Тут дверь открылась, и за спиной Екатерины возник Максим. Она увидела его взволнованное лицо в отражении в зеркале и, резко развернувшись, спросила:

– Это разве не женский туалет?

– Прости меня, пожалуйста. – Громов виновато взял ее руки и крепко сжал. – Я… Я так заработался сегодня и так переживал перед нашей встречей, что совершенно… совершенно забыл тебе сообщить! – он смотрел в ее огромные голубые глаза и понимал: она расстроена. Нужно срочно что-то предпринимать! Ее губы дрожали от обиды – казалось, еще секунда, и она разрыдается.

Ощущая, как его мужская плоть поднимается, и не в силах сдерживаться, Максим резко накрыл дрожащие губы этой воздушной девушки поцелуем. Резко и сильно, обхватив за талию и прижав к раковине. Несколько секунд Катя сопротивлялась и пыталась вырваться из его цепких объятий, а потом отдалась напору этого мужчины. А слезы все равно градом потекли из глаз: то ли оттого, что он сейчас доставляет ей такое удовольствие, целуя и обнимая, то ли от страха, что тем больнее будет разочарование от его грядущих обманов, чем слаще сейчас поцелуй.

– Пожалуйста, возвращайся за стол, – оторвалась от настойчивых губ Громова Катерина. – Мне нужно время, чтоб привести себя в порядок.

– Да, конечно. – Максим старался не испугать эту невероятно ранимую девушку. Сейчас он уже не хотел есть, единственное, чего ему хотелось сделать больше всего, – овладеть этой «нимфой» прямо здесь, в туалете ресторана. Потому что еще чуть-чуть, и его член порвет ткань и трусов, и брюк, вырываясь наружу, Терпеть эту пытку становится невыносимо! Ну не может же он сейчас опять бежать в душ!

– Я тебя жду. – Мужчина нежно поцеловал Катю в висок.

***

Плакать больше не хотелось. Опять умывшись холодной водой, критически осмотрев лицо и убедившись, что можно выходить к столу, Катя вернулась в зал.

Официанты уже принесли заказанные блюда. И хотя час назад Екатерина чувствовала невероятный голод, сейчас равнодушно смотрела на семгу под сливочным соусом. Судя по тому, что тарелка Громова с мясом и овощами, приготовленными на гриле, тоже оставалась нетронутой, аппетит пропал не только у нее.

Игнатов и его спутница весело щебетали и не обращали внимания на вторую пару. Видимо, за время Катиного отсутствия ребята успели как следует подзарядиться алкоголем.

– Ты тоже не хочешь есть? – нарушил молчание Максим. Катя отрицательно покачала головой.

– Может, прогуляемся? – не надеясь на согласие, спросил мужчина.

– Давай! – неожиданно легко согласилась девушка. Ее почему-то очень тяготило присутствие Андрея и Ирины. Возможно, потому, что Кате в глубине души хотелось бы сейчас быть такой же, как Ира: не принимать все всерьез и просто получать удовольствие от приятного вечера в ресторане на берегу моря. Но, к сожалению, Катерина так не сможет.

Попрощавшись с Андреем и Ирой, Катя и Максим вышли из ресторана. На побережье было довольно спокойно и тихо, влюбленные парочки, взявшись за руки, медленно прогуливались по пляжу, а тихие отгласы музыки доносились откуда-то издалека, от главного ресторана отеля.

–Хочешь знать, почему так произошло с конкурсом? – внезапно спросила Катя спустя несколько минут их молчаливой прогулки по побережью.

– Если ты считаешь нужным рассказать, то да.

– Я отличный хореограф и преподаватель. И знаю это, – уверенно заявила девушка. – Мои ученики меня очень любят, а я их. И я стараюсь их научить всему.

Екатерина замолчала… стоит ли продолжать рассказ… Но Максим внимательно слушал и взглядом дал понять: ему интересно.

– Я не могу танцевать в коллективе. Я раскрываюсь, только когда меня никто не видит… – Катя с сожалением замолчала. – Даже училище я окончила только благодаря своей преподавательнице, она несколько лет билась с моей фобией и, поняв, что все бесполезно, в выпускном классе договорилась с руководством о моей индивидуальной сдаче экзамена.

