Единственное чего я сейчас хотел – это чтобы меня просто оставили в покое. На меня навалилась такая всепоглощающая и пронизывающая до костей усталость, что степень моего равнодушия к жизни должна была испугать даже меня, разумеется, если бы мне было не всё равно. Поэтому, как только я остался один, я просто упал на мягкий пол как был в лоохи и сапогах в смутной надежде что меня смотрит сон, но… но я продолжал неподвижно лежать и пялиться в белёный потолок.
Всё же я уснул, точнее впал в какую-то вязкую дремоту, мотаясь маятником между дрожащей картинкой сна, в которой мне снился Его Величество (улыбающийся, тянущий меня за рукав лоохи, увлекающий за собой, с собой в постель) и такой же зыбкой реальностью, в которой был лишь белый потолок и голые стены моего странного временного пристанища. Когда я вынырнул из этого мутного варева реальностей и снов, был уже вечер. Я спустился в подвал и подставил свою разгорячённую башку под струю холодной воды. Помогло. Когда я вернулся в комнату, то не заметил, что в гостиной сидит человек, пока он не окликнул меня:
- Сэр Макс?
Я мгновенно повернулся и сложил пальцы в щепоть, потом вспомнил что нынче я бесполезен как дерево вахари, невесело рассмеялся и коротко ответил:
- Да, это я.
Незнакомец опасливо покосился на мои руки, приложил ладонь к глазам:
- Ганеш Харатума, помощник Великого Магистра, Мастер Ежедневных Процессов, вижу Вас как наяву. И простите меня за вторжение. Дверь была открыта, я стучал несколько раз, потом вошёл и решил Вас подождать, потому что зов послать Вам невозможно.
Он растерялся и потупил взгляд.
- Сэр Макс, – я повторил ритуал приветствия, тоже приложив ладонь к закрытым глазам.
- Позвольте рассказать Вам о нашем распорядке дня, сэр Макс, – сказал вежливый Ганеш, я тут же согласно кивнул, и он продолжил, – встаём мы обычно за шесть часов до полудня, час отводится на дыхательную гимнастику (час!), потом для тех, кто голоден – приём пищи, дальше занятия со Старшими Магистрами до полудня…
Он всё говорил и говорил, снова дыхательная гимнастика, снова занятия, приём пищи для тех, кто голоден (надо же! А для тех, кто не голоден – значит не приём пищи, ну что, в общем-то логично). Я был согласен со всем. И даже с дыхательной гимнастикой четыре раза в день и с занятиями, только вот в отсутствии магии чем там заниматься-то? И я снова хотел спать.
Ганеш продолжал говорить тихим монотонным голосом, рассказывая где тут у них едят, где живёт он сам и что его можно и нужно беспокоить по любому вопросу и что он, разумеется всегда будет рад мне помочь, что бы мне не потребовалось. И так же разумеется, я совершенно ничего не запомнил и вряд ли воспользуюсь его услугами. Наконец поток словоохотливости Ганеша иссяк, он пожелал мне хорошего вечера и убрался восвояси.
А я снова завалился спать. И мне снова снился Гуриг, мы с ним играли в злик-и-злак, и хохотали. Король как всегда выигрывал, а я радовался его выигрышу как своему. Он обнимал меня за плечи и почему-то тряс…. Я открыл глаза, тряс меня вовсе на Гуриг Восьмой, а снова Ганеш. И что он забыл? Только же вот…
- Сэр Макс, Вы не пришли на утреннюю гимнастику! – его голос был одновременно и встревоженный и возмущённый, – и Великий Магистр отправил меня узнать, что с Вами.
Сколько прошло времени? Что? Уже вся ночь? Какая к вурдалакам гимнастика? Грешные магистры, он что, серьёзно? Не пришёл на утреннюю зарядку и что? Шурф, ну что за детский сад! Для меня это звучало, как «не встал в пионерском лагере на побудку». И что? Меня теперь заставят приседать с подушкой? (как это делали в том же самом пионерском лагере). Я чуть было не заржал в голос, но вовремя спохватился, потому что Ганеш-то этот вообще тут не при чём:
- Извините, Ганеш, а что, это обязательно? Ну, я имею ввиду гимнастику и всё такое…
Он вытаращил на меня глаза как на чумного:
- Я же Вам вчера говорил, сэр Макс, я же рассказывал…
- Да-да, всё, я понял, понял. Что сигнал «на зарядку становись» трубит для всех.
