- Когда мы затевали все это, мы думали, что у нас будет больше информации! - Ага, Вика подключилась к обсуждению.

- Что ты на меня смотришь? То есть это я виноват, что у нас нет этой информации?! - возмутился Белов.

- А может, и да. Или ты забыл, зачем начал встречаться с этой Астровой? Забыл?! Так я тебе напомню сейчас!

- Вик, угомонись, - попросил какой-то мальчик. Голос я не узнала. Руки мои похолодели, и я оперлась о стену, чтобы удержаться на месте.

- А что?! Он начал с ней встречаться, чтобы она снабжала нас инфой, а вместо этого он обо всем забыл и просто шляется с ней по кафешкам и паркам!

- Для того, чтобы она с нами делилась, не надо было вчера гнать на нее из-за кандидата от класса Смотрова. Я исправляю ваши же косяки, Викуля!

- Ой, да кто-то кажется просто ревнует, Саш, - произнес размеренный до тошноты голос Игоря.

- Кажется, ты подозреваешь меня в чем-то, Викуша? - не обращая на него внимания сказал Белов. - Думаешь, я обо всем забыл из-за этой девчонки?! Думаешь, я забыл о том, о чем мечтал несколько лет, находясь в этом дурацком школьном Совете? А ты сама-то не забыла, что это я предложил этот план с Астровой? Я, а не ты! Я собрал вас здесь и надеялся, что вы будете поддерживать меня во всем.

Кажется, Вика окончательно закрыла рот. В зале воцарилась оглушительная тишина. Никто больше не осмеливался сказать ни слова.

- Саш, успокойся. Ты же знаешь, мы все по-прежнему за тебя, - произнес голос Артура.

Они еще немного помолчали.

- Ладно, перемена заканчивается. Пошли, после уроков все обсудим. А вы пока думайте, что можно при Астровой говорить, а что нет.

Раздались шаги, и я почувствовала, как Анины руки тянут меня куда-то. Я уже готова была подчиниться, но вдруг опомнилась.

- Нет, - четко сказала я и выпустила ее руку. - Подожди.

- Ты что, они же увидят нас!

- Пусть.

Я вмиг будто стала старше Ани Игнатовой и чувствовала себя на голову выше. Внутри меня все дрожало и колени подгибались от страха, но я уже не смогла бы повернуть, даже если бы захотела. Вот дверь открылась и начали появляться его друзья. Все они с удивлением замирали, когда видели меня. Когда из актового зала вышел Саша, все молчали.

Он вмиг все понял — видимо, мое лицо стало красноречивым сообщением. Он уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но я не стала ждать слов. Неожиданно для самой себя я размахнулась и врезала ему кулаком в скулу. Я метила в нос, надеясь подпортить красивое лицо, но и скула оказалась вполне кстати.

Белов охнул, а все вдруг разом загомонили, как будто им включили звук.

- Спятила? - заорал Белов, держась за свое драгоценное лицо и глядя на меня сумасшедшими глазами.

- Ты еще за это ответишь, - брякнула Вика, но я не удостоила ее взглядом.

Я все еще смотрела на Белова.

- Мы расстаемся, - сказала я. - Надеюсь, это понятно?

Анька потянула меня за руку и, оставив ошарашенных «Бэшек» над их причитающим командиром, мы покинули сие благородное собрание.

***

            На урок я безнадежно опоздала. Я сидела в столовой, и Анька перевязывала мне руку принесенным из аптечки бинтом. Какое-то время я еще сопротивлялась, но костяшки пальцев были разбиты, что было странно, ведь я ударила Белова всего один раз.

- Скажи что-нибудь, - неожиданно попросила я Аню.

- Что, например? - Игнатова подняла на меня глаза.

- Ну не знаю, что-нибудь позитивное.

- Марта, ты все сделала правильно. Не знаю, хватило бы у меня смелости засветить парню в лицо кулаком. - она пожала плечами, и я опустила взгляд на свою руку.

- Не знаю, что на меня нашло. Адреналин выплеснулся.

- С тобой опасно связываться, - с улыбкой сказала она. - Теперь у Белова будет нехилый синячище. Ты станешь звездой.