– Но как же ты преподаешь? – не удержался от вопроса Макс.

– Ну, это же не выступление, – улыбнулась девушка. – Одно дело – объяснить ученику, что нужно делать. И совсем другое – станцевать перед залом, заполненным зрителями.

– Зачем же ты решила участвовать в конкурсе? – еще больше удивился Громов. – Ведь победителю придется ежедневно выступать перед огромной аудиторией?

– Я хотела доказать себе, что смогу. Смогу преодолеть свои страхи и начать выступать перед публикой. Но, видимо, это невозможно. Я даже в зале с группой заниматься не могу. Меня окутывает страх: будто все мышцы застывают, и сделать ничего не получается.

Это признание объясняло многое. И Максу невероятно захотелось, чтоб эта девочка, которая в такой короткий срок смогла овладеть всеми его мыслями, исполнила свое заветное желание. Он, правда, пока не знал, как помочь. Но он обязательно что-нибудь придумает!

– Катя. – Он развернул ее к себе и нежно обнял. – Ты – невероятная! Тебе кто-нибудь это говорил?

– Нет, – печально ответила девушка. – Мой бывший парень сказал, что я редкая сволочь. – От воспоминаний о последней встрече с Игорем у Кати опять на глаза навернулись слезы. – Я тебя прошу: если общение со мной – лишь курортное развлечение, давай сейчас поставим точку. – И девушка уверенно посмотрела в глаза Максиму. – Иначе мне потом будет очень больно.

Резко впившись в пухлые восхитительные губки Екатерины, ворвавшись горячим языком в ее нежный ротик и с большим усилием отстранившись от сладкого поцелуя, Максим на ушко прошептал Кате: «Какое развлечение? Я так долго тебя искал, моя нимфа…»

Вчерашний вечер был великолепен. Они с Максом гуляли по набережной, смеялись и веселились. Потом Громов предложил вариант решения Катиной проблемы: если она боится выступать перед публикой, стоит поработать над этим в присутствии друзей. Поэтому через два-три дня, когда окончательно составят списки претендентов на победу и откроют залы для индивидуальных тренировок, можно будет приглашать знакомых ребят. Пусть посмотрят и выскажут свои мнения и пожелания.

– Ну, у меня и друзей-то здесь нет. Кроме двух девочек-соседок, – задумалась над предложением Катя. – Но они вроде искренние.

– Это те, что напоили тебя паленым домашним вином? – нахмурился Макс. Он так и не поговорил с этими «замечательными» подругами, времени не было. Но это абсолютно не значило, что он собирался забыть эту историю.

– Да, они. Но не со зла ведь! – воскликнула Катя. – Им утром было еще хуже, чем мне, – сочувственно произнесла она.

«Конечно, им же никто не промывал желудок! И никто потом не страдал от недотраха, глядя, как желанная женщина засыпает в его постели!» – хотел произнести Громов, но, естественно, промолчал.

– Давай пока решим так: ты занимаешься у выбранных тобой педагогов. Ко мне можешь без записи приходить на любые занятия. И никаких предрассудков. Сейчас ты настраиваешь себя на победу и работаешь, забыв о собственных страхах. Я помогу тебе во всем.

–Я постараюсь.– И Катерина утонула в объятиях и поцелуях Громова.

***

Утром ее разбудил нетерпеливый стук. Это не мог быть Макс, вчера он, извиняясь, сообщил, что ему непременно за завтраком нужно побеседовать с Игнатовым. Поэтому Катя, не озаботившись, как спросонья выглядит в своей любимой пижаме, лохматая и помятая, потащилась открывать дверь.

–Кто там?

–Это мы! – с радостью и любопытством в голосе хором воскликнули соседки. – Завтракать идем?

Катя нехотя открыла дверь. «Такое ощущение, будто мы здесь только едим, больше ничего не делаем».

Девочки влетели в номер, как коршуны. Они жаждали обглодать до самых косточек вчерашнюю встречу с Кати с Громовым. И, конечно же, как главные профи в любовных делах, были готовы дать тонну советов. Точнее, Арина была готова, а Юля бессильно ей поддакивала.

«У нас все хорошо, к сожалению, не могу ничем вас порадовать», – безумно хотелось сказать Кате, но приличное воспитание помешало.

– Заходите, девчонки.