Мастер Ежедневных Процессов замотал своей многострадальной головой, ничего не понимая про трубы и зарядки. Я махнул на него рукой:
- Извините меня, Ганеш, я понял, что на гимнастику нужно приходить. По утрам, да?
И ему пришлось объяснять мне по второму кругу и про гимнастику, и про всё остальное. Дисциплина в Ордене на высшем уровне! Ну, а кто бы сомневался. С Шурфом не забалуешь.
- Кажется я усвоил Ваш (ах да, теперь наш) распорядок дня, только вот в чём загвоздка – я сам не могу просыпаться так рано, а зов у Вас послать мне не получится (вот она, свобода о которой я мечтал, наконец-то никто не будет меня будить среди ночи! Но отчего-то мне по этому поводу было совсем не весело).
- Я буду приходить к Вам по утрам и Вас будить, – легко сказал Ганеш, и я с ужасом подумал о том, сколько же интересного и познавательного из ненормативной лексики моего Мира доведётся услышать этому терпеливому парню.
По утрам я могу быть крайне не сдержан на язык, особенно если меня насильно будить и особенно если в такую рань. А сейчас нам нужно было торопиться, потому что время трапезы «для тех, кто голоден» ограничено. А я как раз вспомнил что ел в последний раз вчера и то по всей видимости только утром, так что да, я был именно тем самым, который голоден. Я уж было собирался выйти из своей «кельи», но Ганеш остановил меня:
- Сэр Макс, гм… поскольку сейчас Вы являетесь членом Ордена, не могли бы Вы переодеться?
И с этими словами мой инструктор по послушнической жизни в Семилистнике отодвинул почти незаметные дверцы шкафа, за которыми обнаружились совершенно одинаковые бело-голубые мантии. Штук десять, наверное. Я схватил первую попавшуюся и удалился в спальню – переодеваться. Вышел я оттуда практически близнецом Ганеша. Ну и славно.
Своё добровольное послушничество в Ордене я воспринимал как приключение, как игру. Это было даже забавно. Первые пару дней. А потом забавность как-то улетучилась, сменившись уже почти привычной апатией. Мне даже сопротивляться не хотелось. Я делал всё что от меня требовалось. Я носил эту странную бело-голубую одёжку, неизменно ворчал на Ганеша, по утрам, но безропотно шёл заниматься дыхательной гимнастикой, поглощал Орденскую еду, не замечая вкуса.
Вот с занятиями было сложнее. Когда через пару дней стало понятно, что никакая магия во мне так пока и не проснулась, обычные Орденские занятия, замешанные на применении Очевидной магии, мне никак не подходили.
И я шёл на ежедневные истязания к единственному в Ордене мастеру, проповедующему физические упражнения, не слишком пользующиеся популярностью у других послушников. Обрадованный таким моим вынужденным вниманием к его персоне, Мастер выкладывался со мной на все сто (или даже двести), то есть, гонял меня до изнеможения. И моего, и своего.
Под его чутким и мудрым руководством я учился владеть арварохскими мечами и секирами, потому что такое физическое, а не магическое оружие было в чести только на этом континенте, вдалеке от Сердца Мира, где Очевидная магия практически не доступна, а Истинной владели единицы. Да ещё учился стрелять из бабума как обычные наши полицейские, это так, в качестве приложения, чтобы было не скучно. Не то чтобы я очень усердствовал, но и не отлынивал. По большому счёту мне было просто всё равно. Правда тело, отвыкшее (а точнее никогда и не приученное) от серьёзной физической нагрузки поначалу бурно сопротивлялось. Но Ганеш мне выдал пахнущую травами баночку с мазью и дело пошло на лад. Договориться со своим телом мне стало проще.
С Шурфом мы практически не виделись, так, только мельком.
Я впервые видел его в деле, скорее не в деле, а в деятельности. И снова поражался его внутренней силе, организации, способности делать несколько дел одновременно, распределять нагрузку и везде успевать! Помимо административных дел, коих было великое множество, он умудрялся заниматься со Старшими и даже младшими магистрами, старался вместе со всеми обедать и максимально участвовать во всех Орденских мероприятиях, не пренебрегая при этом мероприятиями светскими и государственными.
