========== 1 ==========

Переступив порог первого попавшегося бара, Торин провалился в густой плотный дым, наполняющий всё помещение, словно газовую камеру, так что на некоторое время даже потерял способность ориентироваться в пространстве. Музыка грохнула по ушам откуда-то из-под самого потолка, она отскакивала от стен и снова продолжала забираться под череп, въедливая и резкая.

Пространство оказалось, однако, совсем не маленькое, достаточно просторное, и на другом конце бара басы не были такими оглушающими, а дым втягивался через тонкие реечки вытяжки. Этого было, однако, недостаточно, и дым всё-таки висел плотной завесой и здесь.

Торину как раз это и нравилось, как нравился тусклый свет, пытающийся прорезаться снопами лучей, а также то, что посетителей было много, и значит можно затеряться в толпе, забыться, вслушиваясь в чужие обрывки фраз, наблюдая фрагменты посторонних жизней – это всё то, что так необходимо сейчас.

Он пробрался к стойке, где пустовало единственное место, и сел на обитый красным дерматином, удобный стул. В нос ударило ошеломляющее смешение запахов, граничащих где-то с вонью. Скорее всего, вонь как раз шла от сидящего рядом верзилы, такого здоровенного, что даже Торин, будучи высоким и крепким, терял свою внушительность с ним в сравнении. Это ли являлось причиной или что-то иное, но расслабиться никак не удавалось, настроиться на одну волну с этими кутящими и веселящимися людьми, однако, как это сделать, Торин знал точно – необходимо лишь выпить.

- Коньяк или виски со льдом, верно?

Торин поднял голову и встретился с пытливым взглядом бармена.

- Что?

- Вы закажете коньяк или виски со льдом, я прав? – бармен дёрнул бровью.

- Коньяк, - медленный кивок, и перед ним ставят шарообразный бокал, зауженный кверху.

- Лимон или лёд?

- Ничего не нужно.

Налив золотисто-коричневый напиток, бармен отвлёкся на другого клиента, а Торин рассеянно покачивал бокал в руке, согревая своим теплом.

- Плохой день? – снова раздаётся над ухом через минуту, и Торин вновь поднял на бармена тяжёлый взгляд.

- Не этот день. Вся моя жизнь такая.. дерьмовая, - грубовато ответил он.

- Уверен, если хорошо покопаться, там можно найти что-то хорошее, - и ему приободряюще улыбнулись.

Торин не ответил, просто наблюдал какое-то время, как тот натирал бокалы салфеткой. Ловкие пальцы. Проворные.

- Да. У меня неплохая работа, - угрюмо произнёс он спустя некоторое время и отпил сразу полбокала. – Но там он хозяин, это самая большая проблема.

- Он? – задумчиво отозвался бармен.

- Эгоистичная тварь. Себялюбивый ублюдок, - слова горьким ядом сочатся из самого сокрытого уголка сердца, которое при одном воспоминании образа стучало гулче и быстрее. – Он только играет, думая, что я - одна из его вещиц, созданных для того, чтобы ублажать его высочество. Пусть катится к чёрту!

И он с такой силой опустил бокал на отполированную столешницу, что бармен вздрогнул, опасаясь, что хрупкое стекло треснет и поранит клиенту руку. Но удар пришёлся по кулаку Торина – с бокалом ничего не случилось. Тот опрокинул в себя остатки коньяка, и бармен налил ему ещё, чётко понимая, что здесь требуется хорошенько напиться.

Торин залпом выпил второй бокал и совершенно трезвым взглядом зыркнул на бутылку, требуя ещё. Бармен налил, но отвлёкся на очередного заказчика, и за это время бокал снова был опустошён.

И так бокал сменялся новым бокалом..

- Слишком красивый и слишком охеревший от этого. Знаешь, иногда хочется его убить. Взять и придушить, чтобы лицо обезобразилось от предсмертных хрипов.

Бармен лишь шмыгнул носом, отведя взгляд и продолжая натирать стакан.

- Думаешь, я психопат? - горечь слов заливается большой порцией горького напитка. – Но раз, несмотря ни на что, я до сих пор не сделал этого, значит не такой уж и психопат, - пьяно усмехнулся и взглянул в глаза, ища поддержки.

Она пришла в виде ещё одной порции коньяка.

