Конечно же, он хотел сказать, что всё не так, соврать, что не предупреждал Скрипача, ничего ему не покупал, и что это совпадение, что именно сегодня Тобиас не пошёл своим обычным маршрутом. Но ответить Франклину всё равно не дали и отчасти он был этому даже рад.

***

Парни уже давно ушли, а он так и лежал в переулке у пожарной лестницы. Боб был прав, молотили его как боксёрскую грушу, со всех сторон. Сначала кулаками, а потом, когда он уже не мог встать, ногами, точно консервную банку по асфальту. По лицу и рукам расчётливо не били, но Франклин и без того чувствовал себя отбивной. На прощание Боб посоветовал не рассказывать миссис Фруадево, что с ним случилось на самом деле. Даже в шутку.

Даже в шутку бы Франклин не стал говорить родителям, что его избили его собственные друзья. Или уже не друзья? Было обидно до слёз и отчего-то впервые в жизни легко, как будто с его спины упала груда камней. Теперь надо было встать, хотя бы попытаться, и дойти до дома. Сегодня снова была пятница и хотя бы разговора с отцом можно будет избежать, а мама, если не вспомнит про ужин, может и не заметит.

Рядом послышались медленные шаги. Франклин подумал, что это вернулся Роджер. Роджер бил в пол силы, иначе бы Франклин уже выплёвывал лёгкие вместе с желудком. Хуже, если вернулся Боб.

— Ты умер?

Франклин кое-как перевалился с бока на спину, застонав от боли. Над ним стоял Тобиас в своей ослепительно-белой рубашке и с интересом разглядывал Франклина, как забавное насекомое, перевёрнутого жука.

— Тобиас? Я думал, что ты уже дома.

— Не мог пропустить.

— Ты смотрел?..

— От начала и до конца.

Франклин откашлялся и попытался сесть. Почему-то видеть сейчас Тобиаса, когда он сам больше всего напоминал, помятый помидор, не хотелось, хотя он и был ему рад. Тобиас определённо лучше, чем Роджер и, тем более, Боб.

— Надеюсь, тебе понравилось.

— С одной стороны, было приятно наблюдать, как одного из надоедливых придурков избивают его же приятели, а с другой… если бы на твоём месте был один из близнецов… — Тобиас не договорил многозначительно улыбнувшись. — А ты бы хотел, чтобы я вмешался?

— Нет, — Франклин мотнул головой, хотя в какой-то параллельной реальности очень хотел бы, чтобы Тобиас за него вступился. — Их было больше. Тебе бы тоже досталось. Я же спасал тебя.

— Спасал, — хмыкнул Тобиас. — Скажи, ты что, идиот?

— Я люблю тебя.

Наверное, если бы Франклин не чувствовал себя так, будто вот сейчас сдохнет, он бы ни за что этого не сказал. Вот сейчас, ещё минуту, в глазах потемнеет, а потом он увидит свет и как-нибудь красиво умрёт, как показывают в фильмах.

В переулке по-прежнему было темно, а свет в конце туннеля всё не загорался. Только очертания Тобиаса в полумраке стали отчётливей. Франклин хорошо видел его лицо и не мог понять, о чём он сейчас думает. У Тобиаса всегда было такой взгляд, будто он мысленно откручивал голову собеседнику.

— Тебя вроде бы не били по голове…

— Ты правда мне нравишься. Всегда нравился.

— Я всем нравлюсь. Чертовски популярен, — с какой-то пугающей серьёзностью ответил Тобиас. — Сам встанешь?

— Не знаю. Сейчас…

Франклин попытался подняться, но смог встать только на колени. Дальше было сложнее, но Тобиас подтащил его за шиворот, как будто вместо футляра со скрипкой ежедневно тягал гантели. Франклин тяжело привалился к кирпичной стене и перевёл дух. Перед глазами всё ещё немного двоилось и подташнивало. Тобиас всё не уходил.

— Пошли.

