбо? – недоумённо спросил бармен. – Какой ещё Бильбо?
- Он здесь бармен.
- Я не знаю такого, - пожал плечами парнишка. – Я работаю здесь два месяца, и никакого Бильбо не встречал. Так вы что пить будете?
- Ничего, - посетитель поднялся и широким быстрым шагом вышел из бара.
Молодец, думал он про себя, наконец-то сменил место работы.
Пьяница снова зыркнул на него, но, не обращая на это внимания, мужчина сел в свой Лексус, завёл лёгким движением руки и молниеносно укатил с этой улицы, наполненной странными типами.
Его автомобиль, не замечая некоторые выбоины, прямой дорогой помчался на уютную улицу с частными домиками и остановился возле одного из них, припарковавшись у обочины. Улица спала, погрузившись в приятную дремоту. Фонари тоже дремали, издавая тусклый умирающий свет, который был не в состоянии рассеять ночную тьму. Спал и одноэтажный домик, тот самый, к которому сейчас брёл мужчина. Его длинные волосы перебирал ветер, а шаг был решительный и твёрдый.