- Или меня выставят из школы, - невесело усмехнулась я. - Ань, я прошу, никому ничего не рассказывай. Никому.

- Но почему?! Если все узнают, что он...

- Не хочу, чтобы ходили разговоры. Вот и все.

Аня медленно выдохнула. Кажется, она была не согласна со мной.

Я откинулась на спинку стула. Вокруг суетились десятиклассники, накрывающие на столы, никто не обращал внимания на меня — только может на Аньку. Меня охватила жуткая апатия

- Пойдешь на следующий урок?

- Пойду сейчас домой. - сказала я. - Пожалуйста, помоги выйти из школы.

Она вздохнула.

- Ладно. Только иди домой.

- А куда еще я могу пойти?

У меня и правда не было и мысли о побеге и скитаниях по улицам.

- Я в полном порядке, - уверила я Игнатову, когда уходила.

Но вероятно это было не так, потому что не найдя ключей от квартиры на лестничной площадке, я глупо заплакала, чувствуя себя пятилетним ребенком.

Димка мог спать и особенно жалко было будить его сейчас. Но я не успела об этом подумать, потому что через минуту дверь нашей квартиры открылась, и на пороге стоял Смотров, исхудавший и встрепанный.

Увидев его, я хотела успокоиться, но вместо этого заплакала снова и повисла у него на шее.

- Мне звонила Аня, - тихо сказал он. Кажется, он совсем не удивился.

Все когда-нибудь заканчивается, и мои слезы иссякли тоже. Но мне пришлось в общих красках рассказать Диме про то, что случилось. Точнее, даже не так. Рассказать пришлось про большую часть того, что произошло, исключая мой неудачно проехавшийся по лицу Белова кулак.

Он был очень зол и орал на меня, видимо, пытаясь таким образом отвлечь и успокоить. Он хотел тут же бежать и мстить, и так бы и сделал, если бы я не напомнила ему, что ему еще нельзя выходить из квартиры, так как он все еще был болен. В доказательство серьезности своих намерений, я собрала все ключи от квартиры, которые у нас были, и спрятала их у себя в комнате.

Когда мы наконец успокоились, а эмоции улеглись, за окном уже наступил вечер. Ради разнообразия мы не стали расходиться по своим комнатам. Димка чувствовал себя вполне сносно и потому ходил за мной хвостом по квартире, вешая какую-то лапшу на уши. В итоге мы остановили свой выбор на зале, и упали вместе на диван, включив с флешки «Нового человека-паука». Я чувствовала себя выжатым лимоном, в голове было пусто, а на душе тяжело.

Единственное, что я ощущала совершенно ясно — это плечо своего брата рядом с моим.

- Предупреждаю, что не буду смотреть слезливые романтические комедии, - заметил он, перед тем, как мы уселись.

Я закатила глаза.

- И слава Богу! Твоего нытья я не выдержу.

- Эй, детка, - сказал он, как в американских фильмах, - миллион девушек на планете отдали бы все на свете, чтобы просто сидеть со мной рядом.

- О да, о большем я и не прошу. Ты, конечно, сногсшибательный парень, хоть и сидишь на таблетках.

Он начал кашлять.

- А кто-то со стороны может тебя неправильно понять.

Я оглянулась.

- Ты видишь тут кого-то еще?

Бабушка звонила каждый день, спрашивала, как у нас дела, хватает ли нам денег, чем мы питаемся, не прогуливаем ли школу... Мы разговаривали с ней по очереди, но чаще всего говорила я — ведь по Диминому голосу легко было угадать, что он болеет, а об этом мы ей не стали сообщать. Бабушки они такие — еще приедет раньше времени, будет ставить банки и причитать над душой! Никому из нас этого вовсе не хотелось.

Она должна была приехать в начале следующей недели — ее сестру обещали скоро выписать — и мы пользовались последней неделей свободы.

Если это, конечно, можно назвать именно так.

На последних кадрах я уснула и проснулась только тогда, когда Дима попытался укрыть меня пледом.

- Я пойду лягу, - сказала я,  чувствуя, что усну быстро и надеясь проспать без сновидений как можно дольше. Но это были ложные надежды. Ровно через три часа тридцать шесть минут я проснулась от собственного крика.

Мои ночные кошмары снова вернулись.