Идти домой, так тесно прижимаясь к Тобиасу. Можно было представить, что они возвращаются со свидания, на котором они ужинали в кафе, а потом обжимались на местах для поцелуев на последнем сеансе в кино. Наверное, это стоило полученной взбучки. Главное, не привыкать.

Они уже подходили к тому самому перекрёстку, где ещё утром Франклин остановил Скрипача, чтобы предупредить о западне.

— Тобиас?

— Что?

— Можно… можно тебя поцеловать? В щ-ш…шею?

Тобиас снова покосился на него, будто Франклина здесь не должно было быть, и кивнул.

========== Часть 3 ==========

Люди как скрипки: когда рвется последняя струна, становишься деревом.

Первые два дня после побоев были настоящим адом. Хотелось приложить лёд ко всему себе, да лучше лежать в ванне со льдом. Всё тело, не переставая, ныло и болело. Франклин чувствовал себя прогнившим зомби. Походкой так точно. Его мотало из стороны в сторону, и каждый шаг давался с большим трудом. Было больно ходить, стоять, сидеть, лежать, даже дышать, из-за чего он в первый день подозревал у себя перелом рёбер, но вроде обошлось. Ещё сложнее было притворяться перед родителями, что всё в порядке. Но мама всё равно замечала, что он выглядел каким-то уставшим, и снова приходилось врать, что это из-за подготовки к школьным тестам, а вовсе не потому, что под одеждой он превратился в один большой синяк.

Дни в школе стали и вовсе невыносимы. Парни его не замечали, но Винни всегда выделялся в их компашке своими ебучими подколами. Было бы удивительно, если бы он смог пройти молча мимо бывшего приятеля, который облажался по всем фронтам.

— Ну как, Фрэнки? У Скрипача большой смычок? Сидеть удобно? — спрашивал он на весь класс и сам же ржал, как кретин.

Остальные ученики ничерта не понимали, даже близко не втыкали, в чём дело, но ржали ещё громче и тоже норовили задеть, как будто это был не выпускной класс, а средняя школа. Теперь, когда Франклин выпал из компании крутых ребят, каждый прыщавый дохляк хотел отыграться за прошлые обиды. Как их, оказывается, было много…

На третий день Франклин впервые решил прогулять школу. Эта идея посетила его, когда из окна он увидел идущего на свои таинственные занятия, Скрипача. Так кстати вспомнились домыслы Дэйва насчёт наркопритона. В их городе действительно не было музыкальной школы, но Франклин не верил, что дело в наркотиках.

Тогда, куда на самом деле ходил Скрипач?

Следить за ним с утра не имело смысла, Тобиас направлялся в свою школу. Значит, караулить его нужно было после занятий. Поэтому на это время, чтобы не попасться на глаза знакомым, Франклин ушёл в пригород, как раз недалеко от школы Тобиаса. Убивать время на улице он не умел. Это Роджер был горазд найти себе развлечение на пустом месте. Франклин тоже попробовал выставить в рядок пустые банки из-под колы и содовой и швырять по ним гальку, но в одиночку это быстро надоело. Наверное, потому что он мазал всё время.

Промаявшись до вечера, он пошёл выслеживать Скрипача. В школе Святой Марты учились в основном дети из неблагополучных семей. Найти Тобиаса среди цветасто одетых парней и девушек оказалось не сложно. Даже среди своих он разительно отличался. Чёрно-белый, как кадр из старого фильма. Тобиас ни с кем не прощался, шёл, будто невидимый среди учеников, незаметный. Почему-то Франклину всегда казалось, что уж среди своих Тобиас будет более открытым. Хотя бы разговорчивым.

Солнце уже клонилось к закату. Тобиас шёл в старую часть города. Там было мало многоквартирных домов, больше старые особняки и культурные здания. Наркопритон, в который так истово верил Дэйв, был намного дальше, на окраине. Тобиас зашёл в один из таких домиков семейки Аддамс и двери за ним закрылись. Можно было предположить, что Тобиас на самом деле пришёл на занятия музыкой к какой-нибудь старушке-преподавательнице. Попиликает у неё на скрипочке пару часов и пойдёт домой. Вот и весь секрет.