- Я ведь всего-навсего охранник. Жалкий, ничего из себя не представляющий охранник, а он.. весь такой из себя.., - рот Торина болезненно скривился. – Корчит короля даже в постели, сукин сын.

Он прикончил ещё один бокал.

- Вы ему сказали о том, что чувствуете? – несмело задал вопрос бармен, и Торин на это только громко и горько рассмеялся.

- Если бы я сделал это, он поднял бы меня на смех, принялся бы издеваться.. Он такой. Язвил бы столько, пока с ума не свёл.

Захмелевший взгляд голубых глаз оценивающе осмотрел бармена.

- Ты сам-то любил когда-нибудь?

Тот неопределённо пожал плечами и снова отвёл глаза, делая вид, что его очень интересует бутылка в собственных руках. А Торин вдруг понимающе покивал, расценивая ответ скорее, как отрицательный.

- А я сам не знаю, любовь ли это, - продолжил он. - Просто влечение или ещё что.. Только так тошно от того, как он себя ведёт и что делает.

Время отсчитывало часы в виде большого круглого циферблата напротив барной стойки. Посетители уже потихоньку начинали покидать это заведение, оставляя после себя грязные стаканы и тлеющие окурки в пепельнице, а Торин всё пил и пил. Он уже был не в состоянии ничего говорить, голова его качалась, но руки упрямо заливали алкоголь в рот.

Предпоследний клиент ушёл, шатаясь, без четверти четыре. И бармен уже успел отполировать все стаканы и бокалы, протереть стойку, аккуратно обходя тряпкой руку Торина, в полубессознательном состоянии опрокидывающего коньяк.

- Эй, иди-ка сюда, - подозвал бармена к себе охранник бара и продолжил, когда тот, выйдя из-за своего рабочего места, подошёл к нему. – Он уже совсем готовый. Давай я отправлю его домой.

Они оба работают до последнего клиента, и это значит, что от него, этого самого последнего клиента, надо избавиться как можно скорее, чтобы с чистой совестью поехать домой. Бармен задумчиво покивал и, обернувшись через плечо, увидел, что тот уже валяется на стойке лицом вниз, вытянув руки.

- О нет, и что теперь делать?

- Как будто первый день работаешь, - пожал плечами охранник, брезгливо взглянув на пьяного. – Сейчас выкину его на противоположной стороне улицы, а там кто первый найдёт – полиция или ребята Азога.

Глаза бармена забегали, он оглянулся ещё раз на лежащего на стойке мужчину и в задумчивости потёр переносицу.

- Попробую его разбудить, может быть получится.

Он направился обратно, остановился возле клиента, занеся руку, но замерев в нерешительности. Мужик такой огромный, ещё даст спьяну и убьёт своим огромным кулачищем. Он взглянул на охранника, но тот жестами показывал поторопиться, и тогда бармен боязливо потыкал в плечо, тут же отступив на шаг для безопасности. Клиент даже не пошевелился.

- Будьте любезны, мы закрываемся, - несмело заговорил бармен снова и опять потыкал его в плечо.

Никакого контакта.

- Ну что?! – выкрикнул охранник со своего места. – Дохлый номер?!

- Вероятно, да.

Охранник подошёл и, бесцеремонно схватив за шкирку, стащил пьяного мужчину на себя.

- Го-ооосподи, да он тонну весит, какой здоровый, - недовольное кряхтение. – Сейчас кину его возле бака с мусором, а там-то уж точно разбудят скоро.

- Стой! – вдруг выкрикнул бармен. – Погоди! Не надо туда! Может, оставим его здесь, пусть отоспится, а завтра придёт кто-нибудь из наших и отправит его домой?

Взглянув на обеспокоенного коллегу, охранник нахмурил тёмные брови, но ношу не выпустил.

- Ага, счаз! Может, он только и ждёт того? Мы уйдём, а он всю выручку утащит, и тогда босс будет вычитать у нас ползарплаты до конца жизни. Нет уж. Добрым нынче быть себе дороже.

Бармен нервно сглотнул, взглянув на стрелки часов, где большая уже выползла за пределы двенадцати – пятый час. Головорезы Азога уже точно рыщут поблизости, а значит, полиции этот парень может и не дождаться.

- Погрузи его в мою машину, - попросил он.

- В твою машину? – охранник не поверил своим ушам. – Ты сам выпил из-под полы что